Сталин. Отец народа

И именно такими авторитетами для советских людей предшествующих поколений являлись авторитет В. И. Ленина и авторитет И. В. Сталина, которые уверенно вели корабль социализма в бушующем океане враждебного пролетариату мира.

Вождь ВКП(б)

В издательстве «Молодая гвардия» в 1928 году был издан роман Сергея Малашкина с довольно длинным названием «Сочинения Евлапмпия Завалишина о народном комиссаре и о нашем времени», где есть такие строки о работе Xp съезда ВКП(б), который проходил в конце 1927 г: «Докладчик вышел вперёд, держа в руке небольшую пачку бумаги, размером не больше восьмушки листа, и стал дожидаться окончания овации, которая при появлении его превратилась в сплошной гул, похожий на прибой моря. Докладчик был среднего роста, с приподнятыми кверху крутыми плечами, с бледно-жёлтым и немного рябоватым лицом, с блестящими, то и дело вспыхивающими чёрным огнём глазами, с обвислыми чёрными, с едва заметной проседью усами, с низко подстриженными зачёсанными назад чёрно-серебристыми жёсткими волосами; одет он был просто, обычно, как всегда: на нём был не то светло-зелёный, не то светло-синий военный френч, но без всяких военных знаков, застёгнутый на все пуговицы; на нём были такого же цвета военные брюки, но не галифе, и были заправлены в мягкие светлые и высокие до самых колен сапоги. Сейчас он стоял ровно, неподвижно, как скала, дожидался окончания овации. Казалось, что этому гулу не будет конца».

Какой же была реакция делегатов партийного съезда на окончание доклада, который был прочитан с «немного восточным акцентом»? «Рукоплескания слились в одну громкокипящую бурю, которая продолжалась долго-долго, напоминало собой солнечное, с тяжёлыми волнами, море, только что растревоженное весенней радостной грозой».

Так было! И от этого никуда не денешься. И зная, что именно так воспринимала партийная масса товарища Сталина, трудно всерьёз рассматривать утверждения, будто ему была какая-то альтернатива на посту генсека. Никакой альтернативы И. В. Сталину не было!

Наш народ за Сталиным идёт

По свидетельству писателя А. Письменного, рассказавшего о своих личных ощущениях в 25-летнем возрасте, людей охватывало искреннее ощущение радости даже тогда, когда им просто удавалось вблизи увидеть И. В. Сталина: «Сегодня в Колонном зале Дома Союзов на торжественном заседании, посвящённом открытию метро, выступил Сталин. У подъезда Дома Союзов стояло много машин, а на трамвайной остановке толпился народ, такой же догадливый, как и я, ожидая, что он выйдет…

Показались двое в кожаном. Потом тесной группой вышли Сталин, Молотов, Ворошилов, Ягода. Они медленно пошли к станции метро на углу Дмитровки и Охотного ряда, направляясь, очевидно, к Большому театру. Тогда я и вся публика с трамвайной остановки побежала за ними.

Они шли спокойно и медленно. Загорелые, довольные. Сталин казался менее утомлённым, чем выглядел в кинохронике, снятой в 33-м году. Шинели прекрасно сидели на них. Особенно на Сталине. На Сталине шинель сидела, словно литая, точь-в-точь как на изображавших его статуях. Я заметил внимательный, настороженный взгляд Ягоды. Очевидно, он понимал, что Сталин подвергается опасности. Кто-то зааплодировал. Я крикнул: «Ура!». Всё это получилось нестройно. Сталин улыбнулся и поднёс руку к фуражке. Мы начали кричать снова. Они все улыбались, и Сталин козырял. У меня мурашки побежали по телу от благоговейного восторга перед Сталиным… Подходя к Большому театру они снова улыбались, и толпа вокруг них вопила «ура!»

Ликование на Театральной площади было всенародным. Возникало желание поднять его на руки и нести…

Как я всё это увидел, я не знаю. И после того, как они прошли, толпа долго не расходилась, кричала «ура!».

Я привёл это пространное признание в любви к вождю, как типичное явление советской действительности в 30-е годы. На громадных просторах Советского Союза для миллионов людей не было более высокого авторитета, чем И. В. Сталин. Все победы социализма, реальные изменения в своей жизни к лучшему простые люди связывали с этим именем и с этой личностью.

В 1946 году Герой Социалистического Труда Мария Денисовна Кошевая, звеньевая колхоза «Червоный гигант» Харьковской области в журнале «Огонёк» писала: «Почему я голосую за Сталина? Потому что я, малограмотная женщина, вырастила троих сыновей, из которых один пал смертью храбрых в боях за Советскую Родину будучи в звании полковника, второй — окончил на агронома, работает у нас в колхозе, третий — учительствует в городе. В какой капиталистической стране дети простой крестьянки могут «выбиться в люди» сами, без родительской помощи? Такое возможно только при Советской власти, только при социализме.

