Старая надежда

Джек впервые убил оленя.

Когда животное рухнуло в зарослях папоротника, адреналин, смешанный с чувством вины и сожаления, ударил в голову. На секунду мир окрасился во все оттенки синего цвета. Сознание Джека молнией разнеслось по земле, передавая колебания мельчайших травинок; взлетело по стволам деревьев, сливаясь с движением сока под жёсткой корой; взглянуло на мир глазами коршуна, парящего в вышине. На мгновение Джек воплотился в окружающем мире. Под конец разум уловил затухающее биение сердца гордого оленя и всё прекратилось.

Он пошатнулся и ухватился за ствол берёзы. Рейн с одобрением хлопнул его по спине. Лидер Неккар казался довольным, словно проповедник только что обративший в свою веру наивного дикаря. Рейн сцедил немного свежей крови и протянул ему кружку:

Выпей! Теперь ты настоящий мужчина!

Джек сделал глоток. Он словно поглотил энергию жизни своей первой жертвы.

Мяса оленя хватило на несколько дней.

Вечерами начинались занятия. Обращение и уход за оружием, ориентирование на местности и многое другое. Но самым приятным было изучение языка новой Земли вместе с Тарой.

Странно, Джек никогда не смущался, общаясь с девчонками, но оказалось что она другое дело. Тот час перед сном, когда Тара превращалась из закалённого повстанца в обычную девушку, которая говорила с ним на родном языке, которая радовалась его успехам и улыбалась ему этот час стоил дороже целого дня.

В то утро он первым взобрался на перевал и увидел ту самую долину, что притаилась в нетронутой глуши Северных гор.

Узкая, как лезвие меча, с крутыми склонами, по которым к вершинам карабкаются еловые языки. Внизу серебристой ниткой мерцает вытянутое в струну озеро. На первый взгляд зрелище мало чем отличается от десятков горных долин и ущелий, оставшихся позади.

Рейн указывает направление, и отряд начинает спуск.

Джек разглядывает пейзаж, но загадка упорно не желает складываться. Обычные сосны и ели с вкраплениями невесть как затесавшихся берёзок. Сочная зелень прогалин и огромные валуны, что скатились с гор вместе с оползнями.

Над головой переругиваются белки, а здесь, внизу, донимает мошкара.

Перевал остаётся позади, до озера рукой подать. Джек делает шаг вперёд, и зрение искажается, будто он смотрит на мир сквозь пиксельную решётку допотопного монитора. Ещё один шаг и перед ним тот же пейзаж, но теперь он видит россыпь невысоких зданий, тренировочные площадки и взлётную полосу. Рядом с изящной винтокрылой машиной суетятся несколько человек. Перед ним, словно из пустоты, возникает приземистый бункер, автоматические орудия которого отслеживают каждый шаг отряда.

Джек отступает назад. Мгновение пиксельного безумия и перед ним вновь сонная горная долина: ни зданий, ни людей, ни защитных укреплений. Пропадают даже звуки, с которыми некто внизу закидывает ящики в брюхо винтоплана. Лишь солнце играет на спокойной глади холодного озера. Отряд, спустившийся ниже, тоже исчезает из виду.

Неккар. Джек покачал головой. Так вот как Рейн спрятал базу...

Он шагнул вперёд, и голографический полог сомкнулся над ним, обещая отдых и поддержку. Остаётся надеяться, что здесь найдутся и те, кто поможет спасти Эми.

Удивлён? Морган смеётся. Он обводит рукой долину: Добро пожаловать в царство Рейна!

Невероятно! Джек закусил губу от восхищения. Просто нет слов!

Аккуратная дорожка петляет между приземистых зданий и бункеров. Пронзительный сосновый аромат смешивается с запахом горючего и смазки.

С тренировочной площадки долетают команды инструктора. Да, новобранцам тут несладко.

Несколько роботов, мосайдов, занимаются уборкой территории. Джек вспомнил боевого паука из Бельха и поёжился.

Вместе с отрядом он поднялся по ступеням ко входу в штаб. Внезапно двери перед ним распахнулись и выпустили наружу трёх мужчин в чёрных мундирах. Двое подошли к нему. Их ладони сомкнулись на запястьях как наручники.

Джек Моро? спросил третий и, не дожидаясь ответа, продолжил: Мне приказано сопровождать вас. Мы отправляемся на исследовательскую базу Эн-Ки. Вылетаем немедленно.

7. Омега

Эми облизнула пересохшие губы и спряталась в тени изящной беседки.

Словно заколдованный замок спящей красавицы она затерялась на окраине парка в зарослях акации. Отдельные ветви пробились сквозь ажурную решётку, так что и пол, и скамейки были усыпаны белыми цветами. Тысячи лепестков сливались в изысканное покрывало ручной работы, которое чуть трепетало под едва заметным ветерком. Тонкий аромат успокаивал и прояснял мысли как стакан зелёного чая. Эми вздохнула. Как же болят мышцы после многочасовой ходьбы... Так дальше нельзя!

Она присела на лавочку, сбросила туфли и вытянула ноги.

Теперь лучше. Прохладно, тихо. Самое время ещё раз всё обдумать. После того как Эми выставили из больницы, она целый день бродила по городу не в силах поверить, что Марко Ковач так просто избавился от неё.

Нет, не обманывайся ты сама виновата.

Эми опустила голову. Плечи поникли, а локти упёрлись в колени.

Ошибку признать непросто, но она отогнала желание свалить всё на молодого офицера. Марко поддерживал, рассказывал о новом мире, предлагал помощь, а она сорвалась и бросила в лицо обвинения, о которых и вспоминать стыдно.

И почему гордость всегда просыпается некстати?!

Понятно, что её выставили из больницы только для того чтобы доказать она не пленница. Стоило сразу же вернуться и извиниться, но нет! Вместо того чтобы поступить как взрослая девушка и исправить ошибку, она сжала зубы, вскинула голову и пошла вперёд, словно знала куда идёт. Как же...

И, конечно же, заблудилась. Нет ни денег, ни места для ночлега. В животе бурчит от голода, а язык прилип к нёбу. Даже помощи не попросишь местного языка Эми тоже не знала.

Она сглотнула. В горле першило от пыли и жажды.

Интересно, а что если... Нет! Это уж слишком! Но как же пить хочется...

Поблизости никого не видно. Эми не спеша, словно прогуливаясь, подошла к ближайшей мусорной корзине. Ничего съедобного. И в следующей. На третий раз ей повезло на дне откопала початую бутылку воды и надкусанное яблоко.

Алая от стыда, Эми забежала обратно в беседку и сделала несколько глотков, а затем сполоснула яблоко и впилась в него зубами. Жёлтая сладкая мякоть почему-то пахла бананом и так нежно таяла на языке, что она не заметила, как в руках остались лишь черенок и пара косточек.