Страсть искажает все

Зажимая голову в тисках ладоней, мужчина метался по комнате, пиная носком попадающиеся на пути предметы. Прошло несколько минут (или часов?), прежде чем с прихожей послышались голоса и шорохи. Бурый. Опять забыл что-то скотина. Нельзя на него положиться. Сдает парень. Слишком быстро сдает позиции.

— Чего опять, Бурый? — Вылетая в коридор, взвился Рощин, но застыл в дверях, потрясенно рассматривая представшую картину.

Ритка. Маргарита. Марго. Его Марго. Растрепанная, заплаканная, испуганная. В коротком платье, бесспорно, не по сезону. Как когда-то. Как маленькая шлюшка. Твою мать! Стоит посреди прихожей, не зная куда себя подевать. Нашлась. Вернулась.

Изначальное животное побуждение сжать в объятиях разбилось о взгляд. Затравленный взгляд её карих глаз, которым смерила Кирилла. До мужчины дошло, что никто её не похищал. Сама сбежала. Добровольно. И вряд ли намеревалась возвращаться. Лишним подтверждением стал стоящий позади, аки конвойный, ухмыляющийся Тимур. В глубине комнаты мялся Руслан, недовольно растирая рассеченную до крови губу. Обстоятельства не лучше, чем в паршивом второсортном кино.

Нужно отдать должное Калачу — сюрприз удался.

— Бл*, где ты была? — Надвигаясь на девушку и дергая за запястье к себе, возмутился Кирилл.

Вместо ответа Маргарита опустила веки и громче всхлипнула, в попытке освободиться.

— Не хочешь говорить, что ли? — Сжав двумя пальцами подбородок Одинцовой, заставил посмотреть на себя. — Ну же! Чего молчишь?!

— Эта шалава ничего тебе не скажет. — Подал голос Тимур. — Она хоть и дура, но не самоубийца, чтобы признаваться, что пока ты дерьмо разгребал, с другим мужиком кувыркалась.

— Это правда? — Сквозь зубы процедил Рощин, всматриваясь в лживое лицо девушки.

Хоть бы изобразила, что сожалеет. Так нет, глазки заблестели, даже сквозь пелену слез. Резче затрепыхалась, как пойманная птичка, жаждущая свободы. Включила гордость его строптивая девчонка. Как всегда, в критический момент. В истинность слов Калачева поверить не мог. Пускай и отдавал себе отчет, что это наиболее реальное объяснение.

— Сергеич, да какой другой мужик? — Со стороны послышался голос Руслана. — Вы гляньте на неё. Как побитая собака.

— Пасть закрой, Буртенко! — Рыкнул Кирилл, сканируя Маргариту.

— Нет, серьезно. — Наглея, не унимался Руслан. — Кто на неё в таком виде позарит?..

Договорить не успел.

Кирилл неодобрительно хмыкнул, когда Калачев, в несколько шагов оказавшись рядом, что есть силы ударил Бурого коленкой под дых, вынуждая, согнувшись пополам, закашляться от боли.

Маргарита, зажмурившись, вздрогнула от удручающего звука удара.

— Калач, бляха, ты офигел?! — Вознегодовал Руслан, жадно втягивая воздух.

— Это ты офигел! — Тимур не остался в долгу. — Узнаю, что ведешь свою игру, раздеру как…

— Прекратили оба! — Рощин пресек намечающиеся разборки мужчин, которым доверял, но которые, изначально воспылавшие ненавистью, готовы перегрызть друг другу глотки. — Собираетесь драться? Брысь отсюда!

Недоставало, чтобы эти два бугая квартиру разгромили. Хотят устраивать побоище, пускай делают это где-то в другом месте. Хоть в подъезде, хоть на улице. Но не здесь. Здесь предстоит его личная разборка. С чертовски красивой, такой сладкой, возбуждающей, соблазнительной, но предательницей. Кирилл пока не ведал, чем она способна обернуться, но девчонка поплатится за всё.

— Да больно надо об эту мразь мараться. — Открестился Калачев, отступая от насупленного Руслана. — Нам бы поговорить, Кир.

— Не подождет до завтра? — Палец за пальцем разжимая лицо девушки.

— Успеешь со своей разобраться. — Пророкотал Тимур. — К тому же это как раз по поводу её.

— Где ты её нашел? — Отворачиваясь от Маргариты, безучастно уточнил Рощин.

— Не при них. — Показательно пренебрегая Бурым и Марго.

— Идем.

Кивок в сторону кабинета и Кирилл, пригвоздив к месту хмурым взглядом Одинцову, непроизвольно обнявшую себя за плечи, скрылся за дверью. Едва за Калачом закрылась комната, без эмоционально поинтересовался:

— В который раз хочешь убедить меня, что однажды поступил неправильно, купившись на шлюху?

Тимур молчал. Ровно до тех пор, пока Рощин не устроился по-хозяйски в кресле и не затянулся сигаретой, нетерпеливо постукивая по столешнице.

Прекрасно знал — Калачев ненавидел Маргариту. С первого дня. Сначала заочно, недоумевая, что такого Кирилл нашел в заурядной проститутке, раз готов вываливать огромные суммы. После личного знакомства — осторожно, почти тайно, не желая вызвать гнева к себе со стороны друга. Порой сдерживался, а порой ненависть и пренебрежительное отношение становилось столь явным, что читалось в каждом жесте, каждом слове, сказанным в сторону Одинцовой.

Сегодня Тимур этого не скрывал. Причина? О причине Рощин догадывался. Но знал точно — если Калачев начнет необоснованно обливать Марго грязью, за себя не ручается. Невзирая на её несколько дневное отсутствие. Невзирая ни на что.

Сам может и будет говорить о Маргарите, что взбредет в голову. Сам будет делать, что захочет. Наказывать, как вообразит. Как того заслужит. Судить и осуждать. Но никто другой сего делать не вправе. Никто и никогда! Потому что это его женщина. Его! Хотят того или нет, придется смириться всем. И Буртенко, не вовремя вякающему что-то о её внешнем виде. И Калачу, регулярно и целенаправленно тыкающему, что как была, так и осталась проституткой. И тем более Маргарите. Девчонке, возомнившей себя королевой. Считающей, что можно забыть, чего однажды сделал Рощин. Забыть, сбежать, или… изменить.

— Зря или не зря… — Спустя несколько минут тяготившего молчания, Тимур подошел к столу. Вытащил из внутреннего кармана куртки увесистую пачку фотографий, с характерным звуком швырнул перед Кириллом. — Судить тебе.

Окурок полетел в пепельницу. Рощин, пытливо приподнял бровь, рассматривая бесстрастного Тимура, что, сложив руки на груди, стоял перед ним. Потянулся к фотографиям. Внутренне отдавал отчет — ничего доброго не увидит. Наверное, именно поэтому не торопился взглянуть на них.

— Что это?

— Смотри сам. Там есть много любопытных кадров и ракурсов.

Взор Кирилла метнулся к фото. На первой — улыбаясь, посреди аэропорта, стоит Маргарита, вглядывается куда-то вдаль. Одна. На следующей — тоже она. Приподняв ножку, рассматривает туфли, позволяя стоящему рядом мужчине придерживать себя за талию. Его лица не рассмотреть — отвернуто куда-то в сторону, но внутренне Рощин допускал, кто это… Следом фото, где предположения обретают обтекаемую и живую форму подтверждения. В поднимающем на руки Маргариту мужчине четко опознается Чернышевский. Затем куда-то несет её. Девушка, особо не сопротивляясь, прижимается к мужской груди, обняв за шею…