Со Сталиным мы победили фашизм. Со Сталиным мы построим коммунизм. Я верю в Сталина. И поэтому я голосую за Сталина».

Можно сказать красивее. Проще и убедительнее — невозможно!

Венгерские биографы И. В. Сталина Ласло Белади и Тамаш Краус приводят в книге «Сталин» (М.: Политиздат, 1989. С. 203) описание Ильёй Эренбургом его впечатлений от присутствия на первом Всесоюзном совещании стахановцев: «Вдруг все встали и начали неистово аплодировать: из боковой двери, которой я не видел, вышел Сталин, за ним шли члены Политбюро… Зал аплодировал, кричал. Это продолжалось долго, может быть, десять или пятнадцать минут. Сталин тоже хлопал в ладоши. Когда аплодисменты начали притихать, кто-то крикнул: «Великому Сталину ура!» — и всё началось сначала. Наконец все сели, и тогда раздался отчаянный женский выкрик: «Сталину слава!». Мы вскочили и снова зааплодировали». Эренбург чуть позже отмечает: «Я поймал себя на том, что плохо слушаю — всё время гляжу на Сталина. Оглянувшись, я увидел, что тем же заняты и другие».

«Мы так Вам верили, товарищ Сталин, как, может быть, не верили себе», — скажет Михаил Исаковский в стихотворении «Слово к товарищу Сталину».

И вот подорвав веру в И. В. Сталина как символ социализма, Хрущёв всего «десять лет спустя» подорвёт у широких масс веру в партию и веру в коммунизм…

«Шестидесятник» Владимир Буковский пишет: «Конечно, после того шока, который дало нам всем разоблачение Сталина, ни один коммунистический вождь никогда уже любим народом не будет и ничего, кроме насмешек и анекдотов не заслужит. Но никто, видимо, и не вызовет столь единодушной и лютой ненависти, как Хрущёв. Всё раздражало в нём людей. И его неумение говорить, неграмотность, и его толстая ухмыляющаяся рожа — кругом недород, нехватка продуктов, а он ухмыляется, нашёл время веселиться! До него тоже бывал голод, была безысходность, но была вера в усатого бога, которая заслоняла всё. Он отнял эту веру… и вся горечь, вся ненависть, вызванная смертью бога, обрушилась на Хрущёва. Лишив людей иллюзий… он тотчас же оказался для всех виновен».

Мы все из шинели Сталина

«Ни одно «ego» в истории человечества не восхвалялось столь высоко и столь многими людьми», — пишет Ранкур-Лаферриер (например, на 17-м съезде партии имя Сталина прозвучало 1580 раз, причём иудушка Хрущёв произнёс это имя 28 раз, а хрущёвец Микоян аж 49 раз, и при этом «великий» и «гениальный» были в их речах не самыми сильными эпитетами — Л. Б.).

Такер признаётся: «Теперь, когда я вместе со Сталиным пережил события 30-х годов, пытаясь воссоздать его действия в том виде, как они формировались в его сознании, я считаю, что знаю его достаточно хорошо, чтобы быть в состоянии думать за него и, в этом смысле, быть Сталиным при поиске ключевых решений и проведении их в жизнь. В нас, кто когда-либо испытывал глубокий научный интерес к Сталину, живёт потребность бытьСталиным, потому что через эту личность мы в какой-то мере познаём самих себя».

Югославский государственный деятель Милован Джилас в книге «Беседы со Сталиным» тоже отмечал нечто подобное: «Сталин — это призрак, который бродит и долго ещё будет бродить по свету. От его наследия отреклись все, хотя немало осталось тех, кто черпает оттуда силы. Многие и помимо собственной воли подражают Сталину. Хрущёв, порицая его, одновременно им восторгался. Сегодняшние советские вожди не восторгаются, но зато нежатся в лучах его солнца. И у Тито, спустя пятнадцать лет после разрыва со Сталиным, ожило уважительное отношение к его государственной мудрости. А сам я разве не мучаюсь, пытаясь понять, что же это такое — моё «раздумье» о Сталине? Не вызвано ли оно живучим его присутствием во мне?»

И в этом смысле Хрущёв, Волкогонов, Антонов-Овсеенко и прочие ниспровергатели Сталина так же «больны» этой личностью, как любой нынешний сталиновед, предпринимающий попытки очистить это великое имя от грязи наветов и поклёпов, — но только с отрицательным знаком. Мы все вышли из шинели Сталина. Или не так?

Нужен ли был Сталину культ личности?

В августе 1930 года состоялся обмен письмами между Сталиным и членом партии Шатуновским. Критически оценивая обстановку в стране, последний не удержался от славословия в адрес генсека. Как же отреагировал Иосиф Виссарионович на фразу о преданности лично ему? «Это не по-большевистски. Имейте преданность рабочему классу, его партии, его государству… Но не смешивайте её с преданностью лицам, с этой пустой и ненужной интеллигентской побрякушкой».