Суженая мага огня

— Помнишь меня, я польщён!

Я взяла миску и подала вторую.

— Я уехал, — сказал наёмник.

Я взяла вторую миску и подала третью.

— Давай помогу, — предложил Расс и взял у меня миску.

— Спасибо, — поблагодарила я, освободив руку.

Взяла последнюю миску у монахинь и двинулась к кельям. Расс пошёл за мной.

— Я услышал, что случилось с городом, и вернулся. Вчера вечером, — продолжил он. — Честно: возвращался грабить, но увидел, что тут творится с людьми и принялся помогать. Тем более Хакон обещал заплатить. Как ты?

— Я? Да ничего.

— Я ведь не спросил твоего имени. Как тебя зовут, красавица?

— Триса.

— Ты спасла мне жизнь, Триса, я не забуду.

Мы остановились у крыльца кельи, Расс поставил миски на скамью вместе со своей. Рик тут же схватился за ложку, которая лежала в миске Расса, и принялся есть.

— Да, берите. Я ещё схожу, — кивнул наёмник, улыбнувшись мальчику. — И много у тебя детей?

Расс прищурился и почесал бороду.

— Много, — ответила я. — Тут все дети наши, и мы заботимся о них.

— Странно…

Расс щурил тёмные глаза, разглядывая моё лицо, и загадочно улыбался.

— Что?

— Ты напомнила мне одного человека.

Сердце встрепенулось. Кого я могла напомнить наёмнику? Может, он знал меня прежде или знал моих близких?

— Кого? — вскинула я брови.

— Чистую, добрую принцессу Беатрис. Она помогала всем, как ты. Я встречал её однажды в Пойтинг-Байте после битвы. Она мне, раненому, лежавшему в лихорадке, подала воды. И я исцелился на следующий день.

— Чудеса случаются, — пролепетала я, разочарованная ответом наёмника. Я надеялась, что он откроет хоть какую-то тайну прошлого, но я снова слышала легенды, о которых читала в библиотеке.

— Это была великая женщина, и всё королевство до сих пор по ней скорбит, — вздохнул Расс.

— Как она умерла?

— Утонула во время шторма. Тела не нашли.

— Может, она выжила, но потерялась?

Мне так хотелось, чтобы чистая и добрая принцесса не умирала, хотелось, чтобы осталась надежда.

— Нет, — отмахнулся Расс. — Её муж, герцог Даренфорс, имел с ней духовную связь через их источники-хранилища. Он ощутил, что Свет Беатрис погас. И тогда искать перестали.

Злой ветер вновь ударил в лицо и принёс с собой едва уловимый родной запах… Генри.

— Связь через хранилища?.. — задумчиво произнесла я.

— Да, у магов такое встречается при близких, нет, очень близких отношениях.

29 Тебе нужна сила, прими её

— Расс, ты работать пришёл или что?! — крикнул один из мужчин, разбирающих завалы.

— Ладно, красавица, я пошёл, — улыбнулся наёмник. — Увидимся!

Парень чмокнул в щёку и убежал.

— Эй, что ты себе позволяешь?! — выкрикнула я вслед.

Расс не обернулся. На щеке остался гореть горячий след чужих губ.

— Он сделал тебе больно, Тлиса? — вскинул голову Рик, удивлённый моим криком.

Я и сама себе удивилась. Так требовательно и уверенно звучал мой голос: я и забыла, что так умею.

— Нет, всё нормально, малыш. Пошли в дом.

Отворив дверь и придерживая её бедром, я пропустила Рика с кашей в руках и вошла сама, внеся миски.

Поставила на стол и вновь прижалась к двери.

— Я в город, — сказала я. — Вернусь, как смогу. Спасибо за приют, Грета.

— Не за что, — подруга подняла голову от детей. — Ты там это… Береги себя.

— Спасибо.

Я отправилась к Генри, наблюдая по пути разруху, которую принёс дракон городу. Само собой вспоминались моменты борьбы с чудовищем. То, с каким трудом Генри удерживал дракона магией и то, как из моих рук вырвалось пламя. Я сильно ранила дракона, и он долетел до окраины города и рухнул. Магия огня очень могущественна и опасна, и я всё ещё не могу совладать с собой во время опасности.

Я должна молчать, иначе окажусь перед магистром на суде и погибну!

У дома наместника Хакона стояла охрана из королевских рыцарей: людей Генри.

Так… Что же им сказать? Что я пришла проведать любовника? Посмеются! У меня нет никакого права попасть в дом…

Но я должна!

Я поправила платье, платок и плащ и поднялась на крыльцо.

— Чего тебе, служительница? — оглядел меня хмурым взглядом молодой рыцарь. Теперь он был умыт и побрит, но я всё равно узнала его — это был сэр Самуэль, который дал мне деньги.

А Самуэль меня, слава Пресветлой, не узнал, иначе сразу бы прогнал.

— Я пришла к паладину, чтобы помолиться за него Пресветлой Деве, — сказала я. — Могу пройти к нему?

Самуэль смерил меня хмурым взглядом из-под кустистых бровей и пропустил.

— Эльса, проводи монахиню к сэру Генриху! — окликнул он служанку. — