Сущность Альфы

– И что же вы хотите от меня, генерал? – пожалуй, Хатаке уже знал ответ на свой вопрос, и он, казалось, был довольно простым, но, практически досконально зная Инудзуку Рин, мужчина с уверенностью мог сказать, что этот ответ будет полон скрытых мотивов, причем выгодных именно для этой альфы

– Возвращайся, полковник, - женщина повернула голову и с какой-то ностальгией посмотрела на пепельноволосого. – Все равно в этой повседневной жизни тебя ничего не держит, а пост генерала лучшая синица в руках, чем твой строптивый журавль в небе

– А если я откажусь? – Какаши ни на миг не поверил ни словам альфы, ни её взгляду, ни спокойствию её биополя, которые ещё больше насторожили мужчину, будто предвещая бурю

– А если откажешься, - генерал III Азиатского Корпуса плавно поднялась со скамейки, отряхнув свою форменную темно-синюю юбку, - то прежде будь добр вспомнить, кому ты обязан не только жизнью, но и безмятежным настоящим

Не размениваясь на слова прощания, альфа ушла, а Какаши, сопроводив женщину долгим изучающим взглядом, со вздохом откинулся на спинку лавочки, устало прикрыв глаза. Да, за эти 11 лет альфа практически не изменилась: те же темно-карие глаза, те же коротко остриженные волосы цвета спелых каштанов, те же родимые пятна принадлежности к клану Инудзука на щеках, - но в то же время именно Инудзука Рин была тем самым человеком, которого Хатаке, уходя из Корпуса, не желал больше видеть никогда. И дело было не в том, что когда-то они были любовниками, или в том, что женщина на то время имела не менее высокий чин полковника III Азиатского Корпуса, а в том, что эта альфа действительно знала слишком много. Какаши понимал, почему она пришла именно к нему, понимал и где-то в глубине души даже догадывался, что так и будет, ведь в том, что столь дальновидная и волевая женщина, как Инудзука Рин, станет генералом, он не сомневался. А дальше, судя по всему, пошли интриги.

Какаши хорошо знал генерала I Азиатского Корпуса Эйя, может, не так уж и хорошо, но достаточно для того, чтобы понять его сущность, которая в гневе была безудержной и бескомпромиссной, благоволя в любом состоянии только одному человеку – генералу II Азиатского Корпуса Теруми Мей. Это была негласная коалиция, так как оба генерала даже в пылу ссоры всегда приходили к единому мнению, а генерал Мифуне их просто поддерживал, при этом оставаясь в стороне от интриг и склок. Но, похоже, ситуация в Корпусе действительно сильно изменилась, и теперь генерал III Азиатского Корпуса Инудзука Рин ищет себе союзников, дабы противостоять двум другим генералам, и в таком случае его возвращение в Корпус именно на стороне этой альфы уравновесило бы позиции генералов. Хатаке не знал, как именно Рин собиралась продвинуть его к посту генерала IV Азиатского Корпуса, но, судя по всему, пути у неё были уже изведаны и проложены, так что в победном исходе этого замысла сомневаться даже не приходилось.

Пожалуй, ещё год назад Какаши согласился бы на это предложение, даже не раздумывая, но сейчас… сейчас у него была семья, точнее какое-то её подобие, омега, которому он был не нужен, и не рожденный ребёнок, которому ему не дадут передать фамилию своего рода. Стоило ли отказаться от этого призрачного счастья ради вполне реальной карьеры? Пожалуй, нет, но вот напоминание Рин о событиях прошлого дало альфе отчетливо понять, что одним лишь разговором она не ограничится и будет в своих мерах идти до конца.

Сам факт того, что он обязан женщине жизнью, не сильно-то и омрачал мысли пепельноволосому, а вот то, что Рин знала его тайну, вызывало опасение. Ещё лет 30 назад, когда и он, и Рин, и Мидзуки были простыми вояками, несколько отрядов I и III Корпусов проводили совместную операцию на одном из островов возле восточного побережья Старого света, где пираты, грабя проходящие суда и захватывая заложников, обосновали свою базу. Сперва все шло по плану, но после неожиданно вмешалась третья сторона и пираты перешли в наступление. Это была кровавая резня, и много корпусников погибло на той операции, а сам Какаши… Кажется, в него кто-то бросил гранату или он сам по неосторожности зацепил растяжку, но факт оставался фактом: осколок лишил его левого глаза, а сам мужчина, скорее всего, умер бы, если бы не Рин, успевшая оттолкнуть его, при этом сама получив ранение в живот. После той стычки, уже отлежавшись в госпитале и обзаведясь глазом, созданным благодаря новейшим научным технологиям в какой-то секретной лаборатории, Хатаке узнал, что ранение Рин было более чем серьезно, сильно задев внутренние органы и лишив её возможности родить. Сожалел ли пепельноволосый альфа о том, что выжил за счет здоровья другого человека? Нет, абсолютно, ведь это Корпус, где каждый жертвовал чем-то, в том числе и собственной жизнью, а Рин сама сделал свой выбор, метнувшись в эпицентр взрыва, так что именно за собой Хатаке вины не чувствовал, разве что сожаление по поводу того, что женщина теперь навсегда привязана к Корпусу, не имея возможности создать полноценную семью.

Да, это все было мелочью по сравнению с тем, что Инудзука Рин знала самую большую его тайну, которую она, а альфа был в этом уверен, не погнушалась бы открыть Умино Ируке, чего Хатаке допустить не мог. Рин знала о том, что на самом деле Кагуя Мидзуки был предателем, шпионом соседней Поднебесной Империи на Азиатском материке, которая вот уже тысячелетие желала отомстить Японскому Государству за свое вассальное положение в период Темных Времен. Какаши узнал об этом случайно, подслушав разговор двух генералов, а после сделал нелегкий выбор. Заранее зная, что задание будет провальным, он отправил на него Мидзуки, посчитав, что пусть лучше его друг погибнет, как воин, чем его будут пытать, незнающие пощады псы Шестого Отдела. Возможно, Хатаке был не прав, но им двигал и ещё один мотив – он не хотел вмешивать во все это Умино, ведь, если бы началось расследование, Ируку, как жениха Кагуя, тоже вызывали бы на допросы и, возможно, заключили бы под стражу, как сообщника, а так все обошлось лишь плановой проверкой и скромными похоронами. Все это знал только он, Какаши, и Рин, которая посодействовала ему в сокрытие прямых улик. Тогда альфа понадеялся, что бывшая любовница отметет этот факт как такой, которым она не сможет воспользоваться, но, похоже, он ошибся и теперь ему нужно было вновь сделать выбор – либо он будет вместе с Ирукой, которому откроется горькая правда, либо он вернется в Корпус, сохранив душевное равновесие своего возлюбленного и его веру в светлый образ Кагуя Мидзуки* (*в данной работе Рин, по задумке автора, принадлежит к клану Инудзука).

Несмотря на то, что в кабинете было довольно-таки прохладно, самой Темари было жарко и душно, от чего на висках выступила испарина, а из влажных пальцев, то и дело, выскальзывала ручка. Сосредоточиться на документах никак не получалось, хотя бумаги в спешном порядке не терпели отлагательства, да и прочих дел у блондинки было на сегодня запланировано достаточно, вот только предательская дрожь тела напрочь выбивала из головы девушки мысли о работе, настойчиво взывая к инстинктам сущности.

– Бесовская овуляция, - прошипела Темари и, откинувшись на спинку кресла, сжала ладонями грудь, которая, налившись, ныла тупой болью тяжести. Она как чувствовала, что сегодня нужно было остаться дома, точнее, у своей любовницы, так как мириться с тем, что Гаара привел в их дом замужнего, но более не меченного омегу, да ещё и со странностями, она не собиралась.

Передавая приглашение Хьюго Хинате от имени брата, блондинка руководствовалась отнюдь не личными мотивами, в душе надеясь, что долг перед кланом Гаара поставит выше своих прихотей и таки обратит внимание на свою невесту. Нет, Собаку не предлагала брату вышвырнуть беспомощного омегу на улицу, будучи прекрасно осведомленной в ситуации, но передать его на попечение в Омежью Келью девушка считала более чем мудрым поступком, тем более, учитывая то, что Гаара был влюблен в этого истеричного омегу и хлопотал вокруг него, будто тот был центром его существования. Обстановку в доме нагнетал и тот факт, что Канкуро тоже проникся сожалением к нахлебнику, став за ним ухаживать, да и сам младший брат вызывал у Темари много подозрений и своим поведением, и действиями. Да, ей, как старшей сестре, которая фактически воспитала своих братьев, стоило поговорить с Канкуро незамедлительно, дабы тот снова не влип в какую-нибудь неприятную ситуацию, но она предпочла остаться в стороне. Темари отбрасывала слово «сбежала», потому что она не сбежала, а взяла отгул, что ли. Скорее, именно так, потому что все это напряжение, эти склоки с отцом и его мужем, размолвка с братьями, проблемы на работе и студент-альфа, который ждал от неё четкого ответа на свое предложение, вымотали блондинку, истощили её силы и слишком тяжелым грузом легли на её плечи. А ещё и эта овуляция…

Темари наклонилась вперед и сжала виски пальцами, слегка надавливая и массируя их по часовой стрелке. Раньше это успокаивало, но сегодня почему-то не помогало. У девушки складывалось такое впечатление, что её кожа горит, что кровь слишком быстро бежит по венам, что сердце пропускает пару ударов, а после срывается на шальной бег, что сущность не просто так затаилась где-то внутри, позволяя предательским желаниям руководить телом. Именно в этот момент Темари была готова послать все в Преисподнюю и поехать к своей любовнице, которая, правда, сейчас тоже была на работе, но это не отметало тот факт, что от контрастного душа или, наоборот, расслабляющей ванны ей станет лучше.

Собаку уже собралась подняться с кресла, чтобы таки оставить на сегодня все свои дела и переждать начало овуляции в небольшой квартирке своей любовницы, но тут раздался щелчок входной двери, даже без стука, и Темари, ощутив присутствие альфы, резко вскинула голову, понимая, что работа таки настигла её раньше.

– Прежде нужно стучаться… - блондинка, увидев своего посетителя, сперва судорожно сглотнула и только потом слегка хрипло договорила, - студент

– Ну, хорошие манеры никогда не были моей сильной стороной, Темари-сан, - Шикамару, на миг задержавшись возле двери, бесцеремонно прошел вперед и вальяжно уселся в кресло точно напротив Собаку

– Что тебе нужно? – Темари попыталась задать этот вопрос сухо и сдержанно, но воздух предательски вырвался из легких рваным толчком, от чего фраза получилась с легким придыханием и почти шепотом

– Тоже, что и вам в период овуляции, - брюнет буднично пожал плечами, а после, раскрыв свое биополе, в полуулыбке, исподлобья, взглянул на блондинку. – Разве я не прав?

– Ты забываешься, студент, - и вновь эта фраза была отнюдь не грозной, а ещё более тихой, похожей на шипение, жаркой в своем выдохе и наполненной заманчивыми нотками. Пожалуй, именно сейчас Темари проклинала именно свое тело, которому, казалось, стала подвластна даже сущность и её биополе, которое не противилось ментальному напору альфы, покорно прогибаясь под его ментальным давлением и пытаясь переплестись с его нитями, а ещё Шикамару выглядел безумно сексуально. Узкие темные джинсы, ремень с массивной пряжкой, белая рубашка, расстегнутая на пару верхних пуговиц и приталенный темный пиджак, - это было извращение, по крайней мере, так казалось альфе. Ситуация была более чем двусмысленной – скромный ученик-гений и развратная опытная директорша – а ещё альфа источал просто невероятно заманчивый запах, которым хотелось дышать вечность.