Старая эльфийская сказка

— Волк и лисица! — произнес он, вывалив содержимое мешка на прилавок. Это были просоленные шкуры недавно добытых животных. Тролль уткнулся в них своим длинным носом, ощупывая и обнюхивая. — Вот как. Не выделанные. С выделкой мне придется долго помаяться!

— Не ври, — грубовато ответил Ночной Терновник, — спорим, я твою бородавчатую шкуру быстро смогу выделать?

Троллик захихикал, снова потирая маленькие лапки.

— Юный господинчик большой шутник, — отметил он. — Так сколько юный господин хочет за свою добычу?

— Не юли, — грубо перебил его Терновник. — Говори, берешь или нет? Если берешь, то давай честную цену. Я не вчера родился, и знаю точно, сколько стоят меха.

— Злые, ах, какие злые слова твои, юный господинчик! — произнес тролль. — Как эти невыделанные шкуры. Как они обидели тебя, а? — и он указал на свежую ссадину на лице Терновника.

— Ничего, — ответил тот. — Им больше досталось. Ну так, берешь? Шкуры не выделанные потому, что не успел я. Еще вчера они бегали на своих ногах, а сегодня уже ехали на моей спине.

Троллик хотел было снова ввернуть шутку или сказать какую язвительную шутку по поводу неудачливости пораненного охотника, но, глянув в его яростные глаза, поутратил желание торговаться, да и шутить расхотелось. Всем известно, что Ночные Эльфы — народ крутого нрава, а те из них, которые побывали в передрягах, оставивших свой след на их телах и душах, и того суровее. Кто знает, что взбредет этому эльфу в его изуродованную голову?

— Как ты добыл их? — спросил троллик, уводя разговор в другую сторону, потому что ноздри Эльфа трепетали больно уж гневно. — Я не вижу на них отметин от капканов, а лука со стрелами у тебя нет.

— Я убил их своим ножом, — зло ответил эльф, и тролль, захлопнув свой болтливый рот, выложил поскорее денежки.

Получив причитающееся ему, Ночной Терновник вроде как стал добрее, и даже улыбнулся, подкинув на ладони монету.

— А что, — спросил он, — есть ли здесь какие-нибудь дома поприличнее, которые сдают комнаты? Мне неплохо бы добраться туда еще затемно, потому что днем мне положено спать. Да и хотелось бы, чтобы это было очень приличное заведение, с крепкими замками на дверях. У меня порой случается... это. Припадки. И тогда в ярости я крушу все, что попадается мне под руку, и всех, кто стоит на моем пути.

— Ага, — произнес тролль, скосив на Ночного Терновника взгляд своих гноящихся глазок. Он отлично понимал, что за закрытыми дверями юный израненный Эльф хочет понадежнее спрятать свою тайну — или, может, сокровища, кто знает? Но лишних вопросов ему лучше не задавать. — Понимаю. Есть такое заведение, выше по улице. Называется "Печеное яблоко". Если поспешишь, то успеешь туда к утру. Там приличный стол и хорошая обслуга, и можно быть совершенно уверенным в крепости замков на их дверях.

Терновник поблагодарил тролля и зашагал по улице в указанном направлении.

Скоро он нашел то, что искал, и, наскоро заплатив за ужин, закрылся в своей комнате.

Буянить он не буянил, это правда, и ночь кончилась тихо, но любопытная служанка, которая поутру мела коридоры, а за одним подслушивала под дверями, утверждала, что юный Эльф говорил во сне тонким, детским голоском.

Каких только чудес не случается в этом мире!

Глава 16

Прошло лето, миновала осень.

Ночной Терновник оказался очень удачливым охотником. Он добывал всех зверей, чей мех хоть сколько-нибудь ценился в Вольном Городе.

Всякому зверю свой сезон.

И по первому снегу Королева Эльфов вышла в шубке из меха серебряной рыси с золотыми подпалинами, добытом Ночным Терновником. Мех был хорош, словно сотканный из лунного полотна, сплетенного с солнечными лучами.

На деньги, вырученные за продажу добычи, Ночной Терновник выкупил комнату в "Печеном Яблоке" и осел там. Достаток его был достаточным для того, чтобы позволить себе большее, можно было б купить дом, но он довольствовался малым.

И на охоту по-прежнему ходил с одним только ножом.

На теле Эльфа появлялось все больше ран и шрамов, и глаза его все больше горели яростью. А он словно не замечал этого. И каждая новая добыча его была как убийство. Он подстерегал волков и вступал с ним в бой. В ярости своей он раскидывал зверей, растерзывая им глотки голым руками, словно мстил кому-то.

Бой и смерть ненадолго успокаивали его, и он свежевал животных своим верным ножом. И отступали ненадолго гнев и боль.

Дошло до того, что троллик, покупающий у удачливого охотника добычу, забеспокоился, как бы очередная добыча Ночного Терновника сама не превратилась в охотника, и не оставила б троллика без такого замечательного источника обогащения.

— Юный господин, — осторожно начал троллик, когда Ночной Терновник, разорвав крепкими зубами тряпку на полосы, перевязывал изодранную когтями зверя руку, — конечно храбр и удачлив, но стоит ли рисковать так? Удача не любит когда ее испытывают. Посмотри, лес каждый раз отрывает по кусочку не только от твоего тела, но и от души тоже. Не лучше ли юному господину купить себе лук покрепче и бить зверя еще до того, как он приблизится к тебе, не то может настать день, когда лес заберет твою душу себе, и закроет твои глаза навсегда. А с луком ты был бы непобедим! И добывал бы втрое больше зверья; зачем тебе эти поношенные сапоги? Ты мог бы купить себе другие. Ты мог бы шикарно обставить свой дом и завести самого лучшего пса, чтоб помогал тебе на охоте. А так ты верным путем идешь к гибели! Потому что и медведи тут водятся. А на медведя с ножом ходить верная гибель. Никто не выстоит против такого зверя, никто! Нет!

Тролль сказал это и прикусил язык, потому что Ночной Терновник посмотрел на него так свирепо, что страшно стало. И как это волки и прочее зверье не умирает, лишь заглянув в эти ужасные глаза?

— Я не боюсь смерти, — ответил ночной Эльф, и его изуродованное лицо исказилось от ярости. Троллик горестно вздохнул, качая головой. Он подумал о том, что, наверное, Эльф очень тщеславен. Если бы не шрамы, он, наверное, был бы очень красив. А теперь уродство угнетает его, и он нарочно ищет гибели.

Ах, знал бы глупый тролль, как он заблуждается!

Вовсе не уродство угнетало Ночного Терновника!

И он действительно искал смерти.

Но обо всем поподробнее.

Зря думал тролль, что раз на Ночном Терновнике поношенная старая одежда, то и сам он нищ.

Если б он видел его комнату!

На стенах ее и на полу были шкуры, искусно выделанные меха, самые красивые, такие, каких не было и у самой королевы. За шелковой ширмой была ванная, и на маленьком изящном столике возле нее обычно располагались дорогие духи в хрустальных пузырьках.