Субъекты безумия

Линь Чжунхуа в свою очередь не считала это розыгрышем. Каждый раз, когда ее выпроваживали, она спрашивала, почему ей не дают расписку, которую должны выдать заявителю согласно регламенту. Сотрудники угрозыска не хотели провоцировать Линь Чжунхуа и поэтому каждый раз отвечали:

– Листы для расписки закончились, дадим вам в следующий раз.

Иногда она начинала жаловаться:

– Вы каждый день так говорите; вам не кажется, что это ненормально?

Сотрудники угрозыска посчитали, что Линь Чжунхуа не очень-то и сумасшедшая, так как помнит, что каждый раз, как она приходила, ей не выдавали расписку. С памятью у нее все было в порядке.

У меня создалось впечатление, что состояние Линь Чжунхуа можно диагностировать как параноидальный психоз. К симптомам этой болезни относится проявление подозрительности, а также навязчивые мысли, что другие люди пытаются тебе навредить. Люди с таким диагнозом всегда сохраняют бдительность, они постоянно выражают упреки окружающим, а в самом начале болезни могут появляться слуховые галлюцинации. Многие думают, будто слуховые галлюцинации вызваны психологическими факторами. Когда-то ученые на протяжении пяти лет проводили многократную диагностику с помощью МРТ и исследовали головной мозг двенадцати пациентов с параноидальным психозом. Они обнаружили, что слуховые галлюцинации не вызваны психологическими причинами, а являются результатом функционального поражения тканей головного мозга. И хотя повреждение мозга при параноидальном психозе начинается в задней его части, в передней части также можно наблюдать нарушение функций. Болезнь распространяется словно лесной пожар, и ткани головного мозга «сгорают», начиная с задней и доходя до передней части головного мозга.

Дослушав зама Ляо, я понял все более или менее ясно. Однако для постановки диагноза Линь Чжунхуа необходимо будет госпитализировать. Согласно «Закону о психическом здоровье» для госпитализации больного необходимо получить согласие родственников. Я спросил зама Ляо, связывались ли они с семьей Линь Чжунхуа. Тот пожал плечами, показывая своим видом, что они не контактировали с ними. Линь Чжунхуа приходила только чтобы оставить заявление, каких-то больших проблем она не создавала, и сотрудники угрозыска делали все как было угодно Линь Чжунхуа и никогда не выходили на связь с ее родственниками.

Раскаты грома нарастали. Я боялся, что на улицах из-за дождя возникнут пробки, поэтому сначала хотел побыстрее поговорить с нашим «пациентом», но зам Ляо меня остановил:

– Я еще не закончил, куда ты торопишься?

– Мне приспичило в туалет! – выпалил я. – Серьезно.

– Как же с тобой сложно… Иди скорее, туалет там. – Зам Ляо указал направление.

Решив потерпеть, я спросил его:

– Есть еще что-то добавить? Тогда договаривай.

Зам Ляо немного смутился:

– Как бы это сказать… Линь Чжунхуа правда много раз приходила в участок, и мы действительно изначально приняли ее за сумасшедшую…

Изначально? Неужели в психологическом плане она в порядке? В этом я все же сомневался.

Зам Ляо, не заметив моих подозрений, продолжил:

– Даже если она и душевно больна, мы особо долго не думали – сделали всё спустя рукава, и ладно. Но Линь Чжунхуа не похожа на тех сумасшедших, которые не могут позаботиться о себе. Каждый раз, приходя сюда, она выглядела безупречно… Вот только лицо у нее не совсем здоровое. Я подумал, возможно, она испытала какое-то потрясение, и не хотел ставить ее в затруднительное положение. Но однажды кое-что случилось…

Меня раздирало любопытство.

– И что же? – спросил я.

Зама Ляо потрясывало. Дрожащим голосом он произнес:

– Приходя сюда, Линь Чжунхуа каждый раз особо делала акцент на том, что некто хочет ее убить, и только поймав преступника, она может спасти и себя, и остальных людей. Но на преступнике была надета маска, и она не видела его лица. А сегодня она вновь в возбужденном состоянии пришла в отделение и сказала, что наконец-то сорвала с него маску.

