Спецслужбы России за 1000 лет

В сентябре 1918 г. из состава свеаборгского отряда ВЧК было сформировано подразделение личной охраны Ленина из 20 чекистов. Его первым руководителем стал Р. М. Габалин. Бойцов в группу личной охраны Ленина отбирал лично Дзержинский, ее первым куратором от ВЧК был Я. Х. Петерс.

П. Н. Пташинский, боец подразделения, вспоминал: «Первое время мы не очень понимали, как нужно себя держать. Охранять в нашем понимании означало не допускать на территорию усадьбы (Горки. – Примеч. авт.) никого постороннего. Поэтому каждый из нас стремился быть близко к В. И. Ленину. И маячили перед его глазами без надобности. Очевидно, это вело к тому, что мы чаще, чем это было нужно, сталкивались с ним во время его прогулок по усадьбе» [842] . Излишнее рвение охраны вызвало неудовольствие Ленина, который однажды сказал: «Революция нуждается в каждом солдате, а тут 20 здоровых парней бездельничают около моей особы» [843] . Он даже укорял Петерса, что каждый его шаг контролируется. Но Петерс и Дзержинский сослались на решение ЦК.

842

Цит. по: Краскова В. С.Указ. соч. – С. 324.

843

Там же. – С. 326.

Л. Д. Троцкий в окружении «своей Красной гвардии». Крайний справа – И. Э. Якир, 1919 или 1920 г. (из фондов РГАСПИ)

Информация о том, где находится Ленин после ранения, не афишировалась. Мальков вспоминал: Свердлов «…снова подчеркнул, что все нужно сохранять в строгой тайне. <…> Дзержинский выделил для охраны Горок десять чекистов, подчинив их мне. Я отвез их на место <…>, а на следующий день перевез в Горки Владимира Ильича и Надежду Константиновну. Было это числа 24–25 сентября 1918 года» [844] .

844

Мальков П. Д.Указ. соч. – С. 205–206.

Охрана прибыла в усадьбу на двух санитарных машинах. Еще один боец подразделения, К. А. Дунц, вспоминал: «Владимир Ильич и мы находились в Горках инкогнито. Никто из посторонних не должен был знать, что именно Ленин временами прогуливается в окрестностях Большого дома» [845] .

После ранения председатель СНК не изменил своей привычке иногда отрываться от телохранителей: «Товарищ Ленин от охраняющего удирал: скроется в кустах, в лесу – и баста. Туда, сюда – его нет. Приходилось поиски конспирировать. <…> Но не всегда в таких случаях бывало легко найти товарища Ленина, часто он уходил очень далеко. И направление, куда он пошел, трудно было угадать» [846] .

845

Цит. по: Краскова В. С.Указ. соч. – С. 327.

846

Там же. – С. 326.

15 сентября в Москве при ЦК РКП (б) создано Центральное Бюро коммунистических организаций (ЦБКО) Белоруссии, Польши, Украины, Латвии, Литвы, Эстонии и Финляндии под председательством Я. М. Свердлова. Одновременно в Женеве группой активистов с ведома и согласия миссии Берзина был образован особый комитет, получивший название «Российский очаг». Этот орган призван был полуофициально исполнять функции советского консульства в Женеве; кроме того, он являться центром пропаганды среди русской колонии и женевского пролетариата.

Выборный комитет «Российского очага» состоял исключительно из членов РКП (б) во главе с Наливайским. После высылки в ноябре 1918 г. советской дипломатической миссии из Швейцарии Наливайский исполнял роль координатора некоторых конспиративных программ.

Разведывательной работой в интересах Красной армии в 1918 г. занимались: Разведывательное отделение Оперативного управления Высшего военного совета (март – сентябрь 1918 г.); Разведывательное отделение Оперативного отдела Наркомата по военным и морским делам (май – сентябрь 1918 г.); Военно-статистический отдел Оперативного управления Всероссийского главного штаба (май – сентябрь 1918 г.); Разведывательный отдел штаба Революционного военного совета Республики (сентябрь – октябрь 1918 г.).

В целях устранения недостатков, вызванных отсутствием единого руководства Красной армией, в сентябре 1918 г. создается коллегиальный орган высшей военной власти – Революционный военный совет Республики (РВСР) под председательством Л. Д. Троцкого. 5 ноября приказом Реввоенсовета № 197/27 объявлен штат Полевого штаба РВСР.

