Становление колоссального храма

Но при всей дикости скандинавы не выглядели бедным и жалким народом. Частокол, украшенный круглыми щитами, отдавал сильной магической защитой. По обе стороны от ворот украшения в виде голов морских чудовищ. Они были взяты с носовой части викингского корабля вместе с доброй третью самого корабля. К слову, это и были местные тории.

Дома тут деревянные, но добротные. Улицы чистые, без месива грязи, хотя камня здесь не было. Ну ладно — камень был в некоторых местах, но в основном дорога тут это просто утрамбованная земля. До первого дождя — как говорится. Однако магия вполне может придать постоянную твёрдость. Да и тут сейчас холодно — скорее будет снег, чем дождь. Вне деревни лежали сугробы.

Но главная достопримечательность здесь — это храм Тора. Вернее даже не храм, а целый деревянный замок. Он состоял из множества простейших домов (крыша да стены) разных размеров, втиснутых друг в друга. Проглядывался легкий эффект матрёшки из-за схожести элементов. Не знаю, сколько здесь было мелких и больших «домиков» — полсотни точно.

И выглядела общая композиция очень мощно!… Храм Тора был прямой визуализацией слов «мощь» и «сила». Бескэр как ни крути «великий» клан с девятью миллионами последователей. Атмосфера тут, прямо скажем, давящая…

Что же меня ждёт в гостях у Тора?

Глава 31 — Белая ворона в чёрном костюме

— Господин Накадзима, как вам на наших землях? — остановившись, спросил переводчик Лост на русском. Тор откуда-то знал, что этот язык мне известен.

— У вас всё… довольно необычно.

Шустрая девушка поднесла нам по кружке пива. Придя ближе к храму Бескэр, мы оказались в центре весёлого пиршества. Как понимаю, здесь не приняты грустные похороны.

— После этой кружки пива вы станете ближе к нашему народу, — Лост лукаво улыбнулся.

Не нравится мне такая улыбка… Кажется мой переводчик тот ещё хитрец. Это видно по особому огоньку в глазах.

Ладно, выпью. Отравить меня вряд ли получится. Да и какой-то магии в напитке я не чувствую. Может быть самую малость.

Пиво было холодным и очень приятным на вкус. Я чуть улыбнулся и сказал:

— Неплохо!

— Господин Накадзима, ничего не заметили? — улыбка Лоста стала ещё более лукавой.

Чёрт, он же по скандинавски говорит, а я его понимаю! Да я и сам начал говорить на их языке, не заметив этого.

— Что-то это за пиво такое? — спросил я на скандинавском, но уже более осознанно.

— Я же говорил, что после этой кружки пива вы станете ближе к нашему народу.

— И всё же это очень интересная магия… Лост, ты куда?

— Сейчас приду.

Переводчик ушел, очень быстро затерявшись в шумной толпе. Странно, что меня оставили одного. Я на территории чужого клана. Могу сделать что-то не то, либо разузнать лишнего.

Скандинавское пиво я решил больше не пить, но это было легче сказать, чем сделать.

Ко мне привязалась группа из трёх бородатых мужиков, которая упорно хотела, чтобы я пил вместе с ними.

Отказ они наотрез не принимали. От слабых аргументов «наше пиво лучшее в мире и такое нигде не попробовать» викинги быстро перешли к более сильным доводам: «ты должен пить, чтобы выказать уважение умершему главе».

Против последнего я уже ничего не мог ответить и потому сдался. За первой кружкой пошла вторая. Затем незаметно третья. На четвёртой я стал понимать, что неслабо опьянел и что долбанного Лоста нигде не видно.

Но что действительно стало ударом ниже пояса, так это «устойчивость» алкоголя. Я не мог протрезветь, используя магию. На этом моменте я решительно отказался пить, заявив, что пойду искать Лоста.

Троица викингов на удивление этому не возражала. Вряд ли их приход был случайностью — меня определенно спаивали специально. Возможно они решили, что четыре кружки достаточная доза и можно дальше не продолжать давить на уважение.

Может, использовать «приказ», чтобы протрезветь? Думаю, это сработает, но тогда я лишусь знания скандинавского языка. Если и использовать «приказ», то позже. Пока я ещё не понимаю, что замыслили Бескэр, хотя предчувствие у меня определенно плохое.

Я прошел несколько домов и увидел Лоста, жонглирующего небольшими топорами на потеху публике. Стоило мне подойти, переводчик зажёг топоры и сделал последний кульбит своего шоу, подбросив оружие высоко вверх. Поймав все топоры, Лост поклонился публике, собрав вал оваций, и кинулся ко мне.

— Господин Накадзима, я увидел, что вы в компании, и решил не беспокоить, — Лост улыбнулся, — ну что, как вам у нас? Не поменяли мнение?

Достал! Если я и поменял мнение, то в худшую сторону.

— Мне кажется, ваши люди пытаются меня споить.

— А это плохо? Пиво у нас хорошее!

— Тут не поспоришь…

— Скоро начнётся церемония. Пойдёмте, господин Накадзима. От вас ждут речь.

Основная церемония проходила на холме позади храма. Здесь похоронная атмосфера уже ощущалась. Меня поставили в первых рядах, что позволяло наблюдать за ритуалами викингов с лучших позиций.

Сначала они танцевали и пели, а потом планомерно перешли к жертвоприношениям. Резали скот, различных птиц и… людей. Девять парней и девять девушек. Какой смысл всех этих жертвоприношений, я не спрашивал, хотя одна догадка была — это всё для Харальда в загробном мире.

Дойдет ли такая посылка — вопрос. Возможно все эти жертвоприношения бессмысленны. Мы, конечно, живем в мире, где царит магия, но всё же я не понимаю, зачем Харальду овцы в загробном мире. Неужели призракам нужна еда? Поглощение одним духом другого? Такое в целом возможно…

Белого ворона на церемонии не резали. Это был хороший знак, хотя большого оптимизма во мне не было. Я был готов к тому, что в любой момент толпа начнёт меня линчевать без каких-либо предупреждений.

Вечер быстро перетекал в ночь. Зажглись факелы. Одновременно с этим закончился этап жертвоприношений. Лост позвал меня на сцену, которая так и оставалась покрытой кровью животных и людей.

Запах стоял соответствующий. С привкусом железа.

— Господин Накадзима, все ждут вашу речь! — доброжелательно сказал переводчик, но эта доброжелательность меня только насторожила.

Для скандинавов очень важна смерть в бою. Они поголовно относят себя к ареалу Вальгаллы и потому умереть во время сражения считается у них очень почётной смертью.

Наверное, от меня хотели услышать о храбрости Харальда в бою. И… думаю, храбрость действительно имела место быть, но я её не видел.