Спаси мою душу: откровения призрака
Шрифт:
— Доброе утро! — Кэт нежно улыбнулась Вику, — Обворожительно пахнет!
Мужчина засмеялся:
— Я надеялся, что хоть запах еды сможет вытащить тебя из постели. И, как видишь, не прогадал.
Подойдя к Кэт, он по-отцовски чмокнул ту в макушку. Девушка тут же схватилась за голову, испуганно глядя по сторонам.
— Кэтрин? Тебе плохо, красавица? — насторожился Вик.
— Нет! То есть, кажется да, но…Сделай так еще раз Вик…
— Сделать что? Поцеловать?
— Угу.
Мужчина поцеловал, на что она воскликнула:
— Ты это слышал?
— Нет. Ничего не слышал.
— Целуй еще!
Так
— Что происходит, Кэт? Ты меня пугаешь…
— Неужели, не слышишь! Смеется же кто-то.
— Шутишь? Тишина гробовая!
— Похоже, Вик, мне пора к психиатру.
— Зачем?
— Видишь ли, это…это у меня в голове…звучит. Оно смеется, и искренне радуется, когда ты прикасаешься. А это первые признаки шизофрении!
Глава № 31
Глава 31
Я — сплошная боль. Пустота. Кровоточащая рана. Как пережить предательство самых близких и родных людей? В голове не укладывалось, что отец способен на такое. Если бы не видела все своими глазами…но, увы. Такова жестокая правда. Как жить с этой ношей, черт возьми? Как встать с колен, зная, что из-за тебя погиб любимый мужчина? Дэн…Господи, почему? За что…Кого же винить — почти своими руками его убила.
Перед глазами постоянно всплывают образы: Дэниэл впервые прикасается ко мне, впервые целует, кричит от боли, исчезает в портале…умирает. Кажется, в эти моменты я вою, словно израненное животное. Безразлично. Нет сил терпеть. Чувство потери и вины пожирает изнутри. Не знаю, сколько времени прошло с того момента…
Наверное, много. С каждым днем силы все быстрее покидают меня, и это только радует. Возможно, душа перестанет существовать. Испарится, как утренняя роса. Только об этом Всевышнего и прошу! Словно в тумане, я наблюдала за происходящим вокруг. Фелиция, Зак, Абигор и Габриель всячески пытались привести меня в чувство, когда навещали. Жизель, так вообще ни на шаг не отходила…
Постойте-ка, что-то произошло! Сердце почувствовало раньше, чем осознал мозг. Заколотилось так, что казалось, еще чуть-чуть, и лопнет барабанная перепонка. Секундой позже, я пыталась слезть с кровати, теперь уже проклиная себя за слабость. Тело онемело, не слушалось. А я все равно ползла на ЕГО голос. Умом понимала — галлюцинация это. Нет больше моего Дэна…Но, все равно, хрипло шептала:
— Останься. Мучай меня. Не уходи! Обман слуха — хорошо. Плевать на все, я готова жить этой иллюзией. Только не исчезай…
— Шэннен! — пронзительно закричала Жизель, забегая в комнату, — Что с тобой? Что?
Разве до подруги мне было сейчас? Я приклеилась ухом к холодному каменному полу, жадно вслушиваясь в еле различимый звук его голоса. Наслаждалась им. Даже гладила дрожащими пальцами мрамор, представляя лицо Дэна.
— Мой дорогой, — разговаривать пересохшим горлом было трудно, — Любимый…
Жизель стояла на коленях подле меня, не зная, что же делать, и как поступить. Да и вообще, что происходит не понимала. Никто бы и не понял… Голоса стихли, оставив лишь разочарование и пустоту в душе. Я даже не шелохнулась, ведь иллюзия могла вернуться в любую секунду.
— Шэннен…вставай. Давай, помогу тебе. Хватит уже…
В ярость впала, или
просто окончательно с рассудком распрощалась — не столь важно, но в следующую секунду принялась со всей силы (откуда та взялась, тоже не понимаю) молотить кулаками по полу.— Говори! — визжала я, — Скажи еще хоть слово! НЕНАВИЖУ! Так легко оставил меня! А ВЕДЬ Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Го-во-ри… Дай услышать твой голос еще раз.
— Шэннен, пожалуйста, — подруга пыталась перехватить мои запястья, но я оказалась сильнее, чем думала, и вырывала руки из ее захватов.
С диким выражением на лице, в комнату ворвался Вэнс:
— Оставь ее, Жизель!
— Но…
— Выйди! — отрезал мужчина, прямиком направляясь ко мне. Кто-кто, а Страж с легкостью оторвал меня от пола, крепко прижав к своей груди. И я сдалась — вцепилась в него, как в спасательный круг и заревела.
— Да, так, Шэннен. Правильно. Плач, круши все вокруг, кричи. Только не сиди как безжизненный робот, хорошо?
Он вытер слезы с моего лица, а потом приподнял за подбородок, заставляя в глаза ему смотреть:
— Не верю, что ты сломалась! И не поверю. Твоей силе духа можно лишь завидовать. Через такую мясорубку в свое время прошла, и хоть бы что! Словно стержень стальной у тебя вместо позвоночника. Что бы ни случилось, уверен — справишься! Слышишь? А я буду рядом, ведь однажды и ты со мной осталась. Поддержала. Так что, можешь опереться на это плечо, — Страж кивнул на предплечье, — Как только прекратишь себя жалеть, и захочешь встать на ноги.
— Только не в этот раз…
— Расскажешь, что с тобой приключилось?
Я лишь отрицательно замотала головой.
— А на полу что делала?
— Голос… слушала.
Вэнс хитро прищурился:
— Черт! А ведь под этой комнатой находиться изолятор!
— Ка-ИК-кой? — от пролитых слез началась икота.
— Хоть это и запрещено, — загадочно произнес он, — Но я собираюсь сделать сюрприз братцу. Шевелись, детка, пока остальные Старейшины не вернулись!
***
Кажется, Вэнс переместил меня, как однажды Зак. Сознание, конечно, не потеряла, но сильное головокружение стало проблемой.
— Потерпи, скоро пройдет, — Вэнс придерживал за плечи, помогая твердо стоять на ногах.
— Где мы? — Помещение было не знакомое, темное, и чем-то напоминало пещеру. Ни дверей, ни проходов. Когда мое состояние улучшилось, Страж отстранился и прикоснулся к стене, произнеся фразу на неизвестном языке. Я даже ахнула, когда та отъехала в сторону, открывая проход.
— Иди! — Вэнс кивком указал на стенной проем.
Будь у меня силы, или инстинкт самосохранения, возможно, закидала бы Старейшину кучей вопросов. Как минимум насторожилась бы, или спросила «зачем», а сейчас…
— Скорее! Время — наш враг.
Я обреченно улыбнулась, и медленно вошла в помещение, зажмурившись при этом от яркого света. А когда открыла глаза, то увидела ЕГО.
Сердце больно сжалось в груди — какой же реалистичный обман! Мой мужчина…Мой бог…Мой любимый. Стало трудно дышать, слезы застелили глаза. Это ведь не может быть правдой. Пошатнулась. Чтобы не упасть, схватилась за ближайшую стену. Дэн ринулся в мою сторону со скоростью света.
— Шэннен! — он прижал к своему горячему телу, стиснув так, что невозможно было сделать вдох, — Девочка моя маленькая…