Ступая за Край

— Сопроводить, но куда?

— Мы прогуляемся по саду во внутреннем дворе и пройдём в оранжерею, где растут диковинные растения. Эарсил устроил её, услышав от одного из послов, что такое возможно, но не растения и деревья удивляют там, а множество бабочек редчайшей красоты, хрупкие крылья их украшены множеством узоров, и нет мастеров, способных повторить причуды природы и мироздания.

— Но скоро пиршество в честь Царевны Эвиси, мужа её Меланмира и в честь твою, мой господин, Правящая Царица велела мне быть там.

— Мы немного задержимся… много дел у жены мужа своего перед пиршеством, многие заботы и думы могут задержать её.

— Я не хочу вызвать гнев Правящей Царицы.

— О, ты не вызовешь гнев её, Эльиинг, скорей, её гнев вызову я, но увидев меня в сопровождении жены своей, она сменит гнев на милость, поверь мне. Пойдём.

Аралан проходил длинными коридорами, подстраиваясь под шаги жены своей Эльиинг, и было ему радостно от этого, и тепло разливалось на сердце его.

Наследник не часто бывал в оранжерее, лишь в самом начале, слушая речи Эарсила, дивясь радости его, но всякий раз он удивлялся тому, что бабочки были подобны ручным зверям, садились на голову, руки, плечи, и было сложно согнать их.

Он протянул ладонь с маленькой бабочкой с золотистыми крыльями, которая замерла, словно давала разглядеть красоту свою. Он сжал ладонь, не повредив крылья её, а потом выпустил на волю, смотря, как взлетела и исчезла из вида она.

— Я думала, что вы раздавите её, мой господин.

— Нет нужды в убийстве хрупкой бабочки, жена моя.

— Милосердие…

— О, нет, Эльиинг, в моём сердце нет места для милости, жалость так мало знакома мне, но в сердце моём довольно места для любви к тебе, и всё оно заполнено этой любовью. Если бы я знал, как прогнать страх из сердца твоего, чтобы и оно было полно любви ко мне, я бы сделал это.

— Я люблю вас, мой господин.

— Нет, Эльиинг, лукавят уста твои, и я не виню тебя за это, я подожду, пока страх покинет сердце твоё…

Глава бонусная 4. Эарсил. Часть первая

Советники и всадники, любой, кто был и мог присутствовать на совете, покинули залу, где остались лишь Царь Дальних Земель, Наследник его Аралан, Царевич Эарсил и Правящая Царица Айола.

— Теперь, когда всё разрешилось, мне следует покинуть Дворец, отец, и закончить суд в поселении.

— Кого так долго судишь ты? — спросил зло Аралан, голос его был грозен, словно не с братом разговаривает он. — Беглых рабов, жён покинувших мужей своих? Раньше, чем солнце начало клониться к закату, мы схватили основных виновных, оставив на суд твой женщин и стариков, которые могут знать тайные тропы или о рудниках, о которых нам пока неведомо, могут быть они связаны с мятежниками в Провинции за Горами или нет, но это всего лишь женщины!

— Как всегда горяч, брат мой. Я узнал обо всех возможных тропах, о тех, о которых мы не ведали раньше, и о которых не узнал ты, узнал о проходе в Лабиринт и выходе из него, а так же о хижинах с другой стороны гор, где могут прятаться оставшиеся в живых, я говорил это. Приход Бенаила сбил планы мои, мне пришлось срочно ехать во дворец, благодаря Главной Богине, я успел вовремя, но пленники остались дожидаться участи своей. К некоторым я приставил лекаря.

— Лекаря? У тебя слишком мягкий нрав, брат мой. Их всех ждёт казнь, для чего им лекарь? Некоторые из воинов моих ранены, и лекарь нужен им, а не этим простолюдинам!

— О, воины твои сильны, настолько сильны, что некоторые женщины, даже если и останутся живы, никогда не оправятся.

— Женщина — добыча.

— Твои воины совершали насилие? — тихо произнесла Правящая Царица, которая до этого, как и муж её, не вмешивалась в спор детей своих.

— Женщина всегда добыча, я не мог запретить этого воинам, Царица.

— Это земли Дальних Земель, а значит, там запрещено насилие!

— Запрещено насилие? Мне запретить насилие? Пощадить жён, детей, стариков? Проявить милость к людям, которые похитили сестру мою ради забавы, а потом держали там, как пленницу? Проявить милость к людям, которые раз за разом делали всё, чтобы я с войском своим вошёл в это поселение и учинил суд над Эвиси. Если бы я мог, если бы это было в силах моих, никто бы не остался жив из них, я бы убил каждого не по одному разу, всех, включая младенцев, а потом растёр бы в прах дома их, смешав с землёй и их же кровью! Каждый второй там преступник, раб или мятежник. Они не просто похитили Эвиси и держали у себя, они планировали напасть на Дворец. И они бы сделали это, тогда, когда охрана дворца была ослаблена. Нет никаких сомнений в этом, у нас достатчоно доказательств и свидетей планов их. Или ты думаешь, случись такое, наших женщин ждала бы другая участь?!

— Ты молод и горяч, Аралан, — произнёс Царь Дальних Земель. — Я знаю, как тяжело всегда следовать законам, но ты обязан поступать, как должно.

— Так почему же ты не поступил, как должно, почему пролил настолько много крови при последнем мятеже, при рождении моём, что до сих пор молва людская передаёт это? Ты надолго посеял в сердцах их страх, я поступил так же, Царь!

— В словах твоих много правды, сын мой, но я хочу, чтобы воины твои и ты сам поступали по законам Дальних Земель, ты должен следовать закону, как бы тяжело это ни было… Я не стану судить тебя и воинов твоих за то, что случилось в том поселении. Спасение Эвиси бесконечно радует сердце моё…

— Я стану судить, — Правящая Царица встала с места своего, — я стану судить, муж мой. Любой воин, нарушивший закон, будет отправлен в дальний гарнизон, в назидание другим. Командиры же понесут другое наказание — двадцать ударов плетью не принесёт вреда сильному воину, но научит его помнить предназначение своё, если же командир совершал насилие лично, его ждёт более суровое наказание, как и вас, сыновья мои.

— Я не совершал насилия. Могу я убить, но насиловать простолюдинку не стану! За мной следует достаточно обученных рабынь, мама.

— Эарсил? — Царица вопрошающе смотрела на сына своего младшего.

— О, нет, — Аралан засмеялся. — Царица, приговори меня к его ударам плетьми, если этого требует дух твой, гнев и закон Дальних Земель. Эарсил не способен на насилие! Способен ли он быть с женщиной?

— Аралан, ты забываешься, — напомнил Царь Дальних Земель.

— Царица, — Наследник Аралан поклонился, встав. — Я приму любое решение твоё, Царица, любое наказание за воинов своих и за себя, но знай, что сердце моё жалеет о каждой сохранённой жизни в поселении том.

Эарсилу не спалось, тишина мёртвого поселения, лай оголодавших собак или шипение полудиких кошек, вой дикого зверя и низкие огромные звёзды в свете кроваво-красной луны не давали спокойному сну прийти в шатёр Царевича Эарсила.

Он шёл по прохладе улицы, отпустив стражу, зная, что если и есть в горах оставшиеся мятежники, слишком ослаблены они для боя, а от стрелы лучника не спасут стражники. Мелькнувшая тень в конце улицы привлекла Эарсила, если это зверь, то слишком крупный для волка или лисы и мелкий для медведя. Тень мелькнула снова и скрылась, растворившись в ночи.