Стражи цветка

Когда купеческая телега проезжала около замка, Ян, как и всегда, залюбовался им с гордостью и восхищением. И не только он. Около башни стояла небольшая группа иноземцев и восторженно что-то лопотала. Заметив это, Наин скептически хмыкнул и авторитетно заметил:

– Стены - да! Еще крепкие. Но бойницы - это я извиняюсь. Кто вам делал эти бойницы? А главное, кто клал черепицу? Вы знаете, как за такую кладку наказывают у меня дома?

При этих словах опасно, патриотично засопел Булка. Юноша понял, что сейчас вспыхнет очередной затяжной спор.

– Господин Булка, а что это там за головешки?- быстро спросил Ян и указал пальцем на обугленные бревна, которые похоже когда-то были основанием какого-то строения.

Купец, выразительно сверкнул глазами в сторону гнома и ответил воспитаннику своего приятеля:

– Это была церковь Единого. Ее построили из восьми священных сосен, что росли у левой стены замка...

– А почему они священные?
– перебил купца Ян. Он подмигнул Алессии. Кошка закатила глаза. Она не скрывала, что эта поездка и ее спутники порядком ей надоели.

– Старики говорят, что давным-давно, лет сто назад, пришли в Воруту восемь священников Единого, но наши деды встретили их не ласково.

– Убили,- подсказал гном.

– Да. А тела закопали около крепости. На месте их могил и выросли сосны. Ровно восемь. По числу убитых.

– А, как же,- вспомнил Наин.- Борка Лесовик мне рассказывал. Когда деревья потом рубили, у лесорубов, мол, топорища в крови были. Ну да Борка враль известный.

– В крови или не в крови - этого я не знаю. Всякое гутарят,- уклончиво сказал Булка.- Да я и не об этом. Когда, по договору с Орденом, князь Велислав начал храмы Единого по нашим городам строить, была срублена церквушка и у нас. Из этих, значит, самых сосен. Каштелян, помню, уж очень был доволен. Деревья мешали обзору с бойниц. А вот нашелся повод срубить и никого не обидеть.

– А теперь она сгорела,- заключил Ян.

Путники уже оставили позади и замок, и пепелище церкви и ехали по Малокупеческой улице, в конце которой, на окраине города, и стоял дом Булки.

– Сгореть-то сгорела. Да, не сама,- ухмыльнулся купец.- Ее спалили. Спалили подвыпившие пивовары после очередного повышения налога на варение пива. Броваров наказали. Не слишком строго. Церковь построили новую. Дубовую. Только внутри замка. А так как горожанам вход в замок запрещен, а солдаты своим посещением ее не балуют, то церковь все больше пустует.

– Да, солдаты не отличаются особой набожностью. Особенно в мирное время,- согласился гном.- А что же на это князь?

– А что князь?- пожал плечами Булка.- Он условия Вечного мира соблюдает. Кресты и храмы в княжестве стоят? Стоят. Хочешь молиться Единому? Молись. А то, что сам Велислав жертвует золото нашим старым, дедовским богам, так это дело его личное. В княжестве объявлено это... как его? Веротерпение, что ли?

– Веротерпимость,- поправил купца Ян.- Отец Ксиома говорит, что вера у Ордена правильная. Только рыцари своими поступками позорят ее.

– Может и так,- равнодушно ответил на это купец.

– Как же так, почтенный Булка? Из восьми сосен построили целую церковь?- сомневался все гном.
– Возможно ли это?

– Говорят же Вам! Церквушка маленькая, а сосны - священные!- отмахнулся рассказчик. Он остановил телегу у своего крыльца. Булка несколько запоздало вспомнил, что должен был вернуться домой двумя днями ранее. И встреча с супругой могла оказаться более горячей, чем того требовали приличия. В доме что-то хлопнуло. Наверняка это почтенная Улия спешила встретить своего мужа. Булка трусливо вздохнул. Длинная тощая фигура жены появилась на стареньком крыльце. Улия внимательно осмотрела мужа. Убедившись, что он, к счастью, цел и невредим, женщина нахмурила брови.

– Идем,- шепнул гном Яну.

