Среди роз

— Мы тоже ее не понимаем, — усмехнулся Тристан.

— Значит, роза с шипами? Леди, уже знакомая с рыцарским мечом, однако предпочитающая поступать так, как ей заблагорассудится? Но тот, кто хочет сорвать розу, должен знать, что она всегда с шипами. Я бы попытался убедить ее, а если не получится — применил бы силу! Это надежный способ, милорд. Силе покоряются даже самые упрямые.

— Знакома с рыцарским мечом! — Джон расхохотался. — Более того — она ждет от него ребенка!

— И все же отказывается? — изумился менестрель. Тристан и Джон кивнули. — Ваша светлость, в таком случае я отшлепал бы ее и силой приволок к алтарю!

Джон рассмеялся и поднял кружку.

— За Женевьеву! Так или иначе, ей придется смириться!

Тристан и музыкант тоже подняли кружки. Как только менестрель запел, все забыли о времени. Втроем они съели две бараньи ноги, выпили целое море эля, полюбовались плутовкой-служанкой, уютно устроившейся на коленях менестреля, и наконец Тристан с Джоном под руку вышли на улицу, продолжая распевать.

Тристан решил поговорить с Женевьевой, а если разговор не состоится, убедить Эдвину помочь ему. Эдвина согласится, она желает Женевьеве только добра и способна вразумить ее.

— Без Эдвины в этом деле нам не обойтись… — начал Джон и осекся, борясь с опьянением. Тристан вгляделся в темноту. Где-то мяукнул кот, послышался шорох. Крысы? Здесь, неподалеку от пристани, их множество.

Мгновенно протрезвев, Тристан поманил Джона за собой. До дворцовых ворот было еще далеко, идти предстояло по темным и извилистым улочкам. Внезапно Джон услышал за спиной крадущиеся шаги. Тристан продолжал говорить, но Джон понимал: он делает это в расчете на преследователей. Они свернули за угол, и шаги вдруг стали громкими и торопливыми. Джон глубоко вздохнул, готовясь к схватке.

Когда Тристан обернулся, в его руке уже сверкал обнаженный меч. Беззубый верзила в грязной кожаной рубахе прыгнул на него с ножом, а его сообщник, долговязый и увертливый, вскинул боевую палицу.

Схватка кончилась, едва успев начаться: Джон и Тристан отлично владели оружием. Глядя на двух противников, которые корчились на земле, истекая кровью, Тристан чертыхнулся и наклонился над ними.

— Воры и разбойники, — мрачно бросил Джон. — Куда катится мир!

Тристан вздрогнул.

— Они мертвы.

— Уж лучше они, чем мы! Мерзавцы, которые убивают из-за кошелька…

— По-моему, это не просто грабители.

— А кто же еще?

— Не знаю. — Тристан выпрямился и покачал головой. — Но воры не нападают на двух вооруженных рыцарей. Гораздо проще подстеречь в темном углу богатого купца, ученого или ремесленника.

— Стало быть, это наемные убийцы? Но кто мог знать, что мы придем сюда?

Тристан похолодел, вспомнив взгляд Женевьевы. Неужели это она приказала убить его? Однажды Женевьева уже пыталась сделать это сама и почти преуспела. Можно ли доверять ей? Она о чем-то шепталась с Гаем в часовне. А еще раньше они вдвоем подстроили ловушку. Тристан не сомневался в том, что Гай желает ему смерти. Но как это доказать? И надо ли доказывать, что красавица, ждущая от него ребенка, его единственная радость и любовь, желает ему смерти?

Женевьева вздрогнула, услышав стук камешка об стекло, вскочила, оставив книгу мистера Клэкстона в кресле у камина, бросилась к окну и выглянула во двор. Ей удалось разглядеть только тень — такую зловещую, что она содрогнулась. Но вскоре она поняла, что во дворе стоит Гай.

Накинув плащ, Женевьева метнулась к двери, ведущей во двор. Здесь было темно, свет падал только из окон королевских покоев, но его было достаточно. Не успела она заговорить, как Гай закрыл ей рот поцелуем. В его глазах светилась такая мука, что Женевьева не решилась оттолкнуть его.

— Гай, я так рада тебе! Но…

— О Женевьева! Как мне больно видеть тебя такой! — Он отступил так поспешно, словно живот вырос у нее из-за болезни. — Но твои беды скоро кончатся, клянусь. Ты будешь со мной.

Женевьева опустила голову.

— Гай, а Тристан?..

— С Тристаном будет покончено, миледи, — усмехнулся Гай. — Женевьева, ты все так же прекрасна. Ты снилась мне каждую ночь.

— Гай, не надо. — Она встревоженно посмотрела на галерею и взмолилась о том, чтобы никому не вздумалось прогуляться по ней. Женевьеву оскорбляло пренебрежение Тристана, но она не хотела, чтобы он еще раз застал ее наедине с Гаем.

— Не беспокойся, Женевьева, — с горечью заметил Гай. — Твой любовник сидит сейчас в таверне. Он не вернется.

— До утра?

— Вообще не вернется. О Женевьева! — Он коснулся ее живота, и она отстранилась, удивляясь неприязни к нему. — Будем надеяться, что родится девочка. Король наверняка отдаст ей владения отца. Сын представляет большую угрозу.

— Гай, о чем ты говоришь?

Он покачал головой и усмехнулся.

— Впрочем, этот жеребец наверняка обзавелся в Ирландии дюжиной ублюдков!

Женевьеву охватила ревность. Она поняла, что сделала глупость, выйдя во двор, и была готова разразиться слезами. Женевьева могла бы поклясться, что Тристан желает ребенку только добра и мечтает о ней. Он отдал ей так много… Но никогда не уверял, что их связь будет продолжаться всегда. — Возможно, Тристан и вправду переспал с десятком ирландских красоток и считал, что вправе так поступать. Женевьева для него — лишь боевой трофей, ибо досталась ему вместе с замком, мебелью и гобеленами. Господи, ну почему она так глупа? Почему позволила ему завладеть ее сердцем?

— Гай…

— Нет, любимая, не смотри на меня так! Я не причиню вреда ребенку, но законным наследником станет мой отпрыск. Если родится мальчик, мы отдадим его в монастырь. Он станет епископом…

— Гай, это невозможно!

Он коснулся ее щеки и вновь забормотал, задыхаясь:

— Он должен жениться на тебе — ты знаешь? У меня есть свои люди среди слуг короля. Король восхищается тобой, он заставит де ла Тера сделать предложение. Если он не женится на тебе, Генрих отнимет у него Иденби. Возможно, это только угроза, но зато у меня есть шанс…

— Что?!

— Король потребовал, чтобы Тристан взял тебя в жены, даже назначил тебе приданое — гораздо богаче, чем Иденби. Тристану обещаны огромные владения. На этот раз Генрих изменил своему правилу — не давать подданным слишком много власти, чтобы не стать жертвой предательства.

Женевьева была потрясена, ноги не держали ее. Но едва собравшись ответить Гаю, услышала за спиной странный звук. Он доносился из ее комнаты. Туда никто не входил без предупреждения. Кроме Тристана.

— Гай, уходи отсюда! Тристан вернулся!