Страстная женщина

– Нет, конечно же нет!

– Тогда нам лучше поспешить.

Они вышли из этого райского уголка, но на этот раз Винченцо не взял ее за руку.

Глава 12

Тоби объявился вовремя.

Одри успела только собрать еще влажные волосы в хвостик и надеть пижаму, накинув сверху халат. Сначала Тоби поддразнил ее комментариями насчет бассейна, где она поплавала без него, но легко отошел, когда получил обещание – с ним они поплавают завтра.

И действительно, Тоби и дети наслаждались временем, проведенным в этом райском уголке. Тоби, как и Одри, был впечатлен домашними джунглями и влюбился в полосатых кошек. Но больше всего его впечатлили дети. Лицо его сияло, когда речь заходила о Франке и Анджело.

Анджело любил воду. Для плавания малыш избрал в свои любимчики брата Одри. Винченцо повторил игры с Анджело, в которые с ним играл Тоби, и, к его удивлению, малыш с готовностью стал играть и с ним. Они весело плескались, пока Одри учила Франку держаться на воде. Она считала – ребенку, живущему в доме с бассейном, уметь плавать просто необходимо.

С Джованни Томази они увиделись вечером, за ужином.

– Не понимаю, почему мы ужинаем в такую рань, – пожаловался он.

– Время уже шесть тридцать, не так уж рано. Я объяснял тебе, мы так ужинаем из-за детей, чтобы вся семья сидела за столом. А потом дети отправятся спать.

Такое расписание предложила Одри. Ей было приятно – Винченцо послушался ее и даже спорит по этому поводу со своим отцом.

Джованни нахмурился:

– А как же твоя работа?

– Это не твоя забота.

– Ты не можешь пренебрегать своими обязанностями, чтобы исполнять роль главы семейства, – настаивал Джованни.

Винченцо скривился, а Одри не выдержала.

– Если вы так беспокоитесь, я уверена – Энцо не будет возражать, если вы решите помочь ему управлять банком, – сказала она.

– Так как вы его недавняя и, вполне возможно, не последняя подружка, лучше бы вам помолчать, мисс Миллер! – резко ответил Джованни.

Тоби издал звук, напоминающий свист кипящего чайника, но Одри качнула головой в его сторону, призывая не вмешиваться.

– Одри проявила себя с самой лучшей стороны, – встал на ее защиту Винченцо. – Она знает меня лучше, чем знаешь меня ты, отец. – От холода его тона в комнате словно понизилась температура.

Джованни лишь махнул рукой, словно игнорируя его замечания:

– В чем ты меня обвиняешь? В том, что я хочу, чтобы твоя компания и банк продолжили процветать?

«Готова в этом поклясться», – подумала Одри, но удержалась от того, чтобы произнести это вслух.

– Позволь мне внести ясность, Джованни, – сказал Винченцо. – Во-первых, ни ты, ни Франсис никогда не извлечете прибыли из успеха «Томази энтерпрайз». А во-вторых, – и Одри совершенно права! – если ты так беспокоишься о прибыли банка, я с радостью уступлю тебе президентство. Обанкротишься ты или преуспеешь, мне все равно. В-третьих, ты будешь обращаться к моим гостям с уважением, если не хочешь лишиться моего гостеприимства. Надеюсь, мы поняли друг друга?

Джованни встал, на его лице появилось обиженное выражение.

– Кажется, мне лучше вернуться к себе домой. Я ожидал куда большего почтения от своего сына, а мне выказывают пренебрежение.

Винченцо лишь склонил голову:

– Девон распорядится, чтобы тебе помогли упаковать вещи.

Было заметно – такого Джованни никак не ожидал.

Глядя на него, Одри подумала: «Вероятнее всего, до этого момента Винченцо никогда еще не давал отпора своему отцу».

Из его рассказов о своей семье она поняла – он просто смирился с тем, как жили его родители, и стал жить по принципу «живи и дай жить другим».

«Но, должно быть, для человека, столь ответственного по отношению к своей семье, подобное решение далось нелегко, – подумала она, глядя на Винченцо. – Однако он поставил меня выше своего отца».

Это одновременно радовало Одри и пугало.

Она взглянула на Франку. Девочка, очевидно, была встревожена тем, что происходило между двумя мужчинами. Если она и не понимала всего, о чем говорилось, напряженность в атмосфере все равно чувствовала. Однако она продолжала есть и говорить с Перси.

Тоби играл с Анджело, намеренно повернувшись к Джованни затылком.

Одри подавила улыбку при виде очевидного отвращения, которое питал ее брат к пожилому мужчине. Она снова взглянула на Винченцо. Тот смотрел на нее, игнорируя своего отца. Одри не удержалась и подмигнула ему. Секунду Винченцо ошарашенно смотрел на нее, а затем на его лице возникла теплая улыбка, коснувшаяся его таких красивых голубых глаз.

– В этом нет необходимости, – сказал Джованни. – Не хватало еще, чтобы между нами встала женщина. Но я думаю поужинать позже, так как даже не успел проголодаться.

– Как хочешь, – пожал плечами Винченцо, не отрывая взгляда от Одри.

– Да ладно, – пробормотал Джованни и, поняв, что никто не собирается предложить ему остаться, вышел.

Тоби понимающе посмотрел на Винченцо:

– Ничего личного, но кажется, наши отцы посещали одну и ту же школу для задниц.

Винченцо рассмеялся. Он смеялся так заразительно, что скоро хохотали уже все в комнате, включая Анджело и Франку, хотя по лицу Франки было понятно – девочка не совсем понимает причину смеха.

– Тоби! – корчась от смеха, выдохнула Одри. – Следи за языком!

Он усмехнулся и кивнул. А потом мужчины обменялись взглядами, выражающими солидарность.

Одри только подошла к своему столу, когда получила текстовое сообщение. Улыбаясь, она вытащила телефон и негромко рассмеялась, прочтя сообщение: «Ты собрала вещи? Пижама не нужна».

Она не виделась с Винченцо с воскресенья, но он писал ей эсэмэски «С добрым утром», «Не забыла ли позавтракать?». Насколько поняла Одри, Винченцо переписывался также с ее братом – судя по всему, мужчины стали друзьями, и это не могло не радовать Одри.

В ответ она отсылала ему фотографии Франки и Анджело, писала, как прошел ее день, и была приятно удивлена, когда Винченцо начал делать то же самое.

Тексты с сексуальным намеком начались в понедельник вечером, как раз тогда, когда Одри собиралась лечь в постель. Одри вспыхивала, читая их, но поняла одно: Винченцо с нетерпением ждет того дня, когда сможет выполнить свои обещания. Вполне возможно, это состоится в выходные.

На День благодарения Винченцо пригласил ее и Тоби остаться у него в особняке. Приглашал на четыре дня: там будут и его дети. Поразительно, но трудоголик, кажется, собирался отдыхать все это время.