Гута Бугай очень сильно хотел кого-нибудь поколотить. Не потому что он был злым человеком. Вовсе нет. Драться на потеху публики - это была его работа. Он сидел за низким столиком в углу залы корчмы "Чистый дом" и терпеливо ждал клиентов. О роде его занятий указывал порыжевший от времени лист бумаги, прибитый к стене над его головой. На листе крупными неровными буквами было написано " Пабью за кружку пива, дам себя пабить за две!" Автором этой не совсем понятной и не совсем грамотной надписи был школяр-недоучка, случайно забредший в Воруту. Кстати, он же и стал первым клиентом Гуты, кто попробовал на себе силу его кулаков.

Владелец "Чистого дома" корчмарь Каин, поначалу отнесся к затее Гуты довольно прохладно. По мнению гнома, Бугай для подобного занятия имел неудачное телосложение. Он был огромен и здоров как бык. Кто же захочет в здравом уме с ним драться? Но гном разрешил Гуте попробовать и выделил ему в своей корчме столик для встречи клиентов и кусочек двора для кулачных поединков. Каин оказался прав. Дело у Бугая как-то сразу же не заладилось. Редко кто из постояльцев осмеливался даже просто подойти к нему. Тем более никто не желал быть побитым. Ни за одну кружку, ни даже за две. И кроме подвыпивших забияк, желающих подраться с ним, не находилось. Хитрый и умный, как и большинство гномов, корчмарь подождал, пока Гута вконец оголодает и предложил ему работать на него. Бугай согласился. Через день гном привел ему противника, невысокого крепенького подмастерье. Этот бой, к удивлению постояльцев, Бугай позорно, но эффектно проиграл. Был побит Гута и в следующей схватке. И дело у него пошло веселей. Желающих его побить стало много. Корчмарь денег с Гуты не брал, а зарабатывал на выпивке для зрителей и на ставках. Гном, к слову сказать, оказался очень удачлив - его ставка всегда выигрывала. Кому-то это может и казалось подозрительным. Но кто захочет связываться с Каином и его многочисленной родней? Гута, вдобавок к своей основной работе, выполнял для своего хозяина еще и различные мелкие порученья (не всегда законного характера) и подрабатывал в корчме вышибалой.

Гута Бугай зевнул. Было скучно. Он с удовольствием вспомнил вчерашний бой с каким-то щекастым иноземцем. Это был гость в городе случайный, и корчмарь разрешил Гуте эту драку выиграть. И Бугай этого иноземца хорошенько помял. Здоровяк вздохнул. Сегодня боев не намечалось. Разве что... Гута с надеждой посмотрел в сторону кучки пивоваров. Они с обеда заняли самый длинный стол в корчме и что-то бурно за ним обсуждали. Немного понаблюдав за ними, Гута снисходительно усмехнулся. Положение, которое занимал пивовар в своем цехе, легко определялось величиной его живота. У рядовых членов цеха животики еще были небольшими, у кого с ведерко, у кого с подушку. Животы старшин цеха уже были размерами с пивные бочонки. И самое огромное пузо, почти с медный котел, гордо носил на себе их староста.

"Нет, эти за пиво драться не будут. Его у них на столе навалом,- с завистью подумал Гута.- И чей-то они сегодня так рано?"

"Чистый дом" был популярен в волости и на количество клиентов корчмарь не жаловался. Но собирались они большей частью ближе к вечеру. А тут, посреди дня, полцеха ворутских пивоваров бездельничает. "Чудно!"- удивлялся кулачный боец.

В корчму вошел гном в длинном восточном полосатом халате и в традиционной гномьей шапочке, похожей на перевернутую тарелку. Гута узнал Наина, младшего брата своего хозяина. Вместе с ним был невысокий круглолицый паренек, закутанный, несмотря на жару, в зеленый плащ. И паренек этот почему-то был босой. Между гномом и юношей, виляя пушистым хвостом, крутилась молодая серая кошка.

– Почтенный Наин, мне обязательно нужно найти этого эльфа,- говорил юноша.
– Он...ой!
– юноша вскрикнул и замолчал. Это кошка царапнула его по голым пальцам ноги. Алессия громко и строго мяукнула.

– И что же он?
– рассеяно переспросил торговец. Он не очень внимательно слушал спутника, думая о чем-то своем.

– Он меня обокрал,- коротко закончил Ян.

– Юнош...,- начал было отвечать Наин, но тут он увидел пивоваров и повысил голос и уважение в обращении к Яну.- Э-э... господин управляющий, что бы этот бродяга у Вас не украл, этой вещи, скорее всего у него уже нету. Он же эльф.