Страсти по Веласкесу

Лиза погрозила ей пальцем:

– Я все знаю! Думаете, не помню, как вы без остановки трещали, как чудесно было бы разыскать эту картину? А то, что именно Анне поручили ее найти, скажите, случайность? Герасим, когда гостил у нас в Зубовке, однажды похвастался перед моим отцом своей необыкновенной знакомой, а вы запомнили, ведь вы все запоминаете! Потому и сделали его посредником между вами и Анной.

Елена посмотрела на падчерицу с отвращением:

– Если бы я кого-то хотела нанять, то действовала бы напрямую. Обошлась бы без посредников.

Лизавета горько рассмеялась:

– Фигушки! Отец вас, конечно, обожал, но вашего увлечения картинами не разделял. Я знаю, как он относился к вашим рассуждениям о надежном вложении капитала. Он считал все это несерьезным. Я даже больше скажу! Он не одобрял глупое мотовство! А поиски этойкартины могли обернуться такими трагедиями, что ему бы это точно не понравилось. Поэтому вы и решили действовать втихую. Сами оставались в тени, а все переговоры поручили Герасиму.

Последнее заявление вывело Дарью из прострации. Бросив настороженный взгляд в мою сторону, она спросила:

– Откуда вы взяли, что Герасим причастен к поискам картины?

Лиза расценила этот вопрос как недоверие к ее словам и запальчиво выкрикнула:

– Я правду говорю! Собственными глазами все видела.

– Что именно? – тихо поинтересовалась Дарья, не сводя с нее взгляда.

– Как он клал деньги в почтовый ящик Анны!

– Следили за ним?

– А сами как думаете? Только услышала этот разговор про картину, сразу догадалась, чья это затея. Ее!

Лиза обвиняюще ткнула пальцем в Елену, та молча прикрыла глаза и страдальчески вздохнула.

– Может, расскажете, как все происходило?

Лизавета помялась, потом смущенно проговорила:

– Вообще-то поначалу я Геру не подозревала. К Анне поехала, чтобы предупредить… отговорить ее… Ну не хотела я, чтобы она искала эту картину!

– Герасиму сказали, куда собрались?

– Нет, конечно! Он бы меня высмеял! Как только Анна ушла, я быстро собралась и поехала к ней. Думала, она дома будет, и мы сможем поговорить… Только ее там не оказалось.

Вы знали, где она живет? Откуда?

– Однажды Гере нужно было заехать к Анне по делу, и я увязалась с ним. В квартиру не заходила – Гера сказал, Анне это не понравилось бы, – ждала на лестнице.

– Понятно… Значит, Анну дома не застали и как поступили после этого?

– Уходить ни с чем я не собиралась. Около квартиры стоять было неудобно, и я решила дожидаться во дворе. Стала спускаться по лестнице. Шла медленно, торопиться было некуда… Я находилась на площадке второго этажа, как вдруг внизу увидела Геру. Он вверх не глядел и потому меня не заметил. Я видела, как он бросил конверт в почтовый ящик, а потом быстро спрятался в нишу.

То, что рассказывала Лиза, очень походило на правду. В нашем старом доме все устроено с размахом. На этаже по две квартиры, площадки широкие, лестницы мраморные. Вестибюль не только просторный, но еще и художественно оформлен. Лепнина на потолке, мраморные колонны вдоль стен, а за каждой колонной есть ниша, где при желании вполне может уместиться человек. Войдя с улицы в полумрак подъезда, разглядеть спрятавшегося не просто, особенно если не ставишь перед собой такой задачи специально. А сверху все действительно просматривается как на ладони.

– Когда вы вошли в парадное, он позвонил вам по телефону. Я видела, – сказала Лиза, обращаясь уже непосредственно ко мне.

– Я домой поднималась по лестнице… Как же мы с тобой не столкнулись?

– Мне вдруг почему-то стало страшно, и я побежала наверх. Села на подоконник этажом выше и стала ждать, что будет дальше. Слышала, как вы вошли в квартиру. Видела, как Гера выбежал из подъезда. Как только он ушел, я написала записку и подбросила вам под дверь.

– К чему такая таинственность? Могла бы просто прийти и все рассказать.

– И вы бы мне поверили?

Я с сомнением покачала головой. Скорее всего, нет. Ее я не знала, а Герасим был моим приятелем. Девчонка права. Действительно, не поверила бы.

– Вот видите! И учтите, то, что написано – истинная правда. Она бы обязательно обманула вас. Уж я-то знаю!

– А твой звонок вечером? Что это было? Продолжение разборок с Еленой?

Так как не все присутствующие были в курсе, я пояснила:

– Вечером того же дня мне позвонили на мобильный, и, когда я назвалась, в трубке раздался шепот: «Анна… Это Анна? Анна, это Елизавета, подруга Герасима. Анна! Спасите меня! Приезжайте, иначе меня убьют. Анна, умоляю! Спасите… Спасосвятительский переулок, дом три. Запомнили?! Спасосвятительский, три!»

Лиза нахмурилась:

– На меня действительно напали!

– Что ты болтаешь?! – не выдержала и вмешалась Елена. – Кто мог напасть на тебя в квартире отца? Ты совсем изолгалась!

– Я не вру!

– Да тебя там вообще не было. Не приходила ты в Спасосвятительский! Ясно? Она вон свидетельница! – Елена неприязненно кивнула в мою сторону.

Лиза покосилась на меня и тихо сказала:

– Я влезла в окно кабинета. Знала, что оно обычно открыто.

– Конечно, только в окно! В дверь ты войти не могла! – воскликнула Елена.

– Не могла! Ты сама у меня ключ отобрала.

– Да что тебе делать в пустой квартире? Отец в Зубовке, я на работе. За каким рожном ты туда полезла?! – с неожиданной яростью выкрикнула Елена.

– За доказательствами. Хотела раздобыть подтверждение, что ты действительно занимаешься этой картиной. Потом бы я поехала к папе и рассказала ему, как ты действуешь за его спиной. Без весомых улик этот разговор поднимать не имело смысла, он бы не стал слушать.

– Нашла? – насмешливо поинтересовалась Елена.

Лиза ответила ей полным неприязни взглядом:

– Я нашла кое-что похуже. У тебя на столе лежали черновики папиного завещания, по которому он все свое имущество оставляет одной тебе. Странно, но на каждом стояло несколько его подписей, и ни одна не походила на настоящую. Не ты случайно тренировалась?

Елена побледнела и, подавшись вперед, со злостью выкрикнула:

– Сумасшедшая!

Лиза в долгу не осталась и ответила с не меньшей злобой:

– Мошенница! Ты пыталась подделать завещание моего отца!