Супермаркет

– Нет, отчего же!
– поспешно возразил Борис.
– Спасибо за науку!

Неверов искоса глянул на него, но ничего не успел сказать, так как навстречу им выбежала толпа оборванных, грязных, вооруженных людей. Они радостно кричали, улюлюкали, размахивали руками и всячески выражали свою радость. Только еще в воздух не стреляли, по причине скудости боезапаса.

– Это что еще за бедуины?
– презрительно скривился Неверов.

– Добро пожаловать в отряд капитана Петрова, - довольно церемонно представил соратников по оружию Батек.

– Я не знаю и не хочу знать никакого Петрова, а равно с ним Иванова и Сидорова!

– отчеканил Неверов.
– Будь они хоть генералами от инфантерии! Мне нужен майор Плетнев!

Когда утихли первые восторги по-поводу чудесного избавления отряда Вадика от неминуемой гибели, наступила суровая проза жизни. Она выразилась в том, что капитан Неверов отказался разговаривать с ним как с равным.

Более того, он демонстративно не заметил огромную лапищу Вадика, которую тот по простоте душевной, от избытка чувств, сунул своему спасителю.

– Если в вас осталась, хоть что-то от военного, проводите меня к вашему начальнику, - потребовал тот, с нескрываемым презрением, оглядывая изодранный в клочья, прожженный во многих местах камуфляжный комбинезон другого капитана.

Его собственная новенькая, с иголочки, форма являла собой разительный контраст с обтрепанным одеянием Вадика.

Сразу же закаменев лицом, тот отчеканил:

– Следуйте за мной!

После чего, крутанувшись на каблуках, он стремительно двинулся в расположение к палатке Плетнева. При этом Вадик последними словами проклинал свое добродушие и человеколюбие, которое в очередной раз подвело его.

Неверов едва поспевал за ним. С явной опаской поглядывая на маячившую перед ним широкую спину. При этом у него мелькнула запоздалая мысль, что, пожалуй, он слегка перегнул палку, раздразнив этого свирепого мастодонта.

– Тварь штабная! Собачья особь женского пола из четырех букв!
– возмущенно бурчал Вадик себе под нос.
– Хочешь майора Плетнева? Будет тебе майор Плетнев, во всей своей первозданной красе!

В палатке, куда он привел Неверова, стоял тошнотворный запах, застарелого перегара, давно немытого человеческого тела и мочи. Видимо, достойный майор уже дошел до такого скотского состояния, что удовлетворял свои надобности прямо в углу палатки, не утруждая себя тем, чтобы выбраться из нее наружу и отойти в лесочек.

Все попытки Вадика растормошить Плетнева наталкивались на полное равнодушие и непонимание торжественности текущего момента с его стороны. Он лишь невнятно мычал и вяло отбивался. Когда Вадику, в очередной раз, не удалось придать майору вертикальное положение, он, наконец, сдался и тяжело вздохнул:

– Ну, не обессудь, капитан! Видно придется с твоим начальником поступить как всегда!

– Это, как?
– встревожено, спросил Неверов, нервно хватаясь за кобуру.

Но Вадик, молча, вышел из палатки. Было слышно, как он коротко отдал кому-то из своих бойцов приказ. Но что именно он произнес, Неверов так и не расслышал, все его внимание было приковано к распростертому у его ног телу.

С одной стороны, об эту пьяную скотину было противно даже вытереть ноги, не то, что подчиняться ему. В связи с этим, у Неверова мелькнула мысль пристрелить этот мешок с дерьмом, прилюдно объявить, что тот захлебнулся в собственной блевотине, после чего взять командование отрядом на себя.

Но в это время в палатку вернулся Вадик, в руках у которого было большое ведро с водой. С молчаливого одобрения другого капитана, он решительно опрокинул его на голову ничего не подозревающего Плетнева.

Исторгнув из останков своего бренного тела, исполненный нечеловеческим страданием. стон майор рывком сел и разлепил глаза. Но судя по бессмысленному выражению его лица, до момента пробуждения было все еще очень далеко.

Выждав паузу, Вадик нетерпеливо нагнулся и влепил ему отеческую оплеуху. После чего предупредительно отшагнул в сторону.

Плетнев, вытаращив красные, опухшие с перепою глаза непонимающе глядел на стоявшего перед ним по стойке смирно бравого капитана. При этом, вода стекала с его нечесаной шевелюры на лицо.

– Это еще, что за хрен такой?
– возмутился он.
– Это ты меня сейчас ударил?

Неверов, проклиная наглого здоровяка спецназовца, который его так подставил, четко по-уставному отбарабанил:

– Капитан Неверов, с вверенным мне отрядом в количестве двадцати бойцов, и пяти единиц легкой бронетанковой техники, прибыл в ваше распоряжение!

При этом он старался не особо фокусироваться на оплывшей, безвольной фигуре сидевшей перед ним на продавленном топчане.

По мере того как ясность ума постепенно возвращалась к Плетневу, он медленно свирепел. А уже через минуту он пришел в совершенную ярость, усиленную осознанием того факта, что опохмелиться ему сегодня, по-видимому, так и не удастся. Ну не предлагать же ему, в самом деле, вновь прибывшему капитану Неверову с дорожки стаканчик другой шримповки? По одному внешнему виду новичка было понятно, что тот не поймет этого смелого начинания.

– Капитан, прошу извинить мое состояние! Я нездоров, вот уже целую неделю!
– прохрипел он и сделал неловкую попытку подняться с топчана.
– Дизентерия, знаете ли, совершенно измучила!

После серии попыток ему, наконец, удалось это сделать. Причем Неверов все это время стоял по стойке смирно и не делал никаких попыток помочь руководству, боясь испачкаться в нем.

Окинув мутным взором глыбообразную фигуру Вадика, майор тоном, не предвещающим ничего хорошего, многообещающе произнес:

– Ты, иди погуляй, пока! А нам с капитаном нужно очень многое обсудить!

Выбравшись из затхлой атмосферы зачумленной палатки, спецназовец, с облегчением, полной грудью вздохнул свежий воздух. Тут же его со всех сторон обступили друзья-соратники.

– Вадя, судя по вашему виду, невольно хочется спросить - неужели все так плохо?
– решился первым нарушить молчание Семен Маркович.

– Угу!
– однозначно буркнул тот.
– Этот новенький, целиком на стороне нашего горе-майора! Сейчас там по-полной идет процесс его охмурения.

– Между прочим, его пацаны не настроены с нами общаться!
– посетовал Батек.

– А чего тут удивляться-то?
– перебил его Михалыч.
– Посмотри на нас и на них! Мы рядом с ними чучела огородные и мало чем отличаемся от соплеменников Хурта! Да они просто боятся от нас блох набраться и прочей другой местной живности.

– То-то я смотрю, что они на меня косятся словно я какая-то заразная!
– возмущенно воскликнула Вика.
– Даже разговаривать не хотят!

– Вот и хорошо, пусть думают, что у тебя венерианский насморк или еще что-нибудь с этой же планеты!
– хохотнул Борис.
– По крайней мере, мне так будет спокойнее!