Созидая на краю рая

И всё же, когда оборачиваюсь, не могу удержаться, чтобы ни поцеловать его. Он улыбается во сне, нащупывая меня руками рядом с собой и не найдя, начинает хмуриться.

– Я люблю тебя, – глажу его по руке, шепча искренние слова.

Он просыпается, сонно глядя на пустующее место рядом с собой, а затем на меня, сидящую рядом.

– Уже девять? – недоумённо спрашивает он.

– Скоро будет, – весело, но нежно улыбаюсь и снова целую его. – Доброе утро!

– Доброе, – ответно приветствует он, и сильная рука опрокидывает меня обратно на кровать. От удивления вскрикиваю, но он не позволяет вырваться, прижимаясь ко мне и зарываясь лицом в волосы.

– Моя замечательная девочка, – с обожанием произносит он и трётся носом о мою щёку.

Посмеиваюсь над ситуацией. Как же прекрасно так просто и беззаботно смеяться. У меня за последние четыре года это получается лишь с Эдвардом.

– Мне, на самом деле, нужно вставать, – поглаживаю рукой его скулы, говоря это. – Иначе вы оба останетесь без завтрака!

– Лично я могу и потерпеть, – ворчит он и целует меня в шею.

– Возможно, но Энтони – нет.

– Хочешь, я сам накормлю его? – сдаётся Каллен. Теперь в его голосе лишь забота и серьёзность. Я действительно очень и очень рада, что за эти полторы недели они настолько сблизились, что начали доверять друг другу. Я столько раз убеждала Эдварда в правильности его поступков, что придала ему ещё больше уверенности. Энтони тоже помог ему, со своей стороны.

Все идёт по плану, если можно так сказать. Я всегда знала, что Тони нужен добрый, заботливый и понимающий отец, что будут в будущем возникать проблемы, для решения которых нужен папа. Да и забавляться с ним мальчику проще и спокойнее.

Только вот я была не уверена, что смогу дать ему этого самого «папу», а теперь всё мигом перевернулось: и я, и мой малыш счастливы в обществе Каллена.

И пусть он сам не до конца верит в свою значимость для нас – это можно исправить. И каждую преграду на пути к его уверенности мы преодолеваем каждый день. По маленькому шажку. И это тоже продвижение. В нашем случае – довольно значительное.

– Мне нравится готовить, – чмокаю его в нос и ловко покидаю кольцо сильных рук. – Так что через полчаса жду к столу!

Мужчина улыбается мне, укладываясь обратно на подушку.

Я же встаю и, прихватив с собой вещи, которые надену после душа, отправляюсь в ванную. Если честно, я пока не совсем понимаю (а если совсем честно, то не понимаю вовсе) почему Эдвард не может мыться вместе со мной. Фактор стеснения, из-за того что мы мало знакомы, отменяется, а других вариантов у меня нет и не было.

Я пару раз предлагала ему принять душ вместе, но он отказывался под разными предлогами. С тех пор я и не тревожу его по утрам. Не хочет – не нужно, наверняка это какая-то очередная тайна или больное место на его едва заживших психологических ранах. Не хочу, чтобы они снова кровоточили, я ведь столько молилась и уповала на то, что они залечатся. Да и сама приложила к этому руку. Надеюсь, я смогла помочь ему.

Одеваюсь и выхожу из ванной комнаты, направляясь в спальню сына. Сажусь на его кровать и ласково глажу белокурые волосики.

– Пора просыпаться, солнышко. Доброе утро, – едва он открывает небесные глазки, наклоняюсь и целую его в лоб.

– Доброе утро, мамочка, – отвечает он, глядя на меня снова детскими и счастливыми глазами. И пусть ему по-прежнему нужно пить многочисленные таблетки и проходить ежедневные осмотры у доктора, он снова ребёнок. Мой маленький мальчик, которому ни о чём не нужно волноваться. Скоро ему исполнится пять. Первый юбилей. Это здорово, потому что этот день рождения он, в отличие от прошлого, проведёт вне больницы. О подарке я ещё не думала, а времени осталось всего три дня. Как раз столько, чтобы завершить курс лечения в этом комплексе. Но по уверениям Эдварда, несмотря на окончание курса, мы сможем остаться здесь ещё на пару дней. Что же, новость прекрасная.

– Умывайся и одевайся, а потом будем завтракать, – сообщаю я, кивая на дверь его ванной. – Что тебе приготовить?

– Блинчики! – с загорающимся взглядом просит он. В моей голове сразу зреет идея, что можно сделать для его большей радости. И как я раньше не додумалась?

– Хорошо, блинчики так блинчики, – выхожу из его комнаты и теперь иду на кухню. Она настолько комфортная и просторная, что готовить на ней одно удовольствие.

Достаю миску для замешивания теста и разогреваю масло на сковородке.

Пока блинчики подрумяниваются, перерываю холодильник в поисках шоколадного сиропа. Он оказывается на самой нижней и дальней полке, но тем не менее он в моих руках, и я готова сделать сюрприз своему малышу.

Когда Эдвард и Энтони одновременно появляются на кухне, у меня уже всё готово. Ставлю перед ними тарелки с горячим завтраком и наливаю в стаканы апельсиновый сок.

– Мама снова радует нас кулинарными шедеврами, – улыбается Эдвард, приступая к своей порции.

– Очень вкусно, мамочка, – соглашается Тони с блестящими от восторга глазами: шоколадный сироп уже размазан по тарелке. – Спасибо!

– На здоровье, – улыбаюсь обоим, одновременно поглощая блинчики и любуясь картиной перед моими глазами. Всё о чём я мечтала – сбылось. Два моих самых любимых человека сидят напротив, и помимо того, что улыбаются и шутят друг с другом, так ещё и находятся в прекрасных отношениях.

В скором времени часы начинают показывать без десяти десять, и я убираю тарелки, говоря Тони, обуваться для поездки в главное здание комплекса.

– Мам, а можно меня отвезёт Эдвард? – взгляд Тони осторожно, но в то же время просительно перемещается на мужчину, допивающего свой сок.

– Если он не против, то конечно, – с небольшой паузой отвечаю я, тоже глядя на Каллена.

– Хорошо, – быстро соглашается Эдвард, смущённый вниманием с нашей стороны. – Если хочешь, отвезу.

– Вот и прекрасно, – стараюсь вести себя, как ни в чём не бывало, хотя немного волнуюсь. Тони ещё не просил никого кроме меня съездить с ним в клинику. Эдвард первый, кто удостоился такого доверия, и это очень важно. Надеюсь, он понимает это.

– Я быстро, – сообщает Энтони и убегает по коридору в свою комнату.

– Ты, правда, думаешь, что это хорошая идея? – руки Эдварда обвивают меня сзади, пока я мою посуду.

– Считаешь – нет? – руки немного дрожат, и тарелка выскальзывает, стукаясь об края мойки.

– Не уверен, что сделаю всё правильно, – рассеянно отвечает Каллен. – Я не знаю, чего ждать, и чего ждут от меня.

– Ничего он от тебя не ждёт, – закрывая воду, поворачиваюсь и кладу руки на плечи Эдварду, не теряя с ним зрительного контакта. – Ты ему просто нравишься. Он хочет с тобой подружиться. Отчасти он старается понравиться тебе, потому что видит, что нам хорошо вместе. Эдвард, он просто ребёнок!