Стыдно не будет

— Да, небывалые холода в этом году, — соглашается папа. Он у меня хороший и спокойный человек. Брата моего, который сейчас работает в Москве, воспитывал в строгости, тогда как меня — баловал и продолжает это делать до сих пор. Он никогда меня не ругал, наоборот, оправдывал каждый мой глупый поступок. Может быть, дело в том, что я девочка, а может — что поздний ребенок: я родилась, когда папе было уже сорок шесть. Наверное, в ответ на его доброту, этих самых проступков я совершала так мало. Не хотелось чудить.

Они заметно расстроены новостью, что я снова одинока. За столько лет привыкли к Киру, считали членом семьи. Будто и не верят до конца:

— Делай, как считаешь нужным, дочка, но если вы помиритесь, мы будем только за, — говорит мама, когда после обеда я помогаю ей убирать со стола и загружать посудомоечную машину. — Зря вы разъехались. Молодые не должны жить раздельно. У него, наверное, кто-то появился. Я права?

— Не знаю, мам. Замечен не был.

— Обычно так и происходит. Ты сама сказала, что он как будто всегда раздражен, а такое не на пустом месте появляется. Ты же знаешь мою подругу Марину?

Далее она приводит в примеры различные случаи из жизни своих знакомых. С одной стороны, я понимаю, к чему она ведет, и вроде бы даже согласна, но при этом мне кажется, что дело не только в раздельном проживании. Возможно, если бы мы так сильно любили друг друга, мы бы попросту… не стали даже рассматривать те предложения о работе? А раздражение… разве следует строить семью людям, пусть изредка, но раздражающим друг друга еще до ЗАГСа?

— Твоя вина тоже есть, — продолжает мама. — Кирилл — интересный, перспективный. Живет один, никто вечером после работы не встретит, ужином не накормит, постель холодная. Да-да, Яна, не смотри так на меня. А много ли мужчине нужно?

— Мама, ну он же не телок, чтобы идти за первой встречной, кто поманит!

— За первой, возможно, и не пошел, а за десятой… Сколько вы живете раздельно?

— Почти полтора года.

— Надо было тебе уезжать с ним.

— И кем бы я там работала? Чем занималась?

— Родила бы! Как раз декрет, а там, может быть, и повысили бы его.

— Ой, мама! Опять ты за свое.

Мама работает педиатром и очень переживает, что мне уже двадцать шесть, а я все еще бездетная. Она умиляется своим крохотным пациентам и мечтает, чтобы в нашей семье однажды (желательно чем скорее, тем лучше) появился свой собственный. Однажды она в сердцах попросила, чтобы я хотя бы просто родила и отдала ей ребенка на воспитание.

На эту тему спорить бесполезно, и мы ее избегаем. Мы с Сысоевом всегда говорили о детях как о чем-то абстрактном, в ключе далеких планов на будущее. Очень далеких. А пока — точно рано. Мы оба не готовы. Кир поднимает стартап, неплохо получает и видит перспективы, но при этом сутками пропадает на работе. Ему не до семьи. Самостоятельно же принять столь важное решение было слишком страшно. А родить и отдать родителям на воспитание — это, честно говоря, бред какой-то.

Время тянется как раненое — стрелка едва движется вокруг оси. Чтобы как-то его убить окончательно, еду на шоппинг в торговый центр. В первую очередь прочесываю отделы с бельем и скупаю кучу всего красивейшего: набираю черные, белые и цветные комплекты. Хочется, чтобы новый мужчина любовался мною в том, в чем никогда не видел предыдущий. Может, глупость, но я впервые начинаю новую жизнь. Делаю то, что первым приходит в голову.

Затем сижу в кафешке, листаю инстаграмы любимых блогеров. Необычные чувства: я совершенно спокойна. Ежеминутно не проверяю телефон в ожидании сообщений от Кира, ловлю на себе взгляды незнакомых мужчин. Я даже могу кому-то из них улыбнуться, если захочу. Восемь лет отношений! Для меня все впервые. Больше не существует правил, кроме тех, что я сама себе установлю.

Но флиртовать с другими пока не хочется. А вот когда в половину восьмого приходит сообщение от Ромы с фотографией моего мерса в каком-то сервисе, мои губы сами расплываются в широкой и искренней улыбке. Машину моют. Видимо, уже отогрели и починили!

«Завтра после обеда можно будет забрать», — пишет мне Дёмин.

«Отличные новости, и снова спасибо!»

«Утром потеплело и ее изрядно засыпало снегом. Еле нашел и откопал».

«Супер! Было бы обидно ждать весны для возобновления поисков», — пишу ему, в ответ приходит хохочущий смайлик. Ух ты!

«Ты приедешь?» — перехожу сразу к делу.

«Завтра».

И пока я размышляю над предлогом, чтобы продолжить разговор, он добавляет сам:

«Думаю о тебе», «Беспрерывно».

«Я чувствую, мне все время горячо», — отвечаю.

«Впервые в жизни недоволен своей работой».

«Я ее уже ненавижу».

Он читает, но оставляет это сообщение без ответа.

Глава 10

Следующим утром я уделяю внешнему виду больше времени, чем обычно. Стараюсь, конечно, не переборщить, иначе коллеги подумают, что у меня день рождения. Роман в сети был в последний раз прошлым вечером, наверное, еще спит. Это и к лучшему, пусть отдохнет как следует.

Перед самым выходом из дома с сожалением отмечаю у себя все признаки начинающихся месячных. Все к тому шло, но я надеялась, что позавчерашний стресс отсрочит данное событие хотя бы на пару дней. Не вышло, организм по-прежнему работает как часы. Принимаю сразу две обезболивающие таблетки: одной зачастую не хватает. Ну что ж, я где-то недавно читала, что чем больше мужчина делает для женщины, тем сильнее в нее влюбляется. Придется помучить Романа Сергеевича еще немного.

Только не влюбиться бы в него самой, новые отношения — меньшее, что мне в данной ситуации нужно, тем более с тренером. Боже, сегодня во сне со мной творилось такое с его участием, что даже перед собой неловко.

Благодаря не отпускающему морозцу пробок практически нет, зато в автобусе небывалая давка. С тех пор как отец подарил мне машину, я редко пользуюсь общественным транспортом, жалею, что именно сегодня пришлось. Но даже поездка в толкучке внутри ледяной железной коробки не портит настроение, и, залетая в наше офисное здание, я лучезарно улыбаюсь сначала охране, потом секретарю Светлане Юрьевне, с энтузиазмом приступаю к работе.

Поглядываю, правда, на часы периодически, убеждая себя, что дело в машине, о судьбе которой беспокоюсь. Где же Роман? Почему ничего не пишет? Сколько можно ждать, я уже в офисе три часа тружусь.

Две сотрудницы, что находятся у меня в подчинении, уверяют, что поездки к Киру идут мне на пользу: выгляжу после них свежей и отдохнувшей.

— Да, спасибо, — усмехаюсь в ответ, — вот только мы расстались вчера. Может быть, поэтому так хорошо и выгляжу, кстати.

Они смотрят пораженно, украдкой переглядываются. Не проходит и минуты, как их пальцы начинают стучать по клавиатуре — кажется, пошло обсуждение в чатах. Обычно я не выношу сор из избы, и если даже злюсь на Сысоева, крайне редко жалуюсь. Но ничего, пусть по офису погуляют слухи, встряхнут немного коллег, дадут отдохнуть от рутины.