Спартачок. Двадцать дней войны

— Сдернем с убитых броники, соберем трофейное оружие, распределимся — нас отсюда без тяжелой арты не вышибут! — высказался довольный Булат.

— Вышибут! — уверенно сказал майор. — Мы же вышибли. Надеюсь, тут никого нет, кто считает туранцев за слабаков и дураков? Я так и знал.

— Надо еще чистить соседнюю девятиэтажку, — безразлично сказал Грошев. — Чтоб у десанта был шанс проскочить до нас. Небольшой все равно, но это лучше, чем ничего.

— Не понял! — признался майор после всеобщего молчания. — Чистить, это я понимаю. А как туда попасть — нет. Тут же все открыто и под перекрестным огнем! Ладно, сюда мы добежали на скорости и наглости, и морпехи помогли, отвлекли на себя — а дальше? Они там лупят из всех стволов! Я вот сейчас высунусь и побегу — сколько дырок во мне будет, угадайте!

— Не почистим соседей, роту покрошат на болоте, до канала не добегут, — буркнул Грошев. — И чистить надо прямо сейчас, пока суматоха и неразбериха. Не перебьем, так напугаем, авось свалят сами.

— А доберемся как? — упрямо спросил майор.

— Попроси бригаду поставить минометную завесу по второй линии многоэтажек, меньше будут высовываться. Пусть снайпера тоже поработают. Сами добавим. Побежим побыстрее. И…

— Что «и»? — не выдержал майор.

— И моли своих морпеховских богов, — без улыбки сказал Грошев. — Без их помощи не обойтись.

— И тогда добежим?

— Нет.

Жутик в соседней комнате выругался и дал короткую очередь наружу. Замполит покосился на него, тяжело поднялся и пошел собирать оружие, следом за ним Лунтик.

— Штурм так штурм, — пробормотал Булат, невидяще уставившись в посеченную пулями стену. — Только ради тебя, майор.

— В смысле — ради меня?

— За то, что не отсиживался в блиндаже, не руководил штурмом по рации, сам пошел в десант, — без улыбки сказал Булат. — Ты пошел — и я пойду. С настоящим офицером — хоть в огонь, хоть под пули.

Грошев аккуратно пристроил винтовку в проломе, поискал цели и спокойно предупредил:

— Готовность десять минут. Капитан и Шкет — держите позиции здесь, вы точно не добежите со своими дырками. Остальным — изготавливаетесь на первом этаже возле лоджии. По сигналу спрыгиваете и рвете по дорожке. Найдете дымовухи — используйте обязательно, нам любая прибавка к шансу важна. Держите дистанцию. Если срежут первого — падаете и ползком, вприжим к левому бордюру, он там достаточно высокий, хотя бы с первого этажа не достанут. Торец для захода я вам почищу… если буду жив. И накиньте броники — осколков будет много, эффект неожиданности мы уже использовали.

— А ты сам как? –хладнокровно поинтересовался майор.

— А я бегаю быстро.

И снова бешеный топот ног, бешеный стук сердца, хриплое дыхание, разрывающее легкие. Майор несся, как на стометровке, но широкая спина Булата не приближалась, наоборот, отдалялась все больше. Противно взвизгнули пули, но поздно, поздно! Прыжок на покореженное балконное ограждение, и вот она, спасительная защита кирпичных стен!

Впереди яростно заорал Булат, грохнуло. Майор быстро оглянулся: у стены в изнеможении присел Лунтик… и медленными, неверными шагами брел к балкону Жутик. Потом ноги у него заплелись, и он молча ткнулся лицом в голый асфальт.

— Работаем! — хрипло выдохнул майор и бросился к лестнице. Где-то там, впереди и выше, орал и бесчинствовал Булат, и уж хотя бы в матерном оре его стоило поддержать!

На четвертом этаже откуда-то материализовался Грошев. Сдернул с головы шлем, прислушался и уверенно повел стволом — туда! И работа пошла намного увереннее и веселее — чертов коммуняка не только слышал, но как будто еще и видел сквозь стены! И майор с кровожадным злорадством швырял гранаты, расстреливал из-за угла, обходил по балконам засады и убивал, убивал… И изредка краешком глаза ловил быстрое движение за каналом — пошли полосатые на прорыв, пошли!

И снова повторилось то же самое — туранцы отступили, не приняв серьезного боя. Майор бил им в спины длинными очередями, даже в кого-то попал — пока не кончились патроны. А потом мимо побежали морпехи, начали торопливо рассредоточиваться и закрепляться в захваченном здании. И как-то все быстро кончилось. Майор грязно выругался, отбросил автомат и пошел искать выживших.

Булат нашелся на пятом этаже, изрубленный осколками, но еще живой. Рядом с ним сидел как будто бессмертный очкарик Лунтик и растерянно пытался пристроить гемостатические бинты поверх камуфляжа. Майор вежливо приподнял его за шиворот, посадил в стороне и занялся бинтами сам.

— Больно, — прохрипел Булат. — Больно, командир…

Лунтик сбоку сунул в ладонь майору пару «Пчелок». Получив уколы, Булат затих. Майор устало сел рядом. Равнодушно проверил собственные руки и ноги. Как ни странно, без лишних дырок. Только в берцах все еще противно хлюпала вода, но ноги почему-то почти не чувствовали холода.

Пришел Грошев, глянул остро, отлучился на несколько минут, вернулся с огромными зимними сапогами, бросил и буркнул что-то среднее между «дебил» и «переобуйся». Потом пристроился у стены и сообщил:

— Жутика я затащил, словил в ноги, но был жив. Морпехи обещали эвакуировать по возможности. И с замполитом в соседнем здании трое, вроде как Король, Абзац и Йота. Шкета достал снайпер. Остальных накрыло еще на болоте. Роты нет, Шкапыч. Снова нет.

— Зато есть плацдарм, — пробормотал майор. — А там и до взятия Кара-су недалеко.

— Бесполезно это все, Шкапыч, — устало сказал Грошев. — Бесполезно. Взяли два здания и встали. Снова встали. Положим еще роту и возьмем вторую линию — за ней третья. А время идет. Тактика выдавливания хороша только для уничтожения личного состава.

— Но когда-то же у них кончатся резервы! — убежденно сказал майор.

— Пока что есть. А кончатся — заведут дивизии из Турции. И азерские штурмовые бригады. И в Оше армия прорыва стоит наготове.

— А для чего это все тогда, командир? — робко спросил Лунтик. — У нас же не дураки в руководстве?

— В руководстве? — переспросил майор и опасно задумался. — Ну, если с точки зрения простого российского офицера… хохляцкого происхождения… а у нас сил на другую войну нет.

— Как нет? Такая огромная страна, совсем недавно пол-Европы завоевали!

Майор хмыкнул, почесал грязными пальцами подбородок, посмотрел на Грошева и демонстративно почесал еще раз.

— Назло бабушке уши отморожу? — устало прокомментировал Грошев, не открывая глаз.

— Ага! — легко согласился майор. — Было такое в детстве. Тебе, правильному, не понять, какое это сладостное удовольствие — сделать наперекор! Скучная ты личность, коммуняка. А ты, Лунтяра, к чужой славе не примазывайся. Пол-Европы не мы захватили, а Союз — а это совсем другое государство. Союз мог себе позволить захватывать целые государства. Но даже он воевал с оглядкой. Финляндию в свое время не добили из опасения, что соседи вмешаются, и Румынию по той же причине, и Персию, и Ниппон. А уж сейчас тем более каждый шаг делаем с предварительными договоренностями. Вон коммуняка предлагает широким фланговым охватом выйти на кыпчакскую столицу…