Для обеспечения высшего военного руководства оперативной и стратегической информацией в составе Полевого штаба РВСР был образован центральный орган военной разведки – Регистрационное управление (Региструпр). В состав Регистрационного управления входило два отдела: агентурный (разведка) и военного контроля (контрразведка). Ведение тактической разведки было возложено на Разведывательное отделение Оперотдела Наркомата по военным и морским делам. Еще ранее, в октябре 1918 г., организованы курсы для подготовки сотрудников военной разведки и контрразведки Красной армии, а также агентов-ходоков. 13 ноября 1918 г. в составе Регистрационного управления создано первое подразделение радиоразведки – приемно-контрольная станция в Серпухове, ее начальником являлся Х. Иванов.

Усиление роли военной разведки было обусловлено вмешательством во внутренние дела нашей страны вооруженных сил иностранных государств. В числе интервентов оказались не только бывшие противники России в Первой мировой войне, но и ее союзники. В этих условиях советское правительство было вынуждено вести войну против «отечественных» политических противников и иностранных экспедиционных войск. Интервенция стала катализатором, ускорившим вступление в ряды Красной армии и новых спецслужб значительного числа царских военных специалистов, которые предпочли служить пусть нелюбимому, но российскому правительству. Наличие интервентов – врага не только классового, но и внешнего – стимулировало развитие массового партизанского движения на Украине, на Севере, в Сибири и на Дальнем Востоке. В этих регионах партизанская война в течение длительного времени была основной формой противодействия иностранному вмешательству.

В августе 1918 г. в составе ВЧК создается транспортный отдел для борьбы с диверсиями, саботажем и бандитизмом на железнодорожном и водном транспорте.

Осенью 1918 г. член Коллегии ВЧК, председатель ЧК и Военного трибунала Восточного фронта М. Я. Лацис начал очередную кампанию по реформированию органов контрразведки. Большевик со стажем, член партии с 1905 г., Лацис считал использование бывших офицеров и левых эсеров в секретных службах невозможным: он доверял только соратникам по партии. Его вывод сводился к тому, что работа по борьбе с контрреволюцией и шпионажем должна быть сосредоточена в ВЧК.

Точку зрения Лациса разделял и член Коллегии ВЧК Д. Г. Евсеев. Надо сказать, что основания для недоверия к «бывшим» у руководителей ВЧК имелись. К тому времени был разоблачен ряд тайно работавших на белогвардейцев бывших царских контрразведчиков, например В. Г. Орлов (Б. Орлинский); они вступали в контакты с подпольными антибольшевистскими организациями и представителями иностранных спецслужб (дело Локкарта). В то тяжелое для большевиков время Троцкий перемещался с одного участка фронта, где создавалось угрожающее положение, на другой, поэтому своевременно оказать противодействие чекистам не мог.

В. И. Ленин и Я. М. Свердлов у Кремлевской стены на Красной площади во время демонстрации, посвященной 1-й годовщине Октябрьской революции (из фондов РГАСПИ)

26 октября Берзин передал из Швейцарии в Москву крайне неприятную для руководства страны информацию. «Тов. Валецкий по моей просьбе делает попытки войти в сношения с американским Бюро Печати. <…> Его собеседница зафиксировала разговор письменно и обещала в тот же вечер отправить в Вашингтон каблограмму.

Она указывала на то, что документы, опубликованные в Америке против Ленина и Троцкого, производят там впечатление. В частности, Вильсон верит, что Ленин и Троцкий продались немцам. По ее мнению, необходимо детально опровергнуть все сообщения фактического характера. Когда получим – если получим-таки эти „документы“, – я Вам напишу, каково мое мнение» [847] .

Наиболее вероятно, что документы, о которых идет речь в донесении Берзина, являются сборником под названием «Немецко-большевистская конспирация», изданным Правительственным комитетом общественного осведомления США в Вашингтоне в октябре 1918 г. Сборник содержит около 70 документов и материалов с комментариями о взаимоотношениях между правительствами и спецслужбами Германии и РСФСР, а также доклад Э. Сиссона, являвшегося представителем указанного комитета в России зимой 1917–1918 гг. К сборнику приложено заключение специалистов во главе с редактором «Американской исторической ассоциации» Ф. Джеймсоном и профессором Чикагского университета С. Харпером, которые исследовали документы и признали их подлинными.

847

РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 2164. Л. 107.