– Так кто же он? – с интересом спросил я.

Когда мы спешили сюда приехать, я взял с собой ординатора по имени Сун Цян. Долгое время он просто стоял рядом, но сейчас нетерпеливо вмешался в разговор:

– Мы ведь наверняка не знаем, кто он, преступником может оказаться любой.

– Необязательно. – Зам Ляо вытащил из кармана телефон. – Линь Чжунхуа – учительница рисования в средней школе, она неплохо рисует. Нарисованный ею преступник выглядит очень реалистично. Этого человека вы наверняка узнаете.

Взглянув на экран телефона, я подумал, что рисунок и правда хорош – все же быть учителем рисования большое дело. Но, присмотревшись, понял: здесь что-то не так. Внешний вид преступника был мне очень хорошо знаком – я уже видел этого человека.

– Неужели это…

3. Парадокс Рассела, бесконечный канон и гравюры Эшера

Этот человек был не кто иной, как сама Линь Чжунхуа.

Когда она повернула голову в мою сторону, я смог увидеть ее через окно. То, что человек с психологическими и психическими проблемами считает себя преступником, да и к тому же рисует сам себя, нет ничего необычного. Чего только мы не видели в психиатрическом отделении – были и более безумные вещи, чем эта…

Зам Ляо убрал телефон и сказал нам:

– Я тоже изначально думал, что она сумасшедшая. И то, что она изобразила себя, лишь еще раз доказывает, что она ненормальная и что мы думаем одинаково. Это из-за меня мы не уделили данному делу должного внимания и не проверили ее заявление.

Я все же никак не мог понять, о чем толкует зам Ляо, и недоуменно спросил:

– Что проверять? Все ее слова – это неправда, там нечего выяснять. Не может же она действительно «бесконечно воскресать»…

Зам Ляо виновато сказал:

– По правде говоря, когда Линь Чжунхуа первый раз обратилась с заявлением о преступлении, мы должны были сразу записать ее личные данные и проверить всю информацию. Но то, что она изначально говорила, было слишком похоже на нелепицу; вот мы и подумали, что это розыгрыш, поэтому ничего не делали. Но однажды Линь Чжунхуа сказала, что ее снова убили, но ей удалось сорвать маску с преступника. Убийцей оказалась женщина; Линь Чжунхуа не только запомнила внешность преступника, но еще и нарисовала ее. Она заявила, что если угрозыск не возбудит уголовное дело и не поймает убийцу, тогда она сама сделает это и прикончит его. Когда мы это услышали, то, конечно, пришли к выводу, что ее слова об убийстве – это уж слишком. Мы не могли не вызвать вас. Мне известно, что для госпитализации необходимо согласие родственников, а для этого нужно выяснить ее личные данные. Угадайте, с чем мы в итоге столкнулись, пытаясь разыскать ее семью?

Я дернул ногой.

– Не буду я угадывать. Ради всего святого, расскажи сам, я скоро штаны обмочу…

Зам Ляо опустил голову и посмотрел на мои штаны, а затем как ни в чем не бывало продолжил свой рассказ. Когда он проверил личность Линь Чжунхуа, оказалось, что она уже полгода числится без вести пропавшей. Еще более странным оказалось то, что фотография, найденная в системе, была совершенно не похожа на женщину, которая пришла с заявлением о преступлении. Ни при каких обстоятельствах это не мог быть один и тот же человек. Исключена и вероятность того, что после пластической операции можно в такой степени изменить внешность. Раньше некоторые подтрунивали, трудно ли будет человеку с пластической операцией пройти таможню в аэропорту. На самом деле никакой сложности возникнуть не может, потому что при пластических операциях не оперируют уши, а система умеет различать лица по форме ушей. Они, как и папиллярные линии на пальцах, у всех людей разные. Это и является одной из причин, почему при фотографировании людей на удостоверение личности в полицейском участке требуют не прятать уши. Зам Ляо тщательно сравнил форму ушей двух женщин – разница оказалась достаточно существенной. Можно было с уверенностью утверждать, что это два разных человека.