Сто причин моей (не) любви

– Митчелл!

Все.

Застыла, будто меня пронзила пуля – навылет, вместе с кровоточащим сердцем.

Я закрыла глаза, сглотнула – ворох бумаг выпал из рук, разлетаясь по брусчатке.

А я все стояла, не в силах повернуться. А перед глазами проносилось то, о чем я боялась вспоминать – бледное хищное лицо, четкая линия полных губ, жесткие красные волосы, пронзительный взгляд.

Нет, пожалуйста.

Не надо.

Не смогу!

Глотая слезы, я присела на корточки, дрожащими руками собирая бумагу до тех пор, пока в поле моего зрения не появились начищенные туфли – Нейл попросту обошел меня и встал напротив.

– Ну, здравствуй, Митчелл. Быстро же ты бегаешь.

А он и не запыхался.

Не поднимая головы, я процедила:

– Добрый день, милорд.

Максимально холодно, отстраненно. Максимально похоже на: «Иди к черту, Олсен!»

– Как твои дела? Работаешь на Ротклифа?

– Угу…

– Он не обижает тебя, Митчелл?

Усмехаюсь. Какое ему дело?

Удивительно, почему он еще не объявил о свадьбе с Эмилин. Впрочем, там у него такая неразбериха. Они ведь до сих пор формально считаются братом и сестрой.

– Нет. Спасибо за беспокойство, милорд.

– Что ты там возишься, Митчелл?

Ладно.

Вздыхаю и поднимаюсь на ноги, но глаза прячу, увожу в сторону.

– Ты плачешь.

– Нет.

– Это не вопрос.

– Солнце слепит, – и поспешно вытираю щеки. – Я…

Хочу выглядеть максимально уверено и позволяю себе вскинуть взгляд и посмотреть в лицо Нейла.

Ошибка!

Фатальная.

Она почти стоит мне жизни, потому что Нейл такой красивый. Он просто…

Не могу говорить, дышать, смотреть. Не могу стоять рядом, жадно глотая запах его парфюма. Не могу наслаждаться его умением подавать себя, его безупречным вкусом в одежде. Больше не могу – он не мой!

– Все в порядке, Митчелл? – вздергивает он бровь и улыбается.

Как я соскучилась по его улыбке. По его голосу.

Киваю.

– Вопрос с артефактом еще не решен, – вдруг говорит он. – Я заверил Константина, что пригляжу за тобой. Будь на виду, Эвелина. Но ни о чем не беспокойся. Ты в безопасности.

Снова киваю.

– Был рад тебя видеть, – произносит он.

– Угу.

Он некоторое время разглядывает меня, а я неловко кусаю губы. Нейл слегка склоняет голову, прощаясь, и уходит.

Боже, за что?

Я почти научилась не думать о нем каждую секунду!

Он ослепителен, а я вновь серая мышь. Он лучший из мужчин.

– Нейл! – вырывается вдруг.

Сама не знаю, что на меня нашло.

Олсен останавливается и оборачивается, а я выпускаю из рук только что собранную стопку документов, и она снова разлетается по тротуару, но на этот раз я не кидаюсь поднимать. Я просто рыдаю и смотрю на своего дракона. А он тяжело дышит. Его глаза сверкают и переливаются золотом, зрачок нетерпеливо вытягивается. Нейл вдруг решительно возвращается, хватает меня за рубашку, сжимая в кулаке, и притягивает к себе.

– Черт бы тебя побрал, Митчелл… – шипит сквозь зубы, а потом порывисто обнимает.

… тону в его руках.

Это лучше, чем в фантазиях. Слаще, чем в мечтах.

Утыкаюсь носом ему в грудь и шепчу:

– Я люблю тебя… люблю тебя, Нейл. Сильно… очень сильно.

– Глупая дурочка… – он тихо смеется, прижимаясь губами к моим волосам.

Да, я идиотка. Я лезу к нему, когда он с другой. Когда я ему не нужна.

– Эвелина Митчелл, ты мне всю душу измотала, – говорит он. – А теперь это…

– Прости, – пытаюсь взять себя в руки. – Я больше не буду. Сейчас… еще секунду… – вдыхаю напоследок запах его одежды так глубоко, чтобы пропитались легкие. – Еще немного, Нейл…

– Сколько угодно, малышка. Я тебя не отпущу.

– А? – озадаченно вскидываю взгляд.

– Я только этого и ждал. Весь чертов месяц. Когда ты попадешься мне, чтобы завоевать тебя снова. А ты еще и обниматься полезла. Нет, Митчелл. Мне плевать на печать: есть она или нет – ты нужна мне, как воздух.

– Что? – дрожит мой голос.

– Я мечтаю о тебе, Митчелл. Каждый божий день.

Встаю на цыпочки и с упоением тянусь губами к его губам, и Нейл склоняется, медленно пробуя мой рот, будто жаждал вновь ощутить на языке вкус этого деликатеса.

– Ты любишь меня? – спрашиваю, желая, наконец, удостовериться в этом.

– Ты шутишь сейчас, да? – щурится он, продолжая целовать мои губы: – Разве похоже, что нет? Я нахрен сдохну без тебя. Это тебе надо услышать? Да, Митчелл. Люблю.

– А как же Эмилин?

– Эви, Эмилин – моя сестра. Больше нас ничего не связывает. Я не собираюсь на ней жениться, и в качестве своей женщины не рассматриваю. Она тоже это знает.

Снова тянусь к нему, прижимаюсь всем телом, выгибаясь в пояснице.

Меня заполняет странное чувство – похоже, это счастье…

– Нейл, я больше не хочу работать на Ротклифа. Я, кажется, увольняюсь…

Дракон приподнимает меня за талию и несет к своему черному экипажу. Мы не просто были отмечены печатью истинности – мы были предназначены друг для друга.

***

Шесть месяцев спустя

Новый рабочий кабинет занудный до раздражения.

Нейл бродил по нему, запинаясь о ковровую дорожку, которая вела к его столу. Что может быть скучнее работы герцога? Он разве это имел в виду, когда требовал у императора титул?

Нейл не любил просиживать штаны за бумагами. Теперь он осознавал всю необходимость иметь личного секретаря. Но Митчелл он имел совершенно в другом смысле, и это его устраивало.

– Босс, – дверь громко хлопнула, и в кабинет ввалился Мэтти, буквально волоча какого-то незнакомца.

Он сбросил его на пороге и отряхнул ладони.

Нейл изумленно вскинул брови:

– Это что такое, Мэтти?

– Это Фердинанд Морэ. Махинации с больницами, сиротскими приютами и центрами милосердия. Взятки. Помнишь?

– Гм, да.

– Ты сказал, что хочешь с ним поговорить.

– Мне кажется, он сейчас не расположен разговаривать, дружочек, – усмехнулся Нейл и подошел к лежащему на полу человеку, потыкал его ногой: – Он что умер?

– А? – Мэтти тоже склонился над телом. – Черт, – и поднял виноватый взгляд. – Я перестарался босс.