Страна воров на дороге в светлое будущее

Итак, в стране смута и анархия. Новая власть некрепка. Руководит страной не Временное правительство, а Советы рабочих и крестьянских депутатов. В Петрограде — Исполнительный Комитет Совета, и на местах фактически — Советы. Пока еще не большевистские. Но самое время большевикам принять в свои крепкие руки шатающуюся власть.

Но где же в это время вождь большевистской партии?

Вождь пока в Цюрихе. Занят устройством революции в Швейцарии. Вероятность победного переворота в маленькой стране казалась ему большей, чем в огромной России.

О революции на родине он узнал из прессы. Открыл утром газету и глазам не поверил.

Срочно в Россию! Но как? На пути — территория враждебного государства…

Однако недаром Виктор Адлер характеризовал его своему правительству как человека, «могущего оказать большие услуги»… Наконец-то эти «услуги» понадобились Германии.

Тридцати большевикам во главе с Лениным германское правительство предоставило так называемый «пломбированный» вагон (лица, ехавшие в нем, пользовались дипломатической неприкосновенностью; вагон этот сохранился и находится в городе Засниц в Германии). Поезд с Лениным промчался через всю страну — ради этого был задержан даже эшелон с эрцгерцогом…

Послать Ленина в Россию… Что за расчет был у немцев?

Политику большевиков в 1917 году — если грубо и коротко — можно сформулировать так: мир на фронте, война в тылу. Ну да — «превратить империалистическую войну в войну гражданскую». Это мы еще из школьных учебников помним.

А чего еще было желать Германии? Обессиленная, она уже не могла вести войну на два фронта (к тому же на стороне союзников выступила мощная армия США).

Генерал Людендорф вспоминает:

«То, что наше правительство послало Ленина в Россию, оправдывалось с военной точки зрения: нужно было, чтобы Россия пала».

Расчет немцев оказался верен.

Итак, существовал ли германо-большевистский заговор? Сегодня с полной определенностью можно сказать: да, существовал. После второй мировой войны американской оккупационной армией были найдены документы германского Министерства иностранных дел. Там тысячи отчетов, писем, телеграмм, касающихся отношений между большевиками и правительством Вильгельма.

Летом 1917 года большевики издают в Петрограде семнадцать газет. Годовые расходы на издание одной небольшой газеты — 300 тысяч рублей. В партийной кассе было тогда 1117 рублей 50 копеек.

В июле 1917 года Временное правительство возбудило против Ленина и еще 12 большевиков уголовное дело по обвинению в государственной измене. 24 тома этого дела изъяты сегодня из спецхрана Архива Октябрьской революции и открыты для историков. Откроем том 4-й этого дела на странице 34:

«…На основании вышеизложенного Судебный Следователь по особо важным делам Александров постановил:

1. Ульянова (Ленина)

2. Апфельбаума (Зиновьева)

3. Луначарского

4. Бронштейна (Троцкого)

5. Коллонтай и т. д.

— всего 13 человек — привлечь в качестве обвиняемых… вошли с агентами названных государств в соглашение… и т. д.»

Ленин, как мы знаем, на суд не явился. Они с Зиновьевым скрывались в Разливе. Вообще по этому делу посадили одну Коллонтай. Да и та написала заявление: «Должна лечиться…» и ее отпустили в Финляндию.

В октябре большевики взяли власть.

«Революция» прошла мирно — как смена караула. В Петрограде работали рестораны, Шаляпин пел «Дона Карлоса»…

Вот что мы должны осознать, по-новому изучая нашу историю: никакой Октябрьской революции не существовало. Не — одна революция сменила другую, а — продолжалась революция, начатая в феврале (марте). Просто у власти закрепились более смелые и решительные люди. Октябрь как бы подтвердил де юре то, что уже существовало де факто.

Мы уже говорили: Россией фактически руководило не Временное правительство, а Советы рабочих и солдатских депутатов. Они к октябрю 1917 года уже были большевистскими.

Ленин и К° сумели привлечь народ на свою сторону. Они использовали самые хлесткие и многообещающие лозунги (потом и не думали их выполнять), они будили у толпы самые низменные инстинкты (еще Достоевский говорил: «Провозгласите право на бесчестие и все побегут за вами!»), на их стороне была сила. Одних дезертиров с фронта — десятки тысяч…

Зимний же Дворец оборонять было некому. Там находились только рота женского батальона, мальчишки-юнкера и георгиевские кавалеры — инвалиды войны. А посему и не было никакого штурма Зимнего. Нечего было штурмовать и не с кем было сражаться.

Так же мирно перешла власть к большевикам и в других городах России. Только в Москве обозначилась какая-то видимость сопротивления. И опять — юнкера. Юнкера и студенты. Они засели в Кремле. Однако сопротивление юнкеров сильно преувеличено историками. Кремль был оставлен защитниками в 7 часов вечера. А его продолжали разрушать тяжелыми снарядами с Воробьевых Гор до 3-х часов утра.

Погибших при «штурме» Кремля — несколько человек — торжественно захоронили у Кремлевской стены. Убитых с другой стороны, со стороны защитников закопали во рву за городом.

Вообще, о юнкерах — нужен отдельный рассказ. Одна из самых мрачных страниц истории большевистского режима. Когда — на третий-четвертый день переворота — взбунтовались Павловское и Владимирское юнкерские училища в Петрограде, новая власть немедленно продемонстрировала свою решительность в борьбе с врагами революции. Расправа над юнкерами была ужасной. Закалывали сдавшихся, мертвым отрубали головы. Очевидцы рассказывают: прежде чем застрелить юношу-юнкера, отрезали ему член и вставляли в руку…

Новая власть показала, что она умеет и пошутить.

Бедные русские люди! Как они радовались, когда пала династия Романовых. Они не знали, что их ждет. На Руси воцарился новый самодержец, самый жестокий из тех, кого знала история.

Часть II Ленин

Начнем с того, что Ленин — гений.

Нас могут поправить: злой гений. Поправку принимаем. Для Ленина марксизм — прежде всего учение о диктатуре пролетариата. Он не теоретик марксизма, он — теоретик революции. Он интересовался лишь одной темой — темой захвата власти.