Сто причин моей (не) любви

– Испугалась? – спрашивает обеспокоенно: – Царапина, Эви. Пустяк. Не смотри.

Держит мою руку крепко и кровь сочиться сквозь его пальцы.

– Сейчас мои ребята им кишки размотают, – произносит он, пытаясь подбодрить меня. – Каждого, кто в этом замешан, найду, Эви. Не плачь, малыш, – и сцеловывает мои слезы.

А с ним мне не страшно. И плачу я не от боли.

Через минуту в комнату врывается Мэтт с глухим: «Положили, босс!»

– Пусти по следу кого-нибудь, – Нейл убирает растрепавшиеся пряди с моего лица, прижимает к себе крепче. – И пусть Грейм принесет бинты и виски. И отправь кого-нибудь за доктором Брензом.

– Да, босс.

– Как ее родители?

– В порядке.

В подтверждение тому, мои родители влетают в комнату, но Нейл не выпускает меня из рук и даже не шевелиться.

– Я позабочусь о вашей дочери, – говорит он. – Небольшая царапина. Сейчас приедет доктор и все вылечит.

Мама едва держится на ногах, видя кровь. Отец сжимает зубы, глядя на Нейла, и я вмешиваюсь:

– Все хорошо, – говорю, а голос у самой дрожит. – Даже не больно.

А выглядит все так, будто я умираю по меньшей мере – Нейл на полу, держит меня на коленях, прижимая к себе.

– Уведите девочек. Грейм! – бросает, когда камердинер появляется в комнате с бинтами и бутылкой виски. – Приготовь для Митчеллов что-нибудь успокаивающего… чай там с травами… что-нибудь… и устрой ночлег в гостиной. Мэтт, усиль охрану. Стреляйте к черту во всех, кто приблизиться к дому больше, чем на десять шагов! – а затем он шипит: – Где гребаный наемник? За что я плачу ему такие деньги?

– Нейл… – зову я.

– Сейчас, малышка. Я все сделаю. Больно?

– Нейл, – утыкаюсь лицом в его плечо, – нет, все хорошо.

– Размотаю всех, – рычит он. – Порву нахрен.

– Нейл? – Тень возникает рядом с кроватью и изумленно оглядывает спальню.

– Имена, – отрывисто бросает дракон, – всех, кто причастен и кто выжил. К утру, Тень.

– Сделаю, – говорит наемник и растворяется.

А Нейл отвинчивает крышечку бутылки, кладет бинты на мои колени.

– Пощиплет немного, – говорит, как ребенку. – Потом придет док и все сделает, как надо.

И без всякого предупреждения разжимает руку, поливает рану виски. Боль такая, что я вскрикиваю, а затем лишь дышу раскрытым ртом, покрываясь горячим потом. Нейл туго бинтует руку. Лицо у него сосредоточенное и серьезное. А затем он смотрит мне в глаза:

– Вот и все, малышка.

– Спасибо.

– Гм, – ласково проводит по щеке, и я жмурюсь от удовольствия. – Придется сегодня спать со мной, Митчелл.

– А в твоей постели безопасно?

– Не сказал бы, – усмехается дракон и запрокидывает голову, ударяясь о кованное изголовье.

– Нейл, – говорю с горечью: – Спасибо тебе за все. И я… солгала в тот раз.

– Что? – он насмешливо смотрит мне в лицо сквозь полуприкрытые веки: – Эвелина Митчелл солгала? Да быть не может.

– Я не жалею, что встретила тебя…

А вот теперь Нейл смотрит на меня без тени улыбки, и его глаза полыхают золотом.

– …но нам нельзя быть вместе, – и я первая увожу взгляд. – Я не та, кто тебе нужен.

Он долго молчит.

Ветер врывается в комнату, сквозь разбитое окно – занавески трепещут. Темные блики скользят по стенам.

Глава 29

Грейм поспешно убирает осколки, действуя так хладнокровно, будто каждый день происходит нечто подобное, а доктор Бренз осматривает мою рану. Нейл ходит, как хищник в клетке, и его терзает желание кото-то убить, уж я-то знаю. В его доме полно вооруженных мужчин, и он отдает кому-то приказы и наводит на всех ужас: особенно на моих сестер. Впрочем, они выглядят больше покоренными им, чем напуганными. И даже мой отец «аккуратничает», чего я никогда за ним не замечала.

– Все в порядке, господин Олсен, – сообщает доктор, вновь затягивая повязку на моей руке, – порез неприятный, но зашивать не нужно. Хотя госпожа Митчелл человек, печать истинности действует на нее, ускоряя заживление. Я думаю, что к утру от раны не останется и следа.

Потом Нейл беседует с доктором один на один, расплачивается и провожает к двери, похлопывая по плечу.

Когда он возвращается, я преспокойно сижу в его постели, облокачиваясь на подушку.

– Мой черед ухаживать за тобой, Митчелл, – он подходит ближе, садиться на край. – Поговорим?

– Хорошо, – киваю.

Достаточно и того, что он рядом. И даже злиться и ревновать его не хочется. Просто наслаждаться его близостью, купаться в его взгляде, любоваться им.

– Печать набирает силу, Эви, – говорит Нейл. – Ты чувствуешь?

– Угу, – щеки слегка розовеют от смущения.

Конечно, чувствую. Я теряю голову, когда он рядом.

– Ты все еще хочешь разорвать нашу связь? – спрашивает, нахмурившись. – Подумай, Митчелл. Решение ждет до утра.

– Хочу, – обрываю его на полуслове.

Его губы поджимаются, уголок слегка дергается, будто он хочет усмехнуться – нервно, зло, обессиленно.

– Отлично, – произносит сквозь зубы, достает из кармана два пузырька с прозрачной жидкостью, ставит на прикроватную тумбу. – Планирую закончить со всем завтра. До полуночи мне потребуются все мои силы и неуязвимость дракона, а ровно в полночь мы выпьем это.

– Это? – озадаченно смотрю на склянки.

– Артефакт. Слеза дракона.

– И это поможет?

– Я этого раньше никогда не делал, – с раздражением, – откуда мне знать?

– Хорошо, я выпью, – и благоразумно складываю руки на животе.

Нейл забирает свой пузырек, поднимается и идет к двери. Открывает и с грохотом закрывает обратно. Возвращается, потирая пальцами виски, чертыхается.

– Просто объясни, Митчелл… Ты такая принципиальная или что? Может, я не настолько хорош в постели? Ты скажи…

И голос у него нарочито вежливый, спокойный, но я ощущаю, что Нейл на взводе.

– Просто… – на самом деле его слова пронзают меня, словно стрелы, и я едва сохраняю прежний решительный настрой, – просто у нас обоих появится выбор с кем быть… без этой драконьей ерунды…

– Но я дракон, – терпеливо пояснил Нейл. – Вся эта драконья ерунда – часть меня. Печать истинности – это священный выбор моих богов. А тут ты, человек – святая Митчелл – решила, что они ошиблись. «Вашу мать, ваш перст судьбы указал на долбанного выродка-полукровку. Давай, ломай себя, Нейл, чтобы угодить ей». Ты и правда так думаешь, Митчелл? Правда, ждешь, что я изменюсь и стану таким же благородным уебком, как твой Лесли?

– Нет.

– И это все? «Нет»? «Нет»? – остановившись, он стоит у кровати.