Страна без волшебства

Первый быстро справился со своей задачей: он сгреб Тану в охапку и вскарабкался с ней наверх. Двум другим пришлось попотеть: Кит и Генри сопротивлялись до последнего. Пауки, казалось, не ожидали встретить отпор и поначалу действовали нерешительно. Но в итоге ребят опутали паутиной и, как кульки, за ноги потащили наверх.

— А-а-а! — орал Кит во всю глотку, пока его не швырнули на какой-то гамак.

Это оказалась большая паутина, сплетенная из особой нелипучей нити.

Рядом шмякнулся Генри. Тана сидела на краю паутины и болтала ногами.

— Прошу прощения, — сказала она. — Я должна была предупредить вас заранее. О пауках. На самом деле они послушные и смирные. Сами увидите.

— Ага, мухи не обидят, — съехидничал Кит, пытаясь освободиться от липучки.

— Нет, если бы ты был мухой, они бы тебя съели, — покачала головой Тана.

Она встала и как канатоходец прошлась по длинной прозрачной нити, протянувшейся к дальней ветке.

— А теперь решайтесь. Нам надо попасть выше. Ну что, сами полезем или кликнуть пауков? Думаю, они с радостью нас подбросят.

— Лично я попробую обойтись без них, — сказал Кит.

Тана усмехнулась:

— Почему-то так я и думала.

Карабкаться по паутине оказалось делом нелегким: в конце концов, у человека всего две руки и две ноги, а у пауков восемь конечностей! Когда Кит, тяжело дыша и отдуваясь, переползал с одного липкого каната на другой, ему показалось, что пауки глядят на них и жалеют.

— Им что, больше делать нечего? — возмущался Кит. — Шли бы погулять, что ли! А то сидят тут и смотрят, как будто я цирковой гимнаст. Может, я стесняюсь…

Долго ли, коротко ли, но они наконец долезли до нужной ветки — здесь жизнь била ключом, и не только волшебная… По невидимым дорожкам ползали гусеницы, божьи коровки, неторопливые улитки (некоторые с седоками, некоторые без) и целые стада пищащих сороконожек. Кстати, здешние волшебники и феи приручали сороконожек и держали их вместо котов и кошек. Воздух гудел от летучих насекомых. Теплый свет светлячков, отраженный множеством листьев, окрашивал воздух в таинственный зеленовато-желтый свет.

Генри и Кит смотрели во все глаза. Все им здесь нравилось.

— Видите, это вовсе не обычное дерево, как вам могло показаться сначала.

Кит кивнул.

— Совсем не обычное, — сказал он, удивленно глядя на пожилую фею, которая тащила на поводке сороконожку.

Группа ребят на метлах вылетела откуда-то из-за листа размером с крышу дома и с криками: «Тана, Тана!» — устремилась к ним. Кит нутром почувствовал, что это ее «команда» и что они с Таной давно не виделись.

Ребята о чем-то оживленно заговорили на местном наречии. Тана пожала плечами с таким видом, словно хотела сказать: «Подумаешь, мне-то что!» Видимо, ребята что-то затевали. Потом они снялись с места и куда-то полетели — небось швыряться желудями в муравьев или еще что-нибудь в этом роде. Кит вспомнил о своих друзьях, оставшихся в Англии, и вздохнул.

— Что такое? — поинтересовался Генри, подсаживаясь к Тане.

— Да мама, — вздохнула Тана. — Играет роль… как это у вас говорят? Краснолицего индейского вождя?

Ребята переглянулись, и Генри догадался первым и засмеялся:

— Ага, понял… Ты хочешь сказать: изображает индейца на тропе войны…

— Я так и сказала, а что, неправильно? — обиделась Тана. — Ладно, пошли. Была не была.

И Тана понуро побрела по ветке к стволу. Ребята пошли за ней, на всякий случай стараясь обходить стороной божьих коровок и прочих жуков всех цветов и расцветок.

В том месте, где ветвь отходила от ствола, в нем виднелось дупло, и рядом с этим дуплом стояла фея средних лет. В руке она держала волшебную палочку, или, вернее, волшебный посох. Непослушные кудри ее были сколоты заколками из светящихся молний, черное платье, по подолу и по низу рукавов обрезанное зигзагом, было увешано золотыми амулетами. Заметив ребят, женщина хмуро посмотрела на них и направилась прямо к ним. Она была не одна. Вровень с ней летело облако птиц, но очень маленьких — значит, они попали сюда через арку-уменьшитель. Были здесь воробьи, сороки, малиновки, ястребы, вороны… всех не перечислишь. Чуть выше кружила пара орлов. А у самого уха феи, как драгоценная сверкающая сережка, порхала крошечная райская птичка…

— Ой, что будет… — Тана замедлила шаг.

— Тана! — властно позвала женщина. — Горе ты мое, где ты пропадала? Я вся извелась, пока тебя не было, всех о тебе расспрашивала… Просто не знаю, что мне теперь делать: плакать от радости или стукнуть тебя хорошенько. Просто не знаю… — Все еще грозно сверкая глазами, женщина шагнула к Тане.

— Мама, я…

— На кого ты похожа! Полюбуйся на себя! Вся где-то вывозилась, чистого места не осталось, и, вижу, ты опять волшебством сводила синяки. Не спорь, я все вижу!

— Да, но…

— Говорила я тебе: не лезь куда не просят, и без тебя обойдутся, а ты…

— Я старалась…

— А теперь ты добилась своего: довела меня до слез… Я так волновалась, что даже колдовать не могла. Кто в этом виноват, скажи честно?

Женщина замахнулась волшебным посохом и слегка шлепнула Тану — та даже не пикнула. Потом волшебница так крепко стиснула дочь в объятиях, что другой бы на месте Таны не выдержал.

«Да, непросто быть дочерью феи! Тут нужна выдержка», — подумал Кит.

Потом процедура повторилась снова в том же порядке, причем, когда фея заносила посох, птицы с криком налетали на девочку, а когда прижимала ее к груди — птицы порхали вокруг и нежно обмахивали их своими крыльями.

— Мама, мама, я уже дома, не волнуйся, — говорила Тана в перерыве между побоями и объятиями.

Фея вытерла слезы.

— Вижу. Но ты бы хоть сообщила, где ты и что с тобой. Последнее, что я о тебе слышала, что тебя увезли на охоту.

Я уж думала, что тебя затравили. Трудно было послать весточку, что ты жива?

— Пожалуйста, мама, не плачь. Письмо не прилетело бы раньше меня. Видишь: я жива и здорова. Мои друзья-англичане спасли мне жизнь. Мы летели на ковре, потом спросили дорогу у деревьев, и вот мы здесь. Все не так уж страшно, правда?

Теперь мать Таны наконец заметила Кита и Генри и благодарно им улыбнулась. Малиновка села Киту на плечо и пощекотала ухо.

— Ой! Я тут раскричалась, вышла из себя… Тана, ты должна была меня предупредить. Что обо мне теперь люди подумают… Давайте познакомимся. Меня зовут Рута Орнита. Я мать Таны. Ой, вы, должно быть, озябли. И наверняка хотите есть.