Сумма теологии. Том XII

Возражение 3. Далее, гостия, похоже, есть то же, что и жертва [120] . Следовательно, коль скоро его неуместно называть «жертвой», то неуместно называть и «гостией».

Этому противоречит то, что все эти имена используются верующими.

Отвечаю: это таинство имеет троякое значение. Первое относится к прошлому, поскольку он ознаменовывает страсти Господни, которые, как было показано выше (48, 3), были истинной жертвой, и в этом смысле оно называется «жертва».

120

Гостия (от латинского «hostia», то есть «жертва») – Евхаристический хлеб в католическом обряде.

В отношении нынешнего оно имеет второе значение, а именно церковного единства, в которое посредством этого таинства собираются люди, и в этом смысле оно называется «общением», или «синаксисом». Так, Дамаскин говорит, что «оно называется общением потому, что через него мы входим в общение со Христом и делаемся причастниками Его плоти и Божества, а еще потому, что через него мы входим в общение и объединяемся друг с другом» [121] .

В отношении будущего оно имеет третье значение, поскольку это таинство предвозвещает наслаждение Божеством, которое мы чаем обрести на небесах. В указанном смысле оно называется «viaticum», поскольку помогает нам в дороге туда. И в этом же смысле оно называется «Евхаристия», то есть «благодарение»: как потому, что «дар Божий – жизнь вечная» (Рим. 6:23), так и потому, что в нем присутствует действительность «исполненного благодати» Христа.

121

De Fide Orth. IV.

Греки, сверх того, именуют его «металепсис», то есть «причащение», поскольку, как говорит Дамаскин, «через него мы делаемся причастниками божества Сына» [122] .

Ответ на возражение 1. Ничто не препятствует тому, чтобы одна и та же вещь называлась несколькими именами, которые соответствуют ее различным свойствам или следствиям.

Ответ на возражение 2. То, что общо всем таинствам, усваивается этому [таинству] антономазически по причине его превосходства.

122

Ibid.

Ответ на возражение 3. Это таинство называется «жертвой» постольку, поскольку в нем представлены страсти Христовы, а «гостией» постольку, поскольку оно содержит Христа, Который предал Себя «в жертву… в благоухание приятное» (Еф. 5:2).

Раздел 5. НАДЛЕЖАЩИМ ЛИ ОБРАЗОМ БЫЛО УСТАНОВЛЕНО ЭТО ТАИНСТВО?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что установление этого таинства не было надлежащим. В самом деле, как говорит Философ, «нас питает то, от чего мы произошли». Но от крещения, каковое суть духовное возрождение, происходит, по словам Дионисия, наше духовное бытие [123] . Поэтому нас питает крещение. Следовательно, в установлении этого таинства в качестве духовной пищи не было никакой необходимости.

123

De Eccl. Hier. II.

Возражение 2. Далее, посредством этого таинства люди соединяются с Христом как члены – с головой. Но Христос, как мы уже показали (8, 3), есть Глава всех людей, в том числе и тех, которые существовали от начала мира. Следовательно, установление этого таинства нельзя было откладывать вплоть до Тайной вечери.

Возражение 3. Далее, это таинство называется поминовением страстей Господних, согласно сказанному [в Писании]: «Сие творите в Мое воспоминание» (Лк. 22:19). Но воспоминание касается прошлого. Следовательно, это таинство не надлежало устанавливать до страстей Христовых.

Возражение 4. Кроме того, человек приуготовляется крещением к Евхаристии, которую надлежит сообщать только крещеному Но крещение, как явствует из слов [Писания] (Мф. 28:19), было установлено Христом после Его страстей и воскресения. Следовательно, это таинство было неправильно установлено до страстей Христовых.

Этому противоречит следующее: это таинство было установлено Христом, о Котором сказано, что Он «все хорошо делает» (Мк. 7:37).

