Ступая за Край

— Если ты скажешь, хотя бы слово из того, что видела здесь, я отрежу тебе язык вместе с головой, ты понимаешь меня, девочка? — Рабыня кивала и смотрела огромными от ужаса глазами. — С этого дня ты будешь находиться здесь неотлучно, чтобы я лично мог проследить за тобой.

Он резко встал. Боль в паху ещё отдавалась эхом и злой памятью. Злостью. И зыбким, как пески, отчаянием. Опустился на ложе своё и через время подозвал жестом рабыню.

— Передай страже, что я желаю видеть Наилью, наложницу мою, или любую другую. Выполняй.

— Да, мой господин.

Рабыня быстро проговорила приказание стражникам, один из которых тут же направился в сторону, где живут наложницы Наследника Аралана, а рабыня села в углу, стирая с шеи кровь, как напоминание того, что будет с ней, если она скажет хоть слово.

Аралан задыхался во дворце отца своего, душными казались покои его и просторные залы, удушающим свет свечей и роскошь мозаик на стенах и полу. Мысли его блуждали, глаза смотрели в одну точку, пока руки держали пергаменты с бессмысленным набором букв и фраз.

— Сын мой, мысли твои далеко, а дух встревожен… этот договор может закрепить любой из сановников твоих. Уже многие зимы не меняется он со стороны Дальних Земель и со стороны Теренсии, нет нужды сейчас тебе обсуждать его или вникать в те небольшие изменения по делам торговым, что внесла я…

— Теренсии?

— Аралан, болезнь терзает дух твой и тело? — Горотеон посмотрел на сына.

Мало, что выражало лицо Наследника, взгляд его был пуст, словно жизнь, что всегда била, иногда излишне импульсивно, покинула Наследника.

— Отец, я позже прочитаю всё, что указано… — Аралан растерянно посмотрел на бумаги.

— В этом нет нужды, сын мой.

— Аралан, мальчик мой, я повелеваю тебе заняться этим договором лично, для этого тебе следует самому отправиться в Теренсию, к другу нашему Королю Меланмиру, и тем самым пресечь всяческие разговоры среди врагов наших о прекращении дипломатических отношений между землями нашими.

— Да, Царица.

— И взять с собой в поездку Эльиинг, жену свою, — Правящая Царица улыбнулась, подала едва заметный знак, и всадники, советники и стража покинули залу. — Аралан, — продолжила, — жена должна знать руки мужа своего, тело её должно знать и не опасаться прикосновений тела мужа своего. Воображение и страх женщины сильны, но желания тела её — сильнее.

— Мама, — лицо Аралан не дрогнуло, он поклонился, как это и подобает, матери своей, правящей Царице, и отцу своему Горотеону, прежде чем выйти за высокие двери залы для совещаний и пройди в покои жены своей, Царевны Эльиинг.

— Жена моя, не должно женщине говорить мужчине… — Царь Горотеон смотрел осуждающе на жену свою.

— Если бы ты, муж мой, объяснил некоторые вещи этому мужчине, когда он был юнцом, у нас бы уже были внуки!

— Наследника обучали.

— Ах, муж мой, нет сомнений в этом, теперь только глухой не наслышан о бесчисленном гареме сына нашего и его утехах, но у нас по-прежнему нет внука от законной жены его, Царевны Эльиинг, а она не бесплодна.

— Айола!

Царевна Эльиинг поклонилась, как и подобает, мужу своему и господину и отошла на пару своих маленьких шагов.

— В Теренсию? — глаза Эльиин были огромными и встревоженными. — Читала я, там находится гора, где муж может отказаться от жены своей…

— Нет, Эльиинг, выбрось эти мысли из разума своего! Я не откажусь от тебя, даже если небо и земля поменяются местами. Правящая Царица повелела тебе отправиться со мной по делам Земель наших, мы выдвигаемся сегодня к ночи.

— Да, мой господин, — Эльиинг отошла еще на пару шагов своих и опустила голову.

— Царевна, — Аралан улыбнулся, — неужели разуму твоему и духу не хочется увидеть места, где зародились так любимые тобой сказания? Недалеко от дворца Меланмира находится та самая скала, где, по преданию, обитает давгл.

— И я смогу увидеть её?

— Я сам отвезу тебя, Эльиинг, — Аралан развернулся и, выходя, ещё раз улыбнулся жене своей. Она не поклонилась, как это подобает жене его, а с улыбкой смотрела на мужа своего.

Карета Царевны Эльиинг была просторной, обшитой мягкими мехами, шёлком и тонким льном. К ночи разбивали два шатра. Наследнику Аралану, где он держал совет с всадниками своими или проводил время в дружеской беседе, и жене его, Царевне Эльиинг, где умелые рабыни приводили в порядок тело своей госпожи после утомительной дороги и для мужа её — Наследника. Ведь каждый вечер он приходил к жене своей и оставался там до ночи, в беседах и чтении.

— Разуму моему неподвластно, для чего Правящая Царица повелела мне сопровождать тебя, мой господин?

— Никто не может обсуждать приказы Правящей Царицы, — Аралан улыбнулся и продолжил плести нить льна, протягивая её сквозь пальцы. — Я снова запутался, — сокрушённо вздохнул.

— Это головоломка для младенцев, когда разум твой поймёт её?

— Я очень настойчив, жена моя, — Аралан показал глазами, отставив локоть, и Эльиинг скользнула вдоль тела Аралана, оказавшись спиной к груди его. — Покажи ещё раз, — руки его были с двух сторон от Эльиинг, но она словно не замечала этого.

— Ох, — Эльиинг взяла пальцы Аралана и стала распутывать нить своими тонкими пальчиками, терпеливо объясняя последовательность детской забавы, при этом она сначала облокачивалась на Аралана, а потом и вовсе садилась между ног его, мостясь на узкой лавке, не замечая близости мужа своего и того, как искрятся глаза его весельем.

К вечеру последнего дня пути Царевна Эльиинг сказала, что лучше им добраться быстрее во дворец Короля Меланмира, и она согласна провести остаток ночи в карете своей. Но к ночи глаза её закрывались, голова кружилась, и горечь поднималась из горла её.

— Эльиинг? — Аралан посмотрел на бледное лицо жены своей. — Тебе следует уснуть прямо сейчас, или я прикажу разбить стоянку.

— Я не могу уснуть, — в это время карету тряхнуло, Эльиинг сильно покачнулась и едва не упала.

— Стой! — Наследник был взбешён, гневом вспыхнул дух его.

— Аралан, нет! Разве возница виновен, что на перевале такие дороги?

— Мы сейчас же останавливаемся, жена моя.

— Дорога от этого не станет легче, я бы хотела скорее очутиться в покоях, на ложе, а не в шатре или карете этой, мой…

— Эльиинг, оставь формальности, мы вдвоём, — он провёл пальцем по лбу её и щеке. — Я прикажу ехать медленней, а ты закрывай глаза, — он положил голову жены своей себе на плечо, а потом и прижал тело её к своему, поглаживая, как кошку, скорее машинально.