Сущность Альфы

Альфа вдруг осознал, что виноват отнюдь не мальчик, а он, ведь, по сути, разве повинен Хаку в том, что он родился в улье и воспитывался, как матка. Естественно, омега не знал ничего более, кроме таких понятий, как «раб» и «хозяин», он не понимал иных связей, не познал ту сторону мира, где были чувства и любовь, а не только удовлетворение своих плотских желаний. Получается, он, Акасуна, ничего не знал о своем Истинном, не удосужился ничего расспросить о нем, а сразу же начал строить какие-то планы, не сообразил, что с мальчиком нужно говорить, что ему нужно объяснять все, вплоть до малейших деталей, не удосужился узнать, что же Хаку испытывает к нему.

– Хаку, скажи, - уже более мягко, без болезненного ментального давления начал Акасуна, - почему ты называешь меня хозяином?

– Вы же выиграли меня, - опасливо пролепетал мальчик, - выбороли у Забудза-сана право на меня в честной игре, так что я – ваша собственность, - омега слегка замялся, но после все-таки добавил, - Сасори-сама

– Вот, значит, как, - красноволосому едва хватило силы воли, чтобы сдержаться и вновь ментально не подавить мальчика, но последние слова его остудили. Получается, омега запомнил его имя, что в какой-то мере даже льстило Акасуне, а по поводу всей ситуации… По сути, Хаку сказал правду, ведь он действительно выиграл его, так что в данной ситуации должен был упрекать себя и злиться только на себя, а не на мальчика, который воспринял все так, как и стоило бы ожидать, выходя из принципов воспитания в улье.

Вздохнув и выставив несколько ментальных щитов, красноволосый подошел к омеге и, подняв мальчика, натянул ему на плечи юкато. Хаку недоуменно посмотрел на альфу, а после в его глазах появились слезы. Сасори растерялся, понимая, что он вновь что-то сделал не так, но ментальные щиты не убрал, опасаясь, что близость предтечной омеги вновь лишит его рассудка.

– Хаку, что не так? – стараясь выдерживать ровный тон голоса, спросил красноволосый

– Я вам не нравлюсь? – вновь всхлипывая, пробормотал мальчик. – Вы вернете меня, Сасори-сама? – омега опасливо посмотрел на альфу, а после вновь плюхнулся на колени. – Прошу вас не отдавайте меня обратно! Лучше уж в Омежью Келью, чем в улей! Пожалуйста!

– Ну, что ты будешь делать, - проворчал Акасуна, усмиряя свою сущность усилием воли, после чего он поднял мальчика на руки и понес на второй этаж. Омега все ещё всхлипывал, но к альфе прижимался доверительно, даже пытался ментально прикоснуться к нему, но свои щиты Сасори держал цепко, понимая, что, если он ослабит контроль и вновь учует запах своего Истинного, сдержаться у него уже не получится.

– Сиди здесь, пока я к тебе не приду, - в приказном порядке сказал Акасуна после того, как поставил мальчика посреди одной из спален дома

– Это… это… - запинаясь и оглядываясь, начал бормотать Хаку, а после с благоговением посмотрел на альфу. – Это моя комната?

– Да, - коротко бросил красноволосый и спешно вышел, так как даже его щиты были уже не в состоянии отгородить его от сладкого омежьего запаха

Сасори спустился на первый этаж и заперся в своем кабинете, заперся потому, что боялся сорваться, потому, что запах мальчика уже проник в атмосферу дома, витая в воздухе сладостной дымкой. Решение пришло как-то само собой, и Акасуна, не медля, принял подавляющие, пытаясь хотя бы таким способом уберечь омегу от своей похоти. Присев в кресло, альфа натянуто выдохнул, пытаясь обдумать ситуацию, которая даже без анализа казалась безвыходной.

У него в доме предтечный омега, более того, его Пара, от связи с которой не спасут никакие подавляющие, но не выгонять же мальчика на улицу. А с другой стороны – нужна ли ему постельная игрушка? Почему игрушка? Да потому, что омега вел себя именно так, он чувствовал их связь, но не понимал её природы, а он, Акасуна, не знал, как объяснить мальчику суть происходящего. Сасори потянулся за телефоном и, выбрав из списка нужный номер, нажал на кнопку вызова. Ответили ему не сразу, после нескольких гудков, но все же ответили, и, пожалуй, красноволосый был рад этому, поняв, что и ему тоже нужна поддержка и совет.

– Он у меня, - слегка рвано выдохнул Акасуна, когда услышал в трубке короткое «да»

– Есть проблемы? – даже по телефону голос Учихи звучал властно и непререкаемо, так, будто он уже точно знал, что эти самые проблемы действительно есть

– Он – матка, Итачи, - не без горькой усмешки сказал красноволосый, - к тому же в преддверии течки, - Сасори надавил пальцами свободной руки на виски, будто это могло помочь ему абстрагироваться от запаха своей Пары. – Соблазнить меня пытался, хозяином называет, так что, боюсь, либо я его трахну, либо разорву связь и выгоню из дома, это уже смотря, как он будет вести себя дальше

– Сейчас я ничем не могу тебе помочь, Сасори, - так же выверено ответил брюнет, - но не потому, что не хочу, а потому, что разобраться со всем ты должен сам. Я не могу тебе советовать, прими решение сам, но, если будет уж совсем плохо, - альфа подчеркнул последние слова и на миг замолчал, - звони мне. Не медля

– Хорошо. Спасибо, - коротко ответил Акасуна и нажал «отбой». Итачи был прав: Хаку – его Пара, и это он, альфа, взял на себя обязанности по заботе над ним, так что полагаться на советы других было более чем неуместно. Сасори, прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла: у него в жизни было много испытаний, и он, с трудом или же налегке, преодолел их все, но Хаку… Хаку, очевидно, и был самым главным его испытанием и искушением, с которым Акасуна твердо решил справиться, несмотря ни на что, даже на собственные приоритеты и желания.

Саске сложил книги в аккуратную стопочку на краю стола и, отойдя на пару шагов, в пристальном прищуре присмотрелся к обстановке на его рабочем месте. Учебники, тетради, ноутбук, принтер, настольная лампа и свободное место точно посредине стола, - в общем, сойдет, хотя что-то все-таки брюнету не нравилось. Может, лучше убрать учебники и тетради? Нет, они ему пригодятся. Может, спрятать ноутбук, ведь, по сути, он ему не нужен, хотя, а вдруг нужно будет посмотреть что-то в Интернете? Недовольно нахмурившись, Саске махнул рукой, будто разрешая вещам лежать на столе так, как он их только что распределил, ведь у него было так мало времени и ещё так много дел.

Сперва из комнаты брата подросток притащил кресло, попыхтел он над этим делом изрядно, но оно того стоило, к тому же было необходимо, ведь у него был только компьютерный стул, а мест нужно было два, так что кресло, которое напрочь плохо вписалось в интерьер, все же заняло место возле стола. Учиха окинул пристальным взглядом комнату и, заметив пылинку на подоконнике, сразу же её вытер влажной тряпкой, а после и сухой – именно сегодня все должно быть идеально. Омега покосился на кровать – покрывало новое, приятно пахнущее, ненавязчивое в своем кофейном цвете, подушки сбиты и лежат ровно, аккуратно заправленные в кружевные чехлы. Учиха склонил голову в бок, раздумывая: а не слишком ли это по-девчачьи – кружевные чехлы. Подумав с минуту, Саске решил, что лучших у него все равно нет, а просить маму дать ему какие-то другие будет слишком подозрительно, так что пусть будет так.

Обернувшись, брюнет посмотрел на себя в зеркало: внешний вид был самой большой занозой во всех его приготовлениях. Во-первых, нужно было выглядеть красиво, но не навязчиво и не броско. Во-вторых, одежда должна быть вроде как и домашней, но и нарядной, и в то же время не вызвать подозрений, что её тщательно подбирали. И, в-третьих, нужно было выработать стиль поведения, продумать каждый наклон головы, каждое слово и тон, каким оно будет сказано, определиться с типом улыбки и выразительностью взгляда, а ещё усмирить свое биополе, которое выдавало волнение омеги целиком и полностью.