Отвечаю: это таинство было надлежащим образом установлено во время вечери, когда Христос беседовал со Своими учениками в последний раз. [Это] прежде всего, связано с тем, что содержится в таинстве, – ведь в Евхаристии таинственно содержится Сам Христос. Поэтому когда Христу пришло время оставить Своих учеников в Своем собственном виде, Он оставил Себя с ними в виде таинственном (как образ императора, который устанавливается для того, чтобы императора можно было почитать и в его отсутствие). Поэтому Евсевий говорит: «Коль скоро Он пожелал сокрыть принятое Им тело от их глаз, вознеся его далеко к звездам, Ему приличествовало в Чистый четверг освятить ради нас таинство Своего тела и Своей крови, чтобы принесенное для нашего искупления надлежащим образом почиталось в тайне».

Во-вторых, [так это] потому, что без веры в Страсти не может быть никакого спасения, согласно сказанному [в Писании]: «Которого Бог предложил в жертву умилостивления в крови Его чрез веру» (Рим. 3:25). Поэтому было необходимо, чтобы среди людей всегда присутствовало нечто такое, что являло бы им страсти Господни, главным таинством которых в Старом Законе был пасхальный агнец, в связи с чем апостол сказал: «Пасха наша», Христос, заклан за нас» (1 Кор. 5:7). Новозаветным преемником этого [таинства] стало таинство Евхаристии, которое является воспоминанием о бывших Страстях, тогда как прежнее [таинство] прообразовывало Страсти будущие. Поэтому, как говорит папаЛев I, когда пришло время Страстей Христу приличествовало учредить новое таинство после того, как было отмечено старое.

В-третьих, [так это] потому, что последние слова, особенно те, которые произносят уходящие друзья, глубже всего укореняются в памяти (ведь больше всего нас воспламеняет особая привязанность к друзьям, а самое волнующее укореняется в душе глубже всего). Поэтому коль скоро, по словам папы Александра I, «нет жертвы большей, чем тело и кровь Христа, нет и большего воздаяния», Господь учредил это таинство во время Своего прощания с учениками, чтобы оно отмечалось с наибольшим почтением. Об этом Августин говорит так: «Чтобы наиболее убедительно засвидетельствовать совершенство этой тайны, Спаситель пожелал, чтобы этот последний акт утвердился в сердцах и памяти учеников, оставляемых Им ради претерпевания Страстей».

Ответ на возражение 1. Мы питаемся тем, из чего мы сделаны, но привходит оно в нас иначе, поскольку то, из чего мы сделаны, привходит в нас вместе с рождением, тогда как то, чем мы питаемся, привходит в нас вместе с пищей. Поэтому мы возрождаемся в Христе посредством крещения, а питаемся Христом посредством Евхаристии.

Ответ на возражение 2. Евхаристия является совершенным таинством страстей Господних как содержащее распятого Христа, и потому оно не могло быть установлено до Воплощения; в те времена могли иметь место только те таинства, которые прообразовывали страсти Господни.

Ответ на возражение 3. Это таинство было установлено во время вечери для того, чтобы в будущем оно стало воспоминанием о свершившихся страстях Господних. Поэтому далее Он, имея в виду будущее, говорит: «Да ядите и пиете».

Ответ на возражение 4. Установление соответствует порядку намерения. Но хотя таинство Евхаристии и последует крещению в получении, тем не менее, оно предшествует ему в намерении, и потому ему приличествовало быть установленным первым. А еще можно сказать, что крещение было установлено при крещении Христа, по каковой причине некоторые, как говорит [Писание] (Ин. 3:22), уже были крещены крещением Христа.

Раздел 6. БЫЛ ЛИ ГЛАВНЫМ ОБРАЗОМ ЭТОГО ТАИНСТВА ПАСХАЛЬНЫЙ АГНЕЦ?

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что пасхальный агнец не был главным образом этого таинства, поскольку [в Писании] о Христе сказано, что Он «священник вовек по чину Мельхиседека» (Пс. 109:4), а Мельхиседек прообразовывал жертву Христову посредством предложения хлеба и вина. Но обнаруживаемое подобие и обусловливает именование одной вещи посредством другой. Следовательно, похоже, что главным образом этого таинства было предложение Мельхиседека.