Срочно в номер
Шрифт:
– В то время как его подружку Линду кромсали на северной трибуне. Почему он не...
Банти, с застывшим взглядом и восковым лицом, осела на свой стул.
Ларкин поспешил вмешаться:
– Полиция действительно бессильна. Как можно бороться с подобным маньяком?
– Комендантским часом.
– Невозможно полностью закупорить город. В конце концов остается только ждать, что убийца сделает ошибку.
– Лес, что ты имеешь в виду?
Картер поднял глаза.
– Я имею в виду, что у нас ещё все впереди.
Разговорчивость матери погибшей девушки Ларкин поначалу принял за
– Мы уже сегодня поняли, что неправильно оценивали ситуацию. Боб - это мой муж - настроен на поход. Знаете, в мэрию или в полицию. Нужно же что-то делать.
– Вы думаете... что следовало бы сделать больше?
– Да уж, - вздохнула она.
– Почему никого не арестуют? Хотя бы в качестве предупреждения. Мы думали, с ней ничего не может случиться. Ведь с ней был Вик... Хороший мальчик. На будущий год они собирались пожениться. Они экономили, искали квартиру...
Джим беспомощно ждал, уставившись на изящные безделушки над камином.
– Двое моих подруг были там, - она скрестила пальцы, - и говорили об этом. Насчет петиции.
– Петиции?
– Да. Мы хотим попросить о защите. Думали, она вне опасности. Там ведь был Вик.
– Линда работала в "Шератон"?
– Очень хорошая фирма. Рождественская премия, выходные. Ей там так нравилось... Простите.
Два репортера из "Экспресса" и "Мэйла" и чрезмерно накрашенная дама с частного телеканала рвались в дом. Когда Ларкин услышал, как она им повторяет все то же ещё раз, он неожиданно все понял. По комнате разливалась удушливая траурная атмосфера. Он записал пару бессмысленных фраз и ушел.
Днем он вернулся. Подозрительная и язвительная соседка сказала, что мать Линды не может никого видеть. Если он из газеты, почему бы ему не написать что-нибудь, что наставит полицию на верный путь? Так в любом случае не может продолжаться, не для того порядочные горожане платят налоги и собирают взносы, и им есть что сказать. Не будет ли он так любезен закрыть за собой калитку?
В необычно тихой воскресным утром редакции Картер рассказал ему о состоянии останков Линды.
– Эти безумцы заставляют нас смотреть на Бог весть что, сказал он, содрогнувшись.
– Больше от её матери ничего нового? Тогда опишите все, что узнали от неё и соседей. Придет Дэвис, принесет старые фотографии трибун. На их фоне дадим Линду крупным планом. Хупер принесет фото, сделанные полицией после поисков.
– Мы можем каждый раз использовать одни и те же фотографии.
– Ну, это нам с рук не сойдет, - возразил Картер, - в полиции свое дело знают.
– У нас хватит материалов для выпуска?
– Сорок колонок? Вчерашняя реклама бесплатно пойдет ещё раз. То, чего там не хватает, будет выжимкой из того, что должно было пойти на прошлой неделе. Брюс придет и возьмет это на себя.
До четырех часов они втроем готовили специальный выпуск. Еще час спустя им сказали, что все в порядке, и они могут идти. Когда они уходили, перед ними неожиданно возник
шеф.– Принесите завтра ваши счета за издержки. Сверхурочные должны оплачиваться. Вы славно поработали.
Новый выпуск "Ревю", появившийся в результате их решительных усилий, читалось, с точки зрения Ларкина, как предостережение "Полис Газетт".
– Как думаете, это наведет суперинтенданта на какие-либо размышления?
– Хатчета? Если у него есть время подумать, он задумается о центральных газетах, - Смат печально покачал головой, по сравнению с ними мы образец скромности.
– Подождите "Точку Зрения" по телевидению. Знаете, кого они пригласили? Члена муниципалитета Ф. М. Кэйси. Он основатель движения в защиту горожан.
– Сегодня вечером я с удовольствием это посмотрю, - сказал Картер, Кстати, приходите к нам, Джим. Продолжим тот прерванный разговор.
До этого, однако, нужно было ещё много чего сделать. Ларкин, который отправился в "Шератон", чтобы поговорить с шефом Линды, был вынужден отстоять очередь с половиной английской прессы. Вопросы были поневоле поверхностны и непродуманы. Ее шеф, красноречивый и искренне потрясенный человек, подтвердил, что Линда у них работала, сказал, что она была очень живая девушка, прилежная в работе, что будущей весной собиралась замуж. Он не понимает, чем собственно занята полиция.
– Вы можете предложить что-нибудь сверх принимаемых мер, сэр?
– Конечно. В полиции, должно быть, совсем потеряли голову, иначе футбол отменили бы.
– По вашему, его нужно было отменить?
– Естественно. Это общественная необходимость. Если бы я так мало думал о своей жизни...
– Как вы полагаете, что теперь произойдет?
– Этого я не знаю. Но я знаю, что должно произойти.
Перед домом Вика Ферриса, возлюбленного Линды, Ларкина встретила расстроенная сестра молодого человека.
– Ему нечего сказать. Нет, он не может ни с кем говорить. Он пережил шок. Нет, он себя не винит. И правильно. Разве это не вина полиции?
По дороге на стадион Ларкин прислушивался к тому, что говорили люди.
– Пора им, наконец, заняться своим делом, - сказала женщина, прижимавшая к груди перекормленную собачку.
– Пока они в ус не дуют, может случиться что угодно.
– Они не знают, как подступиться, - выразила свое мнение её тощая попутчица, - в этом все дело. Они не знают, с чего начать.
– Но они должны! За что им платят деньги?
– Их недостаточно.
– Я говорю вам, пора ввести войска с оружием.
– Это точно. У них должно быть оружие.
– Будешь смотреть сегодня вечером "Точку зрения"? Там будет выступать Кэйси, он кое-что расскажет.
– Больше, чем захочется услышать, - худая женщина посмотрела на Ларкина.
Картера с Хупером он нашел у входа в тоннель, ведущий к затемненной трибуне. Они наблюдали за поисками сверху. Все осталось нетронутым: воскресный мусор, программки, газеты, оберточная бумага разносились ветром между скамейками. Темные дыры под помостом, куда с таким цинизмом был засунут труп Линды, огородили барьерами. Машина телевизионщиков, на крыше которой стоял оператор, ждала в стороне. Картер услышал шаги Ларкина и обернулся.