Сущность Альфы

– Да, но, - спешно забормотал Шиин, пытаясь подобрать достойные аргументы, - шансы забеременеть именно от мужчины-омеги у женщин всегда намного ниже, чем от альф, я бы даже сказал – вполовину ниже

– Это все медицинские формальности, - отмахнулась от доводов мужчины Учиха. – К тому же, - альфа с превосходством взглянула на брюнета, - у нас с вами просто идеально совпадают предпочтения в сексе

– Простите? – Орочимару показалось, что в кабинете за доли секунды стало нестерпимо жарко. Близость альфы теперь не просто пугала, она вызывала неконтролируемую панику. Цепкие ментальные витки, обвившее его всего, казалось, мешали даже нормально дышать. Его биополе прогнулось и опасливо дрогнуло. Сущность скулила внутри, взывая к своему носителю, чтобы тот подчинился и уступил, но Орочимару не мог уступить. Теперь он понимал. Смотрел на эту женщину, которая явно наслаждалась его положением, и понимал, что перед ним тот самый господин, точнее госпожа, которая умеет приручать плохих омежек, как говорится, методом кнута и пряника, и почему-то брюнет был уверен, что эта фраза в адрес Учиха Гурен звучит явно не в переносном смысле, но у него уже есть господин. Нет, у него уже есть любимый человек. Да, не альфа. Да, обычный бета, но с ним намного комфортнее. С ним защищеннее. С ним он чувствует себя человеком даже во время их игр, а не просто рабом и мусором под ногами у своего господина. Да, человеком, а не игрушкой, как он чувствовал себя рядом с этой альфой.

– Прощения нужно заслужить, омега, - Гурен резко поднялась и, подойдя к мужчине, приподняла его голову за подбородок двумя пальцами, пристально всматриваясь тому в глаза, в которых расширенный от страха зрачок практически полностью заполонил радужку, и ещё больше усилила свой ментальный напор. – Я умею быть благодарной и снисходительной, но только к послушным и кротким омежкам, которые знают свое место

– Уберите руки, - сдавленно просипел Орочимару, чувствуя просто непередаваемую ментальную боль, и это не было приятно, это ему абсолютно не нравилось и, естественно, ни капли не возбуждало. Единственное, чего сейчас хотел мужчина, это того, чтобы альфа ушла и оставила его в покое.

– У вас такой чистый запах, Орочимару-сан, - характер ментальных витков Гурен сразу же изменился, они успокоились и практически ласково обвили омегу, вливая в него немного энергетики, после чего женщина резко отстранилась и отошла к двери. – Подумайте над моим предложением, Орочимару-сан, - альфа снисходительно улыбнулась. – Оно достойно и вполне приемлемо в вашей ситуации

Стоило только брюнетке уйти, как омега безвольно раскинулся в кресле, тяжело дыша. Истощенным он себя не чувствовал, так как энергетика альфы до сих пор ощущалась в его биополе, исправляя тот незначительный ментальный урон, который ему был нанесен, но дело было не в этом. Как и откуда? Вот что волновало Орочимару. Гурен не была случайным прохожим, она точно знала, куда и зачем шла. Вопрос только, как она узнала о его особых запросах к партнерам? Омега с уверенностью мог сказать, что сам он свою тайну хранил бережно и скрупулезно, понимая, что это не тот факт жизни, о котором нужно знать более чем двоим. Может, кто-то из его бывших партнеров, ведь альфы, которые предпочитают подобные отношения, собираются вместе в каком-нибудь закрытом клубе? Вполне возможно, но все равно мужчина чувствовал, что что-то здесь не так. Гурен будто знала, что ему нужно на самом деле, то есть, что ему нужно именно подчинение, а не боль, хотя он и отказался подчиняться, но лишь потому, что не доверял альфе. А если бы они встретились просто так, в том же самом клубе?..

Нет. Орочимару быстро отогнал от себя подобные мысли и вернулся к своим предыдущим размышлениям. Мог ли… мог ли Кабуто рассказать ей об этом? Вполне мог. Но как? При каких обстоятельствах они могли познакомиться? И вообще, с чего бы это бете рассказывать о нем этой женщине такие подробности, если только… Мужчина резко сел в кресле и застыл, пораженный своей догадкой: если только это Кабуто не нашел для него нового господина. Но зачем? Таки выдохнув, Орочимару снова откинулся на спинку кресла и искоса посмотрел на часы. Да, похоже, день будет ещё длиннее, чем он думал.

Какаши медленно брел по тротуару, не обращая внимания на других прохожих и думая о своем. Точнее сказать, последнее время он думал об одном и том же, но так ни к чему в своих размышлениях и не приходил, раз за разом мечась от одного решения к другому.

С любимым отношения у него так и не наладились, можно даже сказать, испортились ещё больше. Его омеге до родов оставалось всего ничего, и от этого Ирука нервничал и скандалил ещё чаще. Умино неоднократно проклинал Корпус, свою жизнь и самого Какаши, хорошо хоть ребёнка ни в чем не винил, как и не признавался в том, кто же должен родиться, о чем уже определенно знал. Сам Хатаке ходил этот месяц мрачнее тучи, то пытаясь таки найти подход к омеге, то предпочитая компанию бутылки коньяка, то… как бы постыдно это не звучало, общество доступных омег. Он был альфой, альфой, у которого были потребности, и пусть это и не было оправданием, но так дальше мужчина просто не мог. Говорят, что альфы сильные и выносливые – это, да, но сам Какаши в последнее время чувствовал себя разбитым и подавленным, чувство неразделенной любви угнетало его, а отсутствие связующей метки или хотя бы уз с омегой развязывало ему руки.

Корил ли Хатаке себя за измены? Да, корил, особенно, когда в душе тщательно смывал из себя запах очередного партнера, но что-либо менять уже было поздно. Хотя, альфа надеялся, что рождение ребёнка все-таки что-то изменит, желательно в лучшую сторону, надеялся, пока не нашел уже готовые поддельные документы с фотографией Умино Ируки и совершенно не его именем. Вывод был очевиден: омега хотел сбежать. Как и куда, Какаши не волновало, но сам факт поразил его до глубины души. Неужели омега так ненавидит его, что готов с младенцем бежать на край света лишь бы избавиться от него? Наверное, да, но эту ненависть пепельноволосый не мог объяснить только тем, что он был повинен в смерти Мидзуки, хотя, именно в тот момент, когда он случайно наткнулся на документы, ему захотелось выложить любимому все. И о предательстве Мидзуки, и о его нелегком решении, и об угрозе, которая могла нависнуть над самим Ирукой… но не выложил, просто изменил ему, будто наказывая, после чего и сам стал ненавидеть себя.

Черная машина с тонированными стеклами и распознавательными знаками Корпуса остановилась точно рядом с ним, после чего задняя дверца открылась, приглашая альфу. Какаши и не колебался, садясь в авто, так как прекрасно знал, кто же его там ожидает. Хотя, честно сказать, время этой встречи он бы хотел оттянуть подольше.

– Здравствуй, полковник, - Инудзука Рин в неизменной форме генерала сидела точно напротив мужчины и со скучающим видом смотрела в окно

– Генерал, - легкий кивок со стороны пепельноволосого, и машина плавно тронулась с места

– Заседание Министерства по поводу смещения генерала Мифуне с должности произойдет через две недели, - совершенно спокойно сообщила Рин, которая на этот раз плотно свернула биополе, к тому же, даже не посмотрела в сторону своего пассажира, - так что, полковник, мне нужен ответ сейчас

– У меня его нет, - честно ответил Какаши, тоже пока что ментально не открываясь, хотя, скрывать ему все равно было и нечего, ведь он действительно так и не принял решение относительно предложения генерала III Азиатского Корпуса, хотя и понимал, что данный вопрос не стоило бы откладывать

– А должен быть, - Инудзука метнула в сторону мужчины недовольный взгляд и слегка нахмурилась. – Или тебе безразлична твоя судьба?

– Ну, выходит так, - Хатаке буднично пожал плечами, вновь не соврав. Его судьба ему, и правда, была безразлична, так как в ней он не видел то, что хотел бы видеть, прекрасно понимая, что так или иначе, но своего омегу он уже потерял и, даже если всплывет правда о Мидзуки, Умино все равно не поймет мотивов его поступков и не простит, так что, по сути, какой смысл в сражении, если битва была уже проиграна

– А как насчет Умино Ируки? – Рин на этот раз выразительно посмотрела на пепельноволосого и слегка приоткрыла свое биополе, дабы альфа почувствовал её решительность и непоколебимость

– А что Ирука? – слова альфы, конечно же, взволновали Хатаке, но виду он не подал, пытаясь сперва понять, к чему клонит генерал, а уже потом вырабатывать тактику, то ли защиты, то ли нападения. – Наши с ним отношения и так разваливаются, так что одним фактом не в мою пользу меньше, одним больше, - мужчина вновь пожал плечами, - особой разницы не будет

– Да? – Инудзука выразительно приподняла брови, а после в полуулыбке хмыкнула. – Ну, раз ты снова объявился в Старом городе, значит, действительно, нет, - слова женщины заставили Какаши напрячься, но, в принципе, он предвидел, что за ним будут следить, даже пару раз заметил это, но все равно было неприятно, что о его «отдушинах» было известно именно Рин

– Только вот, - шатенка на миг замолчала, а после, резко развернув свое биополе, витки которого хищно обвились вокруг мужчины, продолжила, - дело Кагуя Мидзуки вновь взяли в оборот