Сто новых стихотворений

Как дети. Если детям сделать больно.

Не позволяйте обижать цветы.

Вот Вы уже язвите, мой читатель:

— А где же чудо? Диво? Где открытье?

— Сейчас скажу. Открытье совершилось.

Поэт сорвал цветок. И на стебле

Слезу увидел. Горькую. Живую.

И тут ему почудилось, что вдруг

Слеза вздохнула. И через мгновенье

Начнёт кричать. Кричать по-человечьи.

И как её утишить? И утешить?

Ведь более всего на этом свете

Чужое горе ранило его.

Вот тут и начинается открытье.

Две женщины, почти одновременно,

С ним поравнялись. И остановились.

И обе посмотрели на цветок.

Одна была загадочно красивой.

Другая некрасивой откровенно.

И хмурый свет в глазах её. И горе.

И твёрдые морщины. Как рубцы.

А он хотел, как всякий человек,

Чтоб не было на свете некрасивых.

Он отдал бы за это всё, что мог.

И отдал. Некрасивой. Свой цветок.

Я даже рифму пригласил на помощь,

Чтобы в её присутствии сказать Вам –

Произошло великое открытье!

Поэт сорвал цветок. И вместе с ним

Помог дурнушке сделаться красивой.

Ах, как она светала. Как светала!

Как вдруг похорошела вся от счастья.

Как заплескался свет в её глазах,

И кожа на свету заулыбалась.

А всё — цветок. Один простой цветок.

Хоть и совсем не так он прост, пожалуй.

Он всё-таки волшебным был. Чуть-чуть.

Но это знают только Вы и я.

А женщина

об этом

не узнает...

69

***

Что зима с землёй ни делала,

Как ни била, как ни жгла, —

Из-под снега из-под белого

Снова речка потекла.

А казалось, не отворится.

Заколочена навек.

Только ветер хорохорится,

Расколдовывая снег.

И однажды, в срок назначенный,

Распечатывая лёд,

Сквозь пейзаж переиначенный

Речка ринулась в полёт.

Что ей там судьбой назначится?

Может, нечет? Может, чёт?

И твоя, что в сердце прячется,

Тоже речка потечёт.

Пусть она ледком прихвачена.

Пусть не движется пока.

Но однажды, в срок назначенный,

Полетит твоя река.

Канут горести. И хворости.

И размоется беда.

И от них на сердце вскорости

Не останется следа.

А ведь что зима ни делала,

Как ни била, как ни жгла,—

Из-под снега из-под белого

Снова

речка

потекла.

70

БОЛЬ

Людям свойственно ошибаться,

Людям свойственно ушибаться

Голым сердцем

О камень голый.

И тогда остаётся рана.

Остается рубец тяжёлый.

И нисколько любви. Ни грана.

Человек замерзает молча.

Начинает людей дичиться.

И тоска ледяная, волчья

Среди ночи к нему стучится.

Он опять не уснёт до рассвета.

Будет в пальцах мять папиросы.

Зря вы будете ждать ответа

На придуманные вопросы.

Он не скажет сейчас ни слова.

Весь он в мыслях далёких где-то.

Не судите его сурово.

Не корите его за это.

Не бодритесь при нём сверх меры.

Не учите его терпенью.

Все известные вам примеры

Им забудутся, к сожаленью.

Он оглох от кромешной боли.

От мохнатой беды звериной.

Он тоску—

седую от соли —

Повстречал на дороге длинной.

Он замёрз.

Навсегда? Кто знает.

И уж кажется, нет исхода.

Но и он однажды оттает.

Так велела ему природа.

Постепенно. Меняя краски.

Незаметно ритмы меняя.

Из холодной поры январской

В голубую погожесть мая.

Видишь—

змеи меняют кожу.

Видишь—

перья меняет птица.

Это счастье, что боль не может

В человеке вечно гнездиться.

Он однажды проснётся рано.

Разомнёт тишину, как тесто.

Там, где очень болела рана —

Будет просто гладкое место.

И тогда через город, к лету,

Пробежав по улице главной,

Человек улыбнётся свету

И обнимет его, как равный.

71

ВЕРТИКАЛЬ

И. Альфу

И серый день. Весь в облаках, как в тентах.

Осенний мрак идёт по этажу.

Лежу в бинтах, как в пулемётных лентах.

Крест-накрест перевязанный лежу.

Обложен город облачною ватой.

А я гляжу в больничное окно.

И стынет потолок голубоватый,

Как будто неподвижное кино.

Всё позабуду. Время всё остудит.

Не позабуду только одного: