Сущность Альфы

После ухода Кабуто он несколько дней был сам не свой, даже больничный взял, поскольку понимал, что в таком состоянии свои прямые обязанности он исполнять не сможет, но и вечно отгораживаться от правды было бы глупо. Да, он любил этого бесчувственного бету, который своим уходом нанес ему сейчас уже ноющую тупой болью рану, хотя, не сколько уходом, столько словами, произнесенными перед тем, как за ним захлопнулась дверь, причем любил до сих пор и даже сомневался в том, что сможет ещё когда-нибудь полюбить ещё раз, но прошлое, коим теперь для него и был Якуши, нужно было отпустить. Опять. Да, опять, но почему-то в этот раз было во стократ больнее, чем почти 60 лет назад, когда он стал жертвой насильника и был отвергнут женихом. Что-то не позволяло ему отпустить бету и двигаться дальше, что-то, чему омега не мог найти объяснения, хотя, пожалуй, он просто отказывался признаваться себе в том, что это были неверие и надежда.

Да, он не верил в то, что у Кабуто к нему не было чувств, и что бете было очень легко и просто с ним расстаться, как и не верил в то, что для этого человека он был всего лишь инструментом для достижения собственных целей. Надежда же заключалась в том, что он всматривался в лицо каждого прохожего, надеясь на то, что, случайно, в толпе, он увидит его, а после ему хватит смелости, чтобы подойти и потребовать объяснений. Но прошла неделя, другая, третья, а Кабуто он так и не встретил, даже представления не имел, где сейчас находится бета и чем он занимается, так что трепет ожидания встречи сменился пониманием. Пониманием того, что их отношения таки закончились. И тогда он связался с Учиха Гурен. Было это глупостью или же нет, судить было сложно, но в то время он мог думать только об одиночестве, которое окутало его, будто ментальным коконом, и о предстоящей течке, которую он, вновь-таки, не хотел терпеть в одиночестве. Раньше у него не было проблем с контролем желания, и он спокойно мог целый год обходиться без партнера, но теперь… после Кабуто… в общем, вновь привыкать к одиночеству было тяжело.

Гурен ему не отказала, хотя, честно сказать, Шиин думал, что брюнетка уже и позабыла о его скромной персоне, но, как выяснилось, женщина была настроена более чем серьезно, став не просто его любовницей и госпожой, но и вроде как его альфой. Их отношения длились чуть больше месяца, и Орочимару за весь этот, возможно, и короткий, но вполне достаточный для него период ни разу не пожалел о своем выборе. Гурен была к нему добра, внимательна и обходительна, хотя, конечно же, сперва ему было не очень уютно от осознания того, что над ним властвует женщина, пусть она и альфа, но после нескольких совместных прогулок, ужинов и, чего уж скрывать, ночей, во время которых альфа проявила себя воистину опытным господином и умелой любовницей, между ними все стабилизировалось, правда, он так и не разрешил себя пометить. Не то чтобы омега видел в этом что-то противоестественное или зазорное, но пока он не был готов к столь интимному шагу. Учиха по этому поводу не упрекала его, но он чувствовал, что женщине это не нравится, особенно в те моменты, когда на него обращали внимание другие альфы, преимущественно мужчины, и поэтому, интуитивно, он ждал момента, когда эта тема между ними все-таки станет ребром и потребует срочного её разрешения.

– Тебе нужно пересмотреть свой график, - не то чтобы укорила, но и назидательно подчеркнула свои слова Учиха, - в последнее время ты выглядишь очень усталым. Или же, - альфа отложила приборы и с легкой улыбкой посмотрела на мужчину, - возьми отпуск, чтобы мы могли поехать на какой-нибудь курорт. Например, Сребные Атоллы, - она уже не в первый раз предлагала любовнику хотя бы на пару дней забыть о своей работе, пациентах и исследованиях и просто отдохнуть, потому что видела и чувствовала, что внутреннее состояние омеги не так уж и стабильно, как он это демонстрирует, но всегда получала или нелепую отговорку или категоричный отказ. Да, это её задевало, потому что она и знала, и ощущала, что в действительности испытывает к ней Орочимару, и это были отнюдь не те чувства, которые бы её устраивали, но все же она старалась держать себя в руках и не притеснять мужчину, не ограничивать его, не навязывать свои взгляды на жизнь, что и для неё было в какой-то мере новым. Нет, она не могла сказать с уверенностью, что любит этого человека, просто очень хороший знакомый, Якуши Кабуто, попросил её присмотреться к Орочимару но Шиин, и она исполнила эту просьбу, особо ни на что не рассчитывая, но теперь, когда они познакомились поближе, у неё все-таки появились к этому омеге кое-какие чувства.

В принципе, Гурен осознавала, что она уже в том возрасте, когда стоит подыскать себе если не мужа, то хотя бы постоянно партнера, а не довольствоваться покорными омежкам, которые отдавались ей ради денег, из-за безысходности или же прихоти, но никто из тех, кого она рассматривала, как потенциального отца своих будущих детей, не пришелся ей по вкусу. Нет, она не была слишком требовательна, просто чувствовала, что это не то, что ей нужно, а потом она пришла на встречу с Орочимару. Что-то в этом мужчине её зацепило, искренность, наверное, но не в её принципах было настаивать и ломать, но теперь, когда омега принадлежал ей, изнутри её раздирали ревность, собственничество и противоречивые чувства, потому что она понимала, что Орочимару все ещё любит Кабуто и с ней он только по той простой причине, что страшится одиночества. Понимала, но сказать об этом мужчине не могла, надеясь на то, что, со временем или благодаря её абсолютно не хитромудрому плану, они смогут стать настоящей парой.

– Я подумаю, - уклончиво ответил Орочимару, честно сказать, не горя абсолютно никаким желанием куда-либо ехать и что-либо менять, но он уже успел неплохо изучить альфу, чтобы понять, что её предложение основывалось не на простом желании отдохнуть, а на чем-то более глубоком и значащем. – Говори прямо, Гурен, - настоятельно попросил брюнет, впервые за последние полчаса приоткрыв свое биополе, дабы прочувствовать альфу. – Ты же знаешь, что я буду с тобой предельно искренен, - и на этот раз Шиин не покривил душой, потому что, и правда, скрытности между ними не было. Возможно, они просто о многом не говорили открыто, но это не означало, что то, о чем они молчат, скрывается. Он никогда не говорил женщине о том, что испытывает к ней глубокие чувства, и не скрывал, что все ещё любит Кабуто, не обманывал её по поводу своего нежелания идти на что-то большее, чем просто секс, и не обещал быть только её до скончания своих дней. Учиха же, в свою очередь, не скрывала от него серьезность своих намерений и открыто изъявляла свои желания, при этом проявляя понимание. В общем, их отношения были просты и трудны в одночасье, потому что каждый хотел одного и того же, но при этом стремился к разному.

– Хорошо, - Гурен тоже приоткрыла свое биополе, что она сделалf бы уже давно, дабы показать другим альфам, что их общение носит не только дружеский характер, и не делала она это только потому, что этого не желал сам омега. – Я хочу, чтобы в период моей следующей овуляции мы попробовали зачать ребёнка, - в принципе, у неё не было необходимости так торопиться и в срочном порядке обзаводиться потомством, но и откладывать с беременностью поводов у неё тоже не было, так почему бы и нет, раз сейчас рядом с ней именно тот омега, который мог стать достойным спутником её жизни.

– И? – Орочимару отнюдь не смутило это предложение, потому что он, соглашаясь на эти отношения, уже знал о том, чего от него ожидает альфа, но так же он чувствовал, что это ещё не все. Нет, страшно не было, хотя многое в их отношениях было для него не только новым, но и странным, например, то, что не так давно он попробовал, как говорят, быть сверху, но, признаться, внутри него что-то встрепенулось, пока что непонятное, но и не неприятное.

– Я уже говорила тебе, Орочимару, - Гурен слегка подалась вперед, устанавливая с брюнетом прямой зрительный контакт и опутывая его легким ментальным коконом, который должен был сказать больше, чем просто слова, - что я хочу видеть и ощущать тебя своим супругом, и это не прихоть и не пустой звук, поэтому сейчас выбор должен сделать только ты, - возможно, обстановка была не самой подходящей для столь серьезного разговора, тем более, по сути, брачного предложения, да и отношения между ними были не настолько длительными, чтобы делать столь весомые шаги, но для самой Учиха это ровным счетом ничего не значило. Да, Парой они не были, но она признала Орочимару своим омегой, и для неё этого было более чем достаточно, оставалось только получить ответ, который, как она думала, не будет ни положительным, ни отрицательным. Скорее всего, омега либо попросит время на раздумья, либо пожелает отложить этот разговор на неопределенное потом. И она поймет и примет любой из этих вариантов.

Орочимару был в замешательстве, но не потому, что его огорошило столь завуалированное брачное предложение, а потому, что сейчас пред ним была реальна перспектива нормальной, полноценной жизни, в которой у него будет семья… ребёнок… его собственный ребёнок. Да, он знал, что в парах, подобной их, детей обычно вынашивают мужчины, пусть и приходится прибегать к искусственному оплодотворению, но у них, если он все же согласится, выбора, как такового, не было – он не мог выносить, только зачать, и то, шансы на это были 50х50, потому что семя мужчин-омег, из-за особенности их организма, зачастую полностью не созревало. Но все же… все же, если у него и был этот шанс, шанс стать отцом, он не мог, не должен был его упускать, пусть для этого пришлось бы пойти на кое-какие жертвы.

Жертвы – это, конечно, он слишком грубо выразился, всего-то нужно было найти в своем сердце место для Гурен и попытаться забыть того, кто завладел им целиком и полностью, вот только омега задумался над тем, а не обманывает ли он сам себя, говоря, что это будет так легко и просто, а на самом деле, когда он станет семейным, старые раны ещё долго будут давать о себе знать, если не станут причиной раздора между ним и альфой. В какой-то мере Орочимару понимал, что глупо любить бету, ведь он, по своей природе, просто не мог ответить ему столь же сильными чувствами, и, тем более, с бетой у него точно не будет детей, но сердцу не прикажешь… и сущности. Странно это, но его сущность не тянулась к Гурен, хотя должна была, хотя бы потому, что альфа – это защита, она тянулась неизвестно куда, вновь и вновь заставляя его до сих пор всматриваться в лица прохожих и искать в толпе Кабуто. Вполне возможно, что, ради ребёнка, он бы смог переступить себя и стать мужем Учиха, но заслуживала ли сама женщина на притворство с его стороны?

Какой бы ни была Гурен, а о ней ходило много нелестных слухов относительно её жесткости, крутого нрава и беспринципности в бизнесе, но ни она, ни кто-либо другой не заслуживали того, чтобы их обманывали и замещали ими того, кого искренне любили. Именно поэтому, смотря в глаза своей любовнице, Орочимару принял тяжкое решение, которое, скорее всего, изменит всю его судьбу.

– Прости, Гурен, - в его голосе не было вины или сожаления, только искренность, которую он и попытался передать альфе ментально, - но я хочу разорвать наши отношения, - да, только что он собственноручно лишил себя всего, в том числе и надежды иметь ребёнка. Но разве можно рожать и воспитывать дитя в обмане и притворстве? Разве может он поставить свои желания и страхи выше морали и человеческих ценностей? Разве получится из него достойный отец, когда он сам поступит недостойно? Да, ему больно от осознания того, что все его мечты о счастье и семье так и останутся мечтами, но лучше уж пусть будет так, чем причинить боль тому, кто, обуздывая свой нрав, с пониманием шел ему навстречу.