Сто причин моей (не) любви

– Чего ты так бесишься, Митчелл?

– Ты ее любишь!

– Тебе же все-равно? Или нет? – он перехватил ее запястье, прижал к кровати: – Тебе не безразлично, правда? Где я и с кем, и что чувствую? Ну, Митчелл, признайся.

– Ты… – ее блестящие глаза замерли, а зацелованные губы приоткрылись. – Ты неправильно все понял!

– Вот как? – его ладонь скользнула по гладкой, нежной коже под ее поясницу, слегка приподнимая: – А как правильно, Митчелл?

Он собирался прямо сейчас… заставить свою сестру подождать.

– Ты спас мне жизнь, я – тебе. Мы квиты! – выпалила Эвелина, когда он устроился между ее ног, желая получить свою порцию наслаждения.

Но вдруг остановился, стискивая зубы. Снова взглянул в лицо Митчелл.

– Ты смеешься? – спросил он. – Ты сейчас договоришься, нахрен. Ты спала со мной в благодарность, что ли? Ты, мать твою, серьезно?

Она растерянно поджала губы.

– Черт… проклятье… – выдавая ругательства, Нейл резко поднялся.

Эви стыдливо натянула на себя простынь.

– Конечно, Митчелл, – раздраженно бросил дракон. – Прикройся. Святая недотрога, мать твою! Какое благородство. Трахаться по зову долга. Потрясающе, – он натянул брюки, тихо рыча: – Для чего я тебе нужен, Митчелл? Ах, сука… черт… я должен проблемы твои решить, верно? С этим артефактом и твоей семейкой. Вот почему.

– Нет! – сердито закричала она. – Ничего мне от тебя не нужно!

– Ничего? – он схватил рубашку, но не отдел, а решительно шагнул к кровати, сжимая ее в руке. – Ах, да – хочешь свободы. Правда, Митчелл?

– Все из-за этой истинности… – теряясь, проговорила она. – Я…

– Плевать на эту печать, – прорычал Нейл. – Чего ты хочешь? Не надо со мной, как с идиотом говорить, Эви. Я не ручной дракон. Мне нахрен все это надоело. Хочешь свободы? Отлично – я дам тебе ее. Еще что-то, Митчелл?

– Нет! – закричала она. – Этого достаточно!

Нейл стиснул зубы, молча отдел рубашку и вышел из комнаты.

Глава 27

Дурак.

Просто гребанный самонадеянный кретин!

Эвелина Митчелл никогда не сможет полюбить негодяя. Даже, если он дракон. Богатый, самоуверенный и властный. Ее влечет к Нейлу физически, да и только. Никакой любви, никаких чувств – ей безразлично. А он голову теряет, он одержим. Она-она-она! В каждой мысли.

Едва он успевает войти в гостиную, в него влетает малышка-Эмилин, обхватывает за талию и прижимается щекой к груди. И Нейл морщиться и в первую секунду хочет ее от себя отлепить – он только что спал с другой женщиной. И еще не совсем…

Эмилин прижимается плотнее. Такая родная и понятная – он ее три года знает, она его всегда любила. Причем горячо и самозабвенно. И она ему не откажет… если он захочет, пойдет за ним, куда угодно. Даже в постель. Прямо сейчас. Разве эта не та самая женщина, которая ему нужна? Дочь белого дракона, императора. Красивая и соблазнительная.

– Что случилось, Эми? – спросил он напряженно, ощущая ее дыхание и то, как тесно она прижимается к нему грудью.

– Почему вас не было так долго? Я волновалась, Нейл. Я так сильно переживала, что сегодня утром сбежала от Коди.

Она умеет говорить то, что он хочет услышать. В отличие от чертовой Митчелл.

– Волновалась, Эми? – дразнит он.

– Очень, я ведь люблю вас, Нейл!

Почему Эвелина не может сказать ему ничего подобного?

– Малышка, у меня было много работы, – не краснея, солгал он. – Но я помню про свое обещание – за Лесли ты не выйдешь. Не волнуйся об этом.

– Но помолвка уже завтра! – проговорила она, не разжимая объятий: – Во всех газетах писали.

Да?

Гм.

– Старый хрен забыл пригласить любимого племянника? – хмыкнул Нейл.

– Они вас ненавидят! Лорд Лесли сказал, что нужно вывести вас из игры любыми способами…

– Ты опять подслушивала, Эми?

– Если с вами что-то случится, я не смогу жить.

Ему это никто не говорил – приятно.

Он слегка отстранился и приподнял лицо девушки, заглядывая в ее глаза. Эмилин Хэмилтон будет отличной женой: послушной, податливой, милой.

Их бедра соприкасались, ее руки все еще обнимали его талию – Нейл медленно тронул пальцем ее нижнюю губу. Поцеловать? Впервые, по-взрослому.

Эмилин прикрыла ресницы, сдаваясь и позволяя Нейлу все, что угодно. Захотел бы – унес бы в комнату и оставил Лесли с носом. Олсен склонился к ее губам и вдруг понял – не хочет. Как женщину – нет. Совсем.

И надо было отпустить. Объяснить Эми, что он не просто связан меткой, он крепко влюблен в другую. Но в этот момент дверь в гостиную открывается и раздаются неуверенные шаги. Даже спиной Нейл ощутил опаляющий взгляд Митчелл. Он почувствовал ее кожей, нутром, всем своим существом – ее, злую, взбешенную, ревнивую.

Медленно отстранив от себя Эмилин, обернулся.

Эви стоит на пороге. Сжимает кулаки, стискивает зубы и глядит сердито. И она – что б ее! – великолепна. Этот ее рот… о, как он хочет его!

– В чем дело, Митчелл? – Нейл нарочито спокоен.

Вскидывает бровь, усмехается. Снова эта усмешка, способная напугать самого дьявола. И снова от него веет холодом и жестокостью. Но он забывает об Эмилин, когда рядом Митчелл, когда кровь со всей силы долбит в голову. Его снова терзает голод – нестерпимый, потому что Нейл уже знает, как приятно заниматься с Эви любовью.

– Прощу прощения, – цедит Митчелл.

А что же ты хотела, маленькая гордячка? Нейл не из тех, кто демонстративно страдает от неразделенной любви. Отвергаешь? – он найдет другую.

– Нейл, – вдруг тянет Эмилин, и Олсен бросает на нее рассеянный взгляд.

– О чем мы говорили? – хмурится он, потирая виски.

Все как-то разом вылетело из головы.

– Она живет здесь, с вами? – вдруг спрашивает Эмилин, вглядываясь в его лицо.

– Временно, – поспешно отвечает Митчелл. – Вам не о чем беспокоиться.