Созидая на краю рая

Расслабленно откидываюсь в кресле, в то время как на губах сияет бесконечно счастливая улыбка. Они поладили – это единственное, что мне нужно. Им хорошо, а значит, и мне тоже.

Остаток полёта проходит спокойно. Энтони находится в полном восторге от посещения кабины пилота и раскованнее ведёт себя с Эдвардом. Не думала, что они свыкнутся друг с другом настолько быстро.

Только вернувшись, мужчина смотрел на меня с немым вопросом в глазах. Я ободряюще улыбалась, одними губами говоря, что всё прекрасно. Надеюсь, он поверил.

Вскоре в иллюминаторе появляется небольшой городок, смешавшийся с лесом и морем. А через полторы минуты после данного зрелища стюардесса просит нас пристегнуть ремни и приготовиться к посадке.

Самолёт приземляется и замирает перед зданием аэропорта. На этот раз Энтони идёт рядом со мной, крепко держась за руку. Видимо, ему надоело сидеть на руках.

На греческом воздухе ненужные мысли покидают мою голову, оставляя нежиться в блаженном спокойствии. Эдвард сказал, что здесь нам ничего не угрожает. Я верю ему, потому что сама атмосфера этой страны располагает к уверенности.

У входа в терминал стоит небольшой белый автомобиль. Судя по марке – «ауди» последней модели. Не думала, что прокачусь на такой в ближайшее время.

Внезапно оглядываюсь и замечаю, что с нами нет телохранителей. Ни Джаспера, ни Гарретта, ни Питера.

– А где охрана? – удивлённо спрашиваю я, пока Энтони забирается на заднее сиденье.

– Здесь она нам не понадобится, – ухмыляется Каллен и обнимает меня. Тони ведёт себя тихо, хотя наверняка видит наши открытые действия.

– Прекрасные новости, – улыбаюсь я, чмокая его в щёку. – Значит, только мы и никого более?

– Какое верное утверждение, – мужчина улыбается и указывает мне на раскрытую дверь. – Прошу занять места, нам пора отправляться.

Смеюсь, усаживаясь к сыну и обнимая его.

Эдвард закрывает дверь, обходит машину и садится на водительское сиденье, заводя мотор. Тихо и плавно «ауди» покидает стоянку, двигаясь по извилистой асфальтированной дорожке куда-то к лесу.

– А эта машина быстрая? – спустя немного времени, спрашивает Тони.

– Очень, – одобрительно похлопывая руль рукой и на пару секунд глядя в зеркало заднего обзора, сообщает Эдвард.

– А едет медленно, – протягивает малыш, и я начинаю лихорадочно придумывать, чем его завлечь, понимая, что сейчас он пробуждает спящего в Эдварде ребёнка. И они начнут играть. Только в опасные игры. Со скоростью.

– Это можно исправить, – с озорной улыбкой говорит мужчина, выезжая на прямую дорогу, оказавшуюся за прежней извилистой. – Прямо сейчас!

– Эдвард, не надо! – прошу я, но мой голос пропадает за радостными выкриками сына.

– На старт, – останавливаясь и ожидая полного внимания Тони, произносит Каллен. – Внимание…

– Эдвард, прекрати! – уже громче прошу я, но он делает вид, что не слышит.

– Марш! – машина срывается с места и за рекордно короткое время разгоняется до умопомрачительной скорости. Прижимаю к себе вопящего от восторга малыша и кидаю убийственные взгляды на Эдварда, который, кажется, тоже веселится от души.

А затем мой взгляд попадает на спидометр, вынуждая сжать зубы, чтобы ни закричать. «Ауди» едет со скоростью двести сорок километров в час.

Заканчивая импровизированную гонку, Эдвард ловко заворачивает вправо, за пару метров до того места, где заканчивается дорога, огороженная хлипким забором.

Не верю, что всё кончилось. Но вот крутой вираж, и мы едем с прежними ста двадцатью километрами.

– Здорово! – скандирует и хлопает в ладоши Тони, тем самым награждая бурными овациями мужчину. – Классная машина!

– Ещё бы, – с ноткой гордости отвечает ему Эдвард. – Подрастёшь, купим и тебе такую.

– Правда? – глаза малыша загораются неистовым блеском.

– Если мама разрешит, – Каллен кидает на меня взгляд через зеркало заднего вида, поджимаю губы и демонстративно отворачиваюсь, избегая зрительного контакта с ним.

– Мама! – голосок Тони заставляет меня ещё больше разозлиться на Эдварда. – Мамочка, ты ведь разрешишь?

– Когда придёт время – обязательно, – бормочу я, сдерживая порыв высказать мужчине, пусть и любимому, всё, что думаю о данной ситуации.

Вот ирония – ещё утром решила, что буду учиться справляться с его непредсказуемым настроением, и вот уже в первой битве проигрываю. Я – идиотка, и этим всё сказано.

– Она, наверное, дорого стоит, – обводя взглядом салон, продолжает рассуждать мой сын. – У тебя есть так много денег?

– Есть, – Эдвард расслабленно вздыхает, снова куда-то сворачивая. – Как раз деньги у меня есть.

В его голосе слышится грусть, что невольно заставляет меня посмотреть на мужчину. В зеркале заднего обзора я вижу его лицо. Оно снова бесстрастное. Он о чём-то думает, и что-то снова не даёт ему покоя. Сожаление о прошлом? Воспоминания?

– И мы у тебя есть, правда, Тони? – оттаиваю, впуская теплоту и любовь в свой голос. Надеюсь, это подействует и поможет ему справиться со своими демонами и сомнениями.

– Правда, – осторожно соглашается Энтони, но мыслями он всё ещё в другом. А именно в этой машине.

– Спасибо, – Каллен натянуто улыбается и продолжает смотреть на дорогу.

«Итак, снова конфуз. Мы в ауте», – подводит итог подсознание, потирая пальцами переносицу.

Качаю головой ему в ответ. Мы с Эдвардом поговорим, но позже. Вечером.

Вскоре за окном виднеется въезд в частный реабилитационный комплекс. Проезжая мимо красивого и роскошного главного здания, мы едем дальше по усыпанной гравием дорожке к редким белым домикам, виднеющимся вдалеке.

Тот, перед которым «ауди» тормозит, оказывается дальше всех остальных и смотрится богаче. Довольно большой, но в то же время компактный. Он идеально вписывается в окружающую обстановку.

Воздух здесь потрясающий. Я понимаю это, едва покидаю салон автомобиля. Пахнет лесом, морем и свежестью.

Словно мы в сказке.

– Идеальная гармония с природой, – беря за руку сына, улыбаюсь я.

– Тебе нравится? – заданный с надеждой вопрос мужчины заставляет меня обернуться. Эдвард стоит у водительской двери, оглядывая дом.