Страстный. Плохой. Опасный

— Постой, Андрюш. В смысле он уничтожил все доказательства? — переспросила я.

— Ярослава, ты же неглупая, понимаешь русский язык. Знаешь, почему у него нет друзей? Волков — продажная криминальная мразь, и я не удивлен, что он очередной раз ступил на эту дорожку. Не нужно было ему доверять, — раздражается Андрей, а я все выше поднимаю брови.

Я что-то не поняла. Почему же Волков скрыл от брата, что я вынесла ту папку, буквально выкрала ее из-под носа следователя и полковника?! Думаю, что признаться во всем нужно сейчас, так как у брата с этим парнем и без меня изощренная ненависть друг к другу.

— Не знаю во что ты играешь с Вадимом, но это я забрала папку, и думаю, он догадался об этом. Тогда Вадим застал меня на горячем. Возможно, просто не захотел меня сдавать и сеять между нами семейный раздор. Очень… Мило с его стороны.

— Ты? — брат недоверчиво хмыкнул. — Сделаю вид, что ничего не слышал, Ярослава, но об этом мы еще подробно поговорим. Это была твоя очередная дурная выходка, а я все равно не жалею о том, что надавал ему по наглой морде, — усмехнулся брат, а я сузила глаза. — Тоже мне, следователь…

— Странно как-то, — я задумываюсь. Вадим мог сдать меня брату и наоборот рассорить нас, но по итогу промолчал, за что отхватил. По довольной насмешке брата ясно, что очень сильно. — Он не из рядов предателей.

Андрей расхохотался так, что едва не пролил слезы.

Я бы хотела поговорить с Вадимом Волковым, но тот последний взгляд, которым он меня окинул при моем побеге… Совсем не хотелось увидеть снова, тем более после выходки моего вспыльчивого брата.

— Мелкая, тебе нужно научиться разбираться в людях, иначе бесследно пропадешь, — заверяет меня брат, а я откидываюсь на стул, забывая об исполосованной ремнем спине. Издав шипение, выравниваю осанку, но ребра болят от резких движений, и хватаюсь за них, напрягаясь. — Отец меня убьет, — нахмурился Андрей, прослеживая мои мучения.

— Это все не твоя вина, — пожала я плечами, — а мне, к счастью, отец больше не может объявить домашний арест, — вообще-то, говорила вполне серьезно, но я с Андреем улыбнулась, только Артем непонимающе поиграл бровями.

Только мы знаем, что отец любил и был спокоен, когда арестовывал меня и закидывал скучной литературой. Но в любом случае он сделал свой вклад в мой характер — я стала очень упрямой и твердой, а еще начитанной, поэтому освоила любимую мне журналистику в два счета.

— В любом случае у нас проблема — Гордеев неприкосновенный в законе, поэтому теперь ты под моим домашним арестом.

— Эй!

Часть 13.1

Как бы ни было хорошо в квартире с братом в полной безопасности и надежности, на десятый день я готова была завыть. Ежедневно умоляла его прекратить сводить меня с ума домашним арестом. Если бы Гордеев был настроен на решительные действия, меня точно дома уже не было.

Только как бы я ни старалась, каждый раз получала грубый отказ и лишилась ключей. За мной теперь приглядывал Артем, пока брат работал и искал новые обвинения на Гордеева… Толку, судя по настроению Андрея, который возвращался домой не в духе и стал срываться на мне, не было.

У него ни черта не получалось.

Хорошо, что со мной был Морозов, по крайней мере, не так скучно, но он очень и очень сильно напоминает Игната-няньку-надзирателя. Иногда даже слишком.

— Сидеть и ждать Андрея каждый день — это просто смертельно скучно. Причем нельзя гадить в тапки, ведь этот хозяин еще и заваливает работой по дому, — возмущенно пыхчу я, когда падаю на диван рядом с другом, устав после очередной уборки и готовки.

Мне уже не кажется, что брат специально наводит бардак за один вечер, чтобы мне было чем заняться на следующий день. К тому же готовить приходится каждый день, так как здесь два парня, один из них целый день в квартире и сдается мне, что у кого-то совсем скоро будет ожирение. С таким-то аппетитом выметать все продукты из холодильника!

— Он любит тебя, поэтому горячо защищает всеми возможными способами.

— После которых приходит злющий и срывается, придираясь к любой бытовой мелочи? — повернула голову к другу, приподняв бровь. — Очень действенно, умник. Не защищай его. Защищай меня!

Артем усмехается.

— У тебя разве есть какие-то гениальные идеи? — спрашивает друг, а не услышав ответа, поворачивается к плазме, продолжая наблюдать за сюжетом детективного сериала. — И что ты только смотришь… Одни жестокие убийства и гангстерские грабежи. Как-то слишком депрессивненько… — Артем тянется к пульту, но я перехватываю его руку.

А вот и план!

— Не смотрю. У меня в этой гребаной жизни повороты намного интереснее. Знаешь, это было моим планом раньше, — я замолкаю, а затем задумываюсь. — Уничтожу эту мразь его же способом и очищу свое имя, — вскакиваю с дивана… — Ноутбука не найдется?

— Найдется, но Ярослава… Мне не нравится то, что ты задумала, — насторожился друг.

— Значит, я двигаюсь в верном направлении. Андрей отнес свой ноутбук на работу, в мой в ремонте, так что собирайся, жду тебе через полчаса, — в добровольно-принудительном порядке заставляю друга подняться с дивана. — Ну, пожалуйста, мне нужно составить план, чтобы быть очень убедительной для брата.

— Но как же… — беру его за руку и веду в прихожую.

— Он с легкостью разнесет мой план в прах. Нужно тщательно продумать все до мелочей, — продолжаю я, замечая закатывания глаз парня, когда я почти его обуваю и услужливо завязываю шнурки его белых кроссовок.

— Постой, просто все так… — Артем обреченно вздыхает, когда я его очередной раз перебиваю.

— Брат не будет меня слушать, поэтому настоятельно прошу, давай работать сообща и надерем Гордееву задницу! Мы же все хотим справедливости! — говорю воодушевленно и вполне уверенно. Не забываю наивно широко улыбнуться и посмотреть на друга умоляющим взглядом. — Пожалуйста. Ради меня, — тихонько и шепотом.

Морозов очередной раз закатывает глаза и находит вперед, неожиданно прижимая меня к стене. Мне только и остается, что недоуменно моргать, разглядывая самодовольную улыбку друга.

— Не справедливо, знаешь ли, — заглядывает в глаза, продолжая нахально улыбаться. Он так близко, что едва ведет головой в сторону, и сразу касается носом моей щеки. — Ну да ладно… Что не сделаешь ради твоей сексуальной и избитой попы, — срывает легкий, даже целомудренный поцелуй с моих приоткрытых губ от удивления, и выходит в подъезд, подмигнув мне, немного ошалевшей от его выходки.

В нем бурлит трогательная чувственность и неожиданная решительность.

— Нужно наконец-то завести себе подружек… — вздохнула я, закрывая двери на три поворота замка.

***

Слышу в коридоре щелчок замка, и я впервые спешно бегу навстречу к пришедшему с работы Андрею, переполняемая счастьем и новым вдохновением, которое захлестнуло меня с головой. У меня есть столько действенных идей, так что я готова практически на все!

Но какая-либо улыбка сползла с лица так же быстро, как и появилась. Андрей, окинув меня мрачным взглядом, отворачивается. А я расширила глаза оттого, что увидела.