Старая Земля

— Вулкан… Ты жив.

Медузон так и не успел полностью одеться. Он остался в половине брони и выглядел каким–то неряхой, а не властителем. Но не просить же примарха подождать…

Вулкан сел напротив, совершенно подавляя своей мощью военачальника в неполном комплекте доспехов. Примарх огляделся.

— Что это за место? — спросил он, и его голос в огромном пространстве прозвучал еще более гулко, чем прежде.

— Бывший триумфальный зал, теперь отведенный под стратегиум. Я счел это вполне уместным.

Вдоль двух стен пыльного зала навытяжку стояли статуи, напоминавшие о чемпионах легиона и древней Медузы. С потолка свисали выцветшие ветхие знамена и, покачиваясь в струях переработанного воздуха из вентиляционного отверстия, роняли светящиеся пылинки.

Переделывая зал, Медузон со всем почтением передвинул самые легкие статуи, чтобы освободить место для звездных карт и корабельных схем. В углах стояли полупустые ящики с патронными лентами, пулями и болт–снарядами. Рядом стояли резервуары с прометием. Самые большие и крепкие контейнеры служили стульями, что было видно по их расстановке вокруг стола.

Взгляд Вулкана задержался на изваяниях, полускрытых в тени. Вряд ли лица тех, кого изобразил скульптор, когда–либо были столь суровыми.

— Я знал их, — с оттенком меланхолии произнес он. — Некоторых из них. Это было давно, во времена Великого крестового похода. Совсем другое время по сравнению с нынешним.

Медузон придержал язык, не в силах подобрать слов для ответа, чтобы он не прозвучал поверхностно или банально.

Желтая люмен–полоса над их головами мигнула, и Вулкан посмотрел наверх.

— Без подкрепления, на подбитых кораблях, истекающие кровью — и, несмотря ни на что, вы стоите на своем, — сказал он, обращая взгляд к военачальнику. — Это впечатляет. Я знал, что у моего брата стойкие сыновья, но до сих пор не сознавал, насколько они стойкие.

— Мы все пострадали, но выдержали, — ответил Медузон. — Значит ли это, что ты к нам присоединишься?

Военачальник уже довольно подробно изложил свои военные цели и стремления возродить Железную Десятку. Бывший триумфальный зал не только давал возможность поговорить без экипажа и других легионеров, его обстановка помогла Медузону лучше описать свои боевые действия. Он не стал упоминать Тибальта Марра, но поведал о победах, одержанных над Сынами Хоруса, и о том, что уговорил отдельные группы легиона разделить ресурсы, чтобы всем вместе противостоять крестовому походу магистра войны.

Он также объяснил, что с примархом во главе объединенные армии Железной Десятки и остатков XVIII и XIX легионов получат то, чего им так долго недоставало: истинное и неоспоримое руководство. С Вулканом на его стороне Шадраку не смогут противиться даже железные отцы. Медузон и его приверженцы сумеют вернуть потерянное и с честью и гордостью заново вступить в войну.

— Я не могу, — сказал Вулкан, повергая в прах все его надежды.

Медузон вдруг осознал, что не может выдавить даже одного слова.

— Пойми меня правильно, Шадрак, я полностью одобряю твои деяния и планы.

— Но, — прервал его Медузон, снова обретая голос, — что же тебя останавливает?

— Передо мной стоит другая цель. Передо мной и моими Верными Драконами, — ответил Вулкан. — Этой целью невозможно пренебречь ради бесконечной войны.

Медузон посмотрел в сторону воинов в броне, похожей на змеиную кожу. Они и сейчас оставались поблизости от примарха. Не настолько близко, чтобы вмешиваться в разговор или просто привлекать внимание, но так, чтобы успеть отреагировать в случае необходимости. Военачальник не мог их в этом винить. Все три легиона, разбитые при Истваане, научились постоянно подозревать предательство и защищались даже в самых мирных и спокойных условиях.

Шадрак отказался от сопровождения. В конце концов, «Железное сердце» — его корабль, заполненный его воинами. Здесь у него нет поводов беспокоиться. Кроме того, участие Ауга, Лумака и Мехозы или даже Нуроса и Далкота превратило бы встречу из беседы союзников в обсуждение условий между двумя соперничающими правителями. Он не сомневался в отчаянном желании Нуроса, и не только его, присутствовать при разговоре, но сначала хотел узнать о намерениях Вулкана. Увы, они оказались совсем не такими, как он надеялся.

— Я восхищен твоей победой, но не могу принять участие в кампании, То, что мне предстоит совершить, имеет огромное значение, поэтому не думай, что я отказываю тебе без веских причин.

Вулкан рассеяно коснулся талисмана, висящего на шее и Медузон задумался о значении этого жеста.

— Это так же важно, как атака против легиона Хоруса, мерзкого предателя, убивавшего своих родичей и друзей на Истваане? — воскликнул он, давая выход раздражению.

Вулкан сурово нахмурился, и угли его глаз отчётливо сверкнули в полумраке зала.

— Осторожнее, Шадрак. Ты скверно отзываешься о моем брате.

Медузон мгновенно раскаялся:

— Я прошу прощения, владыка примарх. Я устал — война обоих нас подвергла жестоким испытаниям.

— А меня не раз убивал и почти свёл с ума мой брат–садист.

— Теперь мне кажется, что я не слишком–то и мучился, — пожав плечами, признал Медузон.

Вулкан рассмеялся, и огромный зал словно заполнился грохотом барабанов. Эхо еще не успело утихнуть, как он тепло улыбнулся военачальнику, словно какой–нибудь племенной вождь с Ноктюрна.

— Ты нравишься мне, Шадрак. Ты отличный воин и превосходный лидер. Ты оказываешь честь моему убитому брату, — добавил он, мгновенно став серьезным.

На таком близком расстоянии Медузон мог видеть даже символические языки огня и изгибы змееподобных существ, играющих на его коже.

— Так присоединяйся ко мне, Вулкан, и давай вместе отомстим за Горгона.

— Знай, что я бы с радостью это сделал. Я страстно хотел бы отомстить тому, кто убил моего брата, моих сынов и твоих братьев. Это моё постоянное желание, но меня ждет еще более грандиозное деяние, зовущее меня и моих сынов в Тронный мир.

— На Терру? Но как?

— И Древние пути, не всегда охотно открывающие перед людьми.

— Так позволь мне и моим воинам тебя сопровождать. Это будет великая честь для нас.

— Это для меня великая честь, Шадрак, но я не могу принять и это твое предложение.

—Ты отказываешься помочь мне и отказываешься от моей помощи, — сказал Медузон, иронично приподняв бровь. — В такой ситуации трудно не заподозрить оскорбление.

— Терры способна достичь только одна армия, и ты знаешь, о какой армии я говорю. Если я хочу добраться до Тронного мира, то должен сделать это в одиночку с помощью тех троих, кто присутствует с нами в этом зале.