Стоп дуть! Легкомысленные воспоминания
Шрифт:
— производить практические и учебные стрельбы, ракетным и торпедным боезапасом;
— производить дифферентовку и балансировку подводной лодки;
— поднимать крышку резервуара прибора, во избежание попадания кипящей рабочей жидкости на незащищенные участки тела;
— вводить в процессе работы. Чайника на мощности в резервуар Чайника коррегирующие чайно-мятные добавки (согласно нормам, качества воды);
— использовать в качестве термометров для определения температуры рабочей жидкости конечностей личного состава (пальцы, рук и ног, нос, уши и другие выступающие детали).
5. По
6. Перемешивание рабочей жидкости производить только штатными приспособлениями.
7. Чайник должен быть учтен, и пробиркован согласно приказу ГК ВМФ от. № 66–89 г. «О бирковании Чайников на кораблях и в частях ВМФ».
ВЕРНО: Старший помощник командира по БУ Капитан 3 ранга Конечный
Месяца через два командир снова заглянул к нам на огонек. Что было! Старпом божился, что его подпись поддельна (он ведь тоже свой вензель приложил снизу), он не идиот, такое подписывать! И вообще, наша каюта, вся, без исключений — козлы страшные, ничего святого для нас нет! Командир подлинность своей подписи не обсуждал, его больше бесило ее присутствие на этой филькиной грамоте. Он, тертый калач, так опростоволосился! Но ничего не поделаешь, мы приказ выполнили. Слава богу, командир был человек с юмором, пошумел и оттаял. Консенсуса мы достигли быстро: командир забирал инструкцию себе на память, мы получали вечную индульгенцию на хранение и использование чайника. Все остались довольны. А черновик я сохранил. Может, пригодится.
Отрывки из неизданного
Когда б писать ты начал сдуру.
Что скука делает с человеком? Да все что хотите! Особливо когда времени уйма и спать уже надоело. Представьте: семидесятые сутки похода. Все домашние заготовки для подавления безделья иссякли. Перечитано все: от книг до кусочков газет в гальюне. Даже матчасть, зараза, работает на удивление хорошо и ломаться никак не хочет. Интеллектуальные баталии грозят постепенно перерасти в банальное обсуждение проблем половых расстройств у подводников. Тупик! В одной из автономок, одурев окончательно, мы всеми тремя сменами начали писать роман. Смена за сменой, страница за страницей. Коллективное творчество девяти человек. Уникальная, на мой взгляд, вещица получилась! С оговоркой, что чисто военно-морская. А посему, вашему вниманию только отрывок, небольшой, но занятный. И еще прошу читателя извинить нас за несколько сексуальную направленность текста. Ведь семидесятые сутки похода, понимать надо! Да и роман мы писали бульварный.
«Пульт 40!» — «Есть 40!» — только и смог прошептать побелевшими губами оператор. «Но я же отдам, с получки отдам! Ну и зануда этот ВИМ! А может, это мощность или ход?» — мелькнула шальная мысль.
Непослушными руками он ввел стержень АР в чрево ядерного реактора. АР шел толчками, но и оператор был упертый малый. Он ввел и расслабился. В чреве реактора тихо забулькотело. Может, это журчало в животе оператора ПУ «ОКС»? Но оператор ПУ ГЭУ был не прост, спинной мозг его чувствовал: в ядерном реакторе пошел процесс, который уже отдавался пульсирующими толчками в напряженной ягодице оператора.
Стиснутыми зубами он вертанул ручку хода турбины. И сразу же почувствовал, как толчками, неуверенно и целомудренно стронулась турбина. Вяло зашлепали лопатки, каждый удар по воде отдавался шлепком ниже поясницы оператора. Опытнейший специалист, он все чувствовал спиной. Она потела. Во рту ощущался кислый вкус забортной воды. «Градусов 700 Брандта, не иначе! — подумал оператор. — Да, не та вода, не та!»
Лодка медленно стронулась вперед, почти неслышно захлюпали забортные отверстия. Торчком встали вертикальные рули. «Как козел», — подумал проплывающий мимо кашалот. «Сам козел!» — подумал механик в ЦП. В ЦП неслышно вошел компердив. Механик вопросительно поднял правую бровь и строго посмотрел на него. Тот утвердительно кивнул и почесал за левым ухом. «Ого!» — подумал механик и вопросительно поднял левую бровь. Компердив поморщил нос и, почесав за правым ухом, презрительно сплюнул. «Ну и ладно», — рассудил механик. Истинные профессионалы, они понимали друг друга и без слов.
Механик рывком повернулся к «Каштану».
— Производится переключение… Отойти!!! — разнеслось по кораблю. Старшина команды не глядя дернул за что-то у ОВП. «По-мастерски!» — пронеслось в голове у механика. За перемычкой что-то всхлипнуло и оглушительно громыхнуло.
— Окончено переключение… — облегченно вздохнули динамики. Механик откинулся в кресле, старшина команды отпустил ногу комдива три, за которую он только что дернул. Комдив три вздохнул во сне, перевернулся на другой бок и захрапел. Лодка неслышно шла вперед. Впереди мерцали Бермуды.
А в это время в кают-компании шло очередное секретное совещание партактива.
— Товарищи! — озабоченно шептал замполит. — На наше письмо в Пентагон уже две недели нет ответа. Рейган молчит. Политико-моральное состояние у них слабовато. Я предлага…
Что он предлагает, уже нельзя было расслышать из-за раздавшегося по кораблю звука колоколов громкого боя. Чуть намыленный начмед, вылетевший из душа и посчитавший ягодицами все ступеньки трапа в 5-бис отсек, влетел в амбулаторию, схватил самую большую клизму, разжег примус и взволнованно рявкнул в «Каштан»:
— Эскулап к бою готов!
Дверь в каюту «ОО» неслышно скрипнула, высунулась рука с дедовским наганом образца 1898 года и мелькнули озабоченные глаза, подозрительно ощупавшие коридор. Неуловимой тенью он проскользнул освещенный участок, за углом кинулся на палубу и по-пластунски пополз дальше. Из его золотого зуба доносилось попискивание морзянки. Он докладывал обо всем в центр. Только изредка из-под надвинутой на брови буденовки вспыхивали озабоченные глаза. И одна мысль беспокоила оперативника: «Зря оставил в каюте парашют — мог бы пригодиться!» Разметав по отсеку подслушивающие устройства, опер затаился в дуковском мешке, оценивая обстановку.
— По местам стоять, гальюны продувать!!! — команда громко и хлестко ударила по нервам. В этот критический момент десятки людей сжимали тумблеры, клапаны, гашетки, маховики, сцепления, аварийные упоры, штаны и бутерброды. Минуты казались часами. Часы пролетали секундами. Механик повернулся и пристально посмотрел на «Каштан». С пульта ГЭУ тотчас же ответили: «Не боись, Дмитрич! Не подведем!»
На пульте все шло привычно и обыденно. Комдив два и старшина команды электриков уже успели надеть диэлектрические перчатки и постелить под ноги резиновые коврики. Компердив навзрыд рыдал, уткнувшись носом в плечо оператора левого борта.
— Не подкачай, Борисыч, не подкачай, милый!!!
Оператор трижды сплюнул через левое плечо. Слюна мгновенно испарилась на раскаленной лысине компердива.
— К черту! — прошептали губы оператора. Не прекращая что-то нашептывать себе, он привычными профессиональными движениями включился в ИДА-59 и замер в напряжении перед приборами. Тщательно пережевав шестую пачку валидола за последние пятнадцать минут, оператор немного успокоился. Было от чего занервничать. Каждый раз установка словно взбрыкивала при продувании гальюнов. Движение элементарных частиц становилось хаотичным, процесс выходил из-под контроля. Гарантий не было никаких.