Сталин. Большая книга о нем

Даже к командиру полка Емельяненко обратился и говорит: “Нy почему?!” А командир

полка разъяснил командирам эскадрилий: “Приказ командующего” (Белорусским военным

округом Д.Г. Павлова. — В.Б .), а командиры эскадрилий — нам».

Оружие они сняли, а «в 2.30 раздается сигнал — тревога… И в момент налета немецкой

авиации летчики вместо «сокращенных» оружейников занимались установкой пушек и

пулеметов на истребители.

Но обратите внимание на время объявления тревоги — 2.30 22 июня. Видимо,

командующий ВВС округа Копец все же сам обзванивал свои авиачасти, и скорее всего по

команде Павлова…

Долгушин: «Самолеты И-16, которые мы в полку получали, все были новыми машинами с

“62-ми” и “63-ми” моторами… “63-й” мотор — 1150 л. с, машина по 500 км/ч давала скорость!

Своих БСов мы тогда еще не знали, но зато наша 4-я эскадрилья капитана Емельяненко, кроме

2-х пулеметов ШКАС, была вооружена еще и 2 пушками ШВАК».

Т.е. в этом 122-м иап одна эскадрилья из 4 была оснащена пушечными И-16.

Пушечных И-16 тип 27 и 28 к лету 1941 года выпустили около 350 штук. Этого хватило

бы на вооружение не более пяти полков всех ВВС РККА. Однако эти мощные на то время

пушечные И-16 не стали собирать в отдельные истребительные авиаполки, а распределили в

приграничные смешанные авиадивизии, по одной эскадрилье в один полк с И-16. Что было

вполне разумно.

«И вот в 2.30 — тревога! Нашей 2-й эскадрилье и 4-й эскадрилье через аэродром нужно

бежать, а 1-я и 3-я стояли прямо около палаток. Мы прибежали, а те ящики уже убрали, начали

таскать пушки. Техники тоже подключились, нужно быстро. А у нас ящики в самолетах, и мое

звено подготовилось первым, все три самолета. Я пошел, доложил командиру эскадрильи, что

звено готово. Он не стал спрашивать, как это нам так удалось раньше всех подготовиться…

Только начался рассвет…»

Долгушин в истребителях своего звена пушки и пулеметы снял, но ящики с патронами,

что более громоздкие, снимать не стал. Из-за этого его звено оказалось достаточно быстро

готово к боевым действиям.

В субботу на аэродром 122-го иап пригнали для ознакомления Пе-2, которые стояли на

вооружении в 16-м бомбардировочном полку этой же 11-й сад, чтобы летчики могли отличать

их от Ме-110 и не посбивали сгоряча. Ведь внешне они очень похожи.

В субботу Пе-2 еще и полетал над аэродромом, поэтому когда утром 22 июня на аэродром

выскочила пара двухкилевых самолетов, их не сразу опознали:

«С южной стороны к аэродрому подходят два самолета. В хвосте этого самолета раздается

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

340

очередь, длинная очередь — и по стоянкам самолетов. Крестов-то не было, но тут все ясно:

обстреляли, прошел “110-й”. По телефону мы узнали, что есть раненые, — значит, точно,

прошел немец и обстрелял. Мы рассредоточили машины, и опять таскать пушки и боеприпасы.

Первыми подготовились мы, затем 1-я эскадрилья, которая стояла около палаток. Они выбежали

из палаток — и уже через 5-Ю метров их самолеты. Смотрим: идет шестерка самолетов — три

идут и сзади еще три. Что это такое? Учения, что ли? Опять мы ничего не поймем. Решили, что

это МиГ-3 с Белостока — там был полк на МиГ-3.

И тут они развернулись и начали нас бить. (Это были Me-109. — Авт .)». (Сайт «Я

помню».)

Долгушин вылетел на разведку в сторону Гродно, на взлете его обстрелял одиночный

Ме-110 (или Me-109), но не сбил. Во время уже своего полета Долгушин подбил легкий

самолетик связи, разведки и корректировки типа «Физлер-Шторьх» (тот ушел с дымом на свою

территорию), прибыл на свой аэродром и доложил, что немцы: «Границу перешли, идут к нам.

Войска вот тут, танки вот тут». Наших-то войск не было: только одни пограничники, и все.

Только мы начали заправляться, ко мне подошел командир эскадрильи и говорит: “Сергей, мы

улетаем в Черляны, там, где 127-й полк нашей дивизии”».

То есть примерно в 5.00—5.30 122-й иап боевых действий не вел. И по команде, видимо,

командира дивизии полковника П.И. Ганичева полк Долгушина перегнали на один аэродром с

соседним 127-м иап — 122-й полк находился всего в 17 км от границы. Долгушин взлетал позже

всех, и в это время на аэродром уже заходили немецкие самолеты: «Тут пришла восьмерка,

садится фактически на аэродром. Я пошел на взлет, а они даже не обратили внимания на меня.

Я взлетел — танки уже видны. Высоту повыше набрал, немного поднялся, выше к северу ушел

от аэродрома — и видно, что танки идут к аэродрому Они уже километрах в 5—10, а над

аэродромом висят восемь самолетов». ( Примечание . Как выяснил исследователь Д. Киенко (см.

его книги «Крылья над Гродно», «Крылья над Лидой» и «Крылья на Неманом». — Гродно, 2009,

2010 г.), который на документах и воспоминаниях других очевидцев достаточно детально

изучил историю 11-й сад, на аэродром садились 8 Ме-109Е. Один из них был подбит и сел на

«брюхо». Немцы его там и оставили, в книгах Киенко есть фото…)

Долгушин сел на аэродром соседей, а там продолжали работы по бетонированию полосы:

«И начались работы: камнедробилки дробят, цемент закладывают…» ( Примечание . Д. Киенко

выяснил, что 122-й иап перелетел не в Черлены, а в г. Лесище, где был полевой аэродром и

бетонную ВПП не строили. Рядом с Лесище находился аэродром в Скиделе (в 15 км), и там

велось бетонирование ВПП, однако, кроме строителей, никого на этом аэродроме не было. Сам

же Долгушин прошел над Лесищем, однако ему выложили знак «иди на Лиду», и как раз там

велось бетонирование ВПП и там и погиб Ганичев…)

127-й иап имел на вооружении самолеты И-153, у которых были только пулеметы ШКАС.