Супермаркет

С двух свободных сторон импровизированного загона, в который был превращен проход между прилавками, маячили фигуры людей в черном, вооруженные короткоствольными автоматами. Судя по тому, что пленников охраняла элита Рыковской "армии" - его личные секьюрити, им придавалось большое значение. По всей видимости, относительно них, у хозяина торгового центра были далеко идущие планы.

– Откуда у этих козлов такое вооружение? Насколько я вижу, это довольно продвинутая модификация Калашникова, - шепнул Борис Михалычу.
– Да еще в таких количествах!

– Судя по тому, что господин Рыков здесь творит, количество денег - не самая большая его проблема, - усмехнулся экстрасенс.

Он кивнул Батьку, который уже давно подавал ему отчаянные знаки из дальней части загона. Кипучая натура старого жулика искала выхода.

– Чего ему все неймется?
– неодобрительно проворчал Борис, лязгая от холода зубами.

От прилавков с заморозкой ощутимо тянуло лютым холодом. А если учесть, что люди, оказавшиеся здесь, были одеты по летнему легко, совсем неудивительно, что все поголовно чихали и кашляли.

– Еще немного и я схвачу воспаление легких!
– жалобно пискнула Вика.

Девушка прижималась к Борису, тщетно пытаясь согреться.

Между тем, Батек продолжал корчить рожи и оживленно жестикулировать, отчего его, весьма характерная физиономия напоминала актера из театра Кабуки изображающего злого разбойника. Наконец доведенный до отчаяния непробиваемой тупостью Бориса и Михалыча он открытым текстом показал, чего он от них добивается.

Ткнув себе пальцев в грудь, он кивнул в сторону стоящего неподалеку от него секьюрити в черном. Парень небрежно держал автомат стволом вниз. Чувствовалось, что он не верит всерьез, что кто-то из толпы деморализованных пленников наберется наглости и кинется на него.

Между тем, Батек проведя пальцем по горлу, для большей наглядности вывалил язык и закатил свои, и без того, выпученные глаза. Вернув себе нормальный облик, вор развел руками в стороны, что видимо, означало - мол, давайте, братва, помогайте хоть как-нибудь!

– Юрий Михайлович, у меня к вам вопрос, как к экстрасенсу, - неожиданно раздался яростный женский шепот, прямо у него над ухом.

Михалыч нервно дернулся и, скосив глаза, довольно неприветливо обронил:

– Ах, это вы? Здрас-с-сьте!

Его несколько покоробило, что, находясь даже в таком отчаянном положении, люди продолжают приставать к нему с просьбами решить их мелочные, сиюминутные проблемы.

Как выяснилось, некая весьма въедливая и в высшей степени ехидная дама неожиданно узнала его. Она была последним человеком, которого экстрасенс хотел бы сейчас видеть перед собой. И уж тем более, отвечать на ее вопросы.

В бытность его пациенткой эта почтенная женщина выпила из него немало крови, заплатив за это более чем умеренную плату. Михалыч тогда не знал, как от нее избавиться. Он сам был готов ей заплатить, лишь бы она лишила его своего общества.

– Что же вы сюда заперлись, где же было ваше хваленое супер-пупер восприятие? Неужели вы не почувствовали опасности? Господин экстрасенс, ответьте мне, вы-то здесь как оказались?
– никак не могла угомониться разошедшаяся не на шутку женщина.

Продолжая распалять себя обвинениями в адрес почтенного экстрасенса, она накрутила себя настолько, что уже готова была обвинить его во всех бедах. Включая негодяев удерживающих их в торговом центре, глобальное потепление климата на планете, массовую гибель китов полосатиков и вспышку лихорадки Эбола среди эскимосов на севере Гренландии.

Сделав над собой героическое усилие, Михалыч сдержался и не послал истеричку туда, где ей было самое подходящее место.

Вместо этого, он демонстративно холодно, со значением, произнес:

– Я здесь не случайно. А теперь, мадам, если вас не затруднит, подыграйте мне.

После этих слов он неожиданно вскочил на ноги и, схватив за шиворот Бориса, начал его энергично трясти.

– Пусти, старый козел!
– принялся орать тот благим матом.

При этом он делал слабые попытки вырваться.

– Это тип только что украл кошелек вот у этой почтенной дамы!
– вскричал возмущенно Михалыч.
– Молодые люди, куда вы смотрите?

При этом он обращался к вооруженной автоматами охране в черных костюмах. Надо сказать, что ему в полной мере удалось завладеть их вниманием. Несмотря на то, что теперь на него были наставлены четыре тупорылых ствола, экстарсенс упорно продолжал ломать комедию.

К его большому удивлению, скандалезная дама поддержала его смелое начинание.

– Держите вора!
– завизжала она и, встав в полный рост, вцепилась в волосы Борису.

При этом она настолько вошла в раж, что принялась всерьез наносить урон его скромной прическе.

– Ты что творишь, кошелка старая?
– взвыл Борис в голос, почувствовав, как волосы с треском покидают его голову.

Вика, внесла свою скромную лепту в общее дело, и принялась оглушительно визжать. При этом она осталась сидеть на полу. Чтобы не оглохнуть от звуков собственного голоса, девушка крепко зажала уши ладошками.

– А ну-ка, тихо!
– пытаясь перекрыть поднявшийся гвалт, свирепо вскричал один из секьюрити, угрожающе размахивая автоматом.
– На пол, все живо на пол! Не то перестреляю весь ваш обезьянник, к чертовой матери!

Его товарищи в черном также начали проявлять признаки нервозности. Что, впрочем, было вовсе не удивительно. Если бы это взбесившееся людское стадо вдруг накинулось на них, они были бы безжалостно растоптаны.

Неожиданно прогрохотала короткая автоматная очередь. Нарушители спокойствия, во главе с Михалычем, как по команде упали на пол. Гвалт тут же прекратился, а в воздухе повисла гробовая тишина.

Тут за первой очередью ударила вторая, третья, четвертая. По бетонному полу со звоном заскакали стреляные гильзы. В воздухе повисло сизое облако дыма, остро запахло жженым порохом.

Одновременно с этим, откуда-то со стороны входа в торговый центр послышались оглушительные выстрелы, звон битого стекла, яростные крики и вопли. Можно было подумать, что спецназовцы, которые были на улице, лишь ждали, когда внутри здания начнется какая-нибудь заваруха.

Понимая, что медлить нельзя, Борис поднял голову и настороженно огляделся. Прогремевшая над самым его ухом очередь заставила его вжать голову в плечи. Он успел увидеть, как низко пригнувшаяся фигура в черном выцеливает, кого-то по другую сторону прилавка. При этом ствол его оружия торчал, чуть ли не над самой головой Бориса.