Спрятанный дневник

Внезапно Петер остановился. По стене сочилась вода.

–  Товарищ начальник, сделайте, как я,- крикнул Петер,- смочите носовой платок! В какой-то книжке про войну написано, что это помогает.

Начальник послушно смочил платок. Вода была ледяная.

–  Товарищ начальник, приложите платок ко рту - и за мной.

–  Ну какой же я здесь начальник?
– засмеялся он.- Мы с тобой давно уж поменялись ролями…

Вот и зал. Петер стал громко звать товарищей, но закашлялся и снова прикрыл рот платком.

–  Мы были там, на площадке,- показал рукой Петер.- Смотрите, сколько здесь железного лома. Столько нахапали, что в один приём не увезти.

Начальник только головой качал.

–  Алеш! Мирт! Товарищ Травник!
– кричал Петер.- Э-ге-гей, Мирт!..

Петер и начальник прислушались.

Как будто кто-то ответил?

Кажется, кто-то завозился на площадке?

И тут в ушах у них глухо прозвучало:

–  Мы здесь!..

Петер сразу узнал густой бас Травника.

Шатаясь от слабости, Мирт, Алеш и Травник вернулись на площадку.

–  Петер! Мы нашли дневник!
– грянуло вдруг на весь зал.

–  Правда?! Ёлки-палки!
– всхлипнул Петер и, широко раскинув руки, вихрем помчался к площадке.

Когда Мирт, Алеш и Травник спустились вниз, начальник сказал:

–  А теперь пошли скорее, пока мы все здесь не задохнулись…

–  Я только что вернулся к ребятам,- сказал Травник.- Из-за дыма едва дошёл.

Вскоре начальник милиции, Мирт, Алеш и Петер стояли у входа, от света прикрывая ладонями глаза, всё ещё полные едкого дыма. У всех кружилась голова, ноги подкашивались от усталости и волнений.

Наконец начальник вытер слезившиеся глаза, отряхнул с пиджака пыль и подошёл к арестованным, понуро переминавшимся невдалеке под деревьями.

–  Ну, голубчики, поверьте моему слову: за дым с вас спросим особо.- И, повернувшись к своим помощникам, распорядился : - Ведите. И позвоните на завод, чтоб послали за машиной…

Воры под конвоем милиционеров двинулись в путь.

–  А мы немножко отдохнём,- сказал начальник оставшимся.- Для начала умоемся в ручье, а потом вы мне расскажете всё по порядку.

Глава семнадцатая ДНЕВНИК

Всё уже давно умылись, один Мирт неподвижно сидел у входа в шахту. На коленях у него лежал дневник отца. Открыть его он не решался.

Белко, весело помахивая хвостом, бегал взад-вперёд.

–  Настоящего парня послал я за вами,- говорил Травник начальнику милиции.- Другой на его месте не справился бы.

–  По правде говоря, ваша записка меня как обухом по голове стукнула,- отозвался начальник.- Кто мог подумать, что у нас за спиной творятся такие дела.

–  И вы не очень-то ей поверили,- улыбнулся Травник.

–  Однако ж ваша подпись заставила нас поторопиться.

–  Представляете, как мы испугались, когда собака вернулась,- продолжал Травник.- Я очень волновался за мальчишку. Теперь-то я могу в этом признаться. Потому я и бросился за ним вдогонку. Но, не догнав, понял, что он благополучно выбрался из шахты. И тут же пошёл назад, к Мирту и Алешу. Боялся, как бы воры не обнаружили их, пока я ходил. Как видите, всё так и вышло… Но вместе с тем меня ждал и приятный сюрприз. Ребята нашли дневник, который мы искали много лет… Так что сегодня у нас и впрямь большой праздник…

–  Что правда, то правда. Ребята заслужили благодарность… А Петеру полагается награда…

Петер гордо расправил плечи, но тут же опустил их и стал смущённо поправлять волосы. А его друзья смотрели на него и вспоминали, как он однажды сказал, что ему никто не скажет спасибо, даже если он достанет звезду с неба.

–  Покажешь дневник?
– вдруг обратился он к Мирту, желая отвлечь внимание от своей персоны.

–  Дневник в первую очередь принадлежит Мирту,- вмешался Травник,- а уж потом немножко и нам. Пусть сначала прочтёт его Мирт.

Петер потупился.

–  Что ж, пошли,- предложил Травник.- Поздно уже. Дома подумают, что мы и впрямь определились в шахтёры.

–  Я останусь,- сказал начальник милиции.- Покараулю машину.

Летнее солнце уже садилось, крыши Полянских домов постепенно погружались в тень. По дну бывшего озера стелился вечерний туман. В конце долины, точно гигантские потухшие сигары, вздымались в небо заводские трубы.

Травник шагал впереди, следом за ним шёл Мирт со своей драгоценной ношей.

Алеш и Петер немного отстали. Последним, высоко задрав голову и весело виляя хвостом, бежал Белко.

–  Вылез я из шахты,- говорил Петер Растяпа,- и чуть не упал от усталости. И всё равно я был гордый и счастливый. Наверно, так же чувствуют себя бабочки, когда выходят из личинки, ха-ха-ха…

–  Мы тоже вышли из личинки!
– рассмеялся Алеш.- Ведь мы уж думали, что навек застряли в этой трубе.

–  Но самое интересное было потом, когда я примчался в посёлок,- продолжал Петер.- Бегу я по улице и просто диву даюсь - чего это прохожие таращатся на меня, как на чудо морское? Однако пускаться в расспросы некогда было. Прилетаю в милицию, начальник сразу же мне в руки зеркало, и - веришь?
– я еле на ногах устоял. Я был похож на трубочиста, который целый год не мылся, ха-ха-ха!..- смеясь, рассказывал Петер.

–  А мы благодаря Белко нашли дневник,- говорил Алеш.- И сразу забыли про всё на свете: про воров, про дым, про тебя и про отца…

–  А потом мы пришли сюда и стали поджидать воров. На всякий случай спрятались. Видел бы ты, какие у них были физиономии, когда они увидели милиционера! Ну словно касторкой их напоили. Глаза вытаращили, будто привидение увидели, ха-ха-ха…

–  Знаешь, Петер…- тихо сказал Алеш.

–  Что?

–  Мы изменили мнение о тебе…

–  А если я опять стану растяпой?

–  Ну и становись…

…На следующий день, в воскресенье, мама и тётя Кристина после обеда остались вдвоём. Они перемыли посуду, и на кухне воцарилась совершенно особенная, послеобеденная тишина.

–  Куда это все запропастились?
– вздохнула тётя Кристина.

Мама делала букет из роз - каждый день она ходила на могилу отца.

–  Мирт наверху. Уже два дня напролёт читает дневник. Видно, хочет выучить его наизусть. Позову-ка его на кладбище… А Рушку я видела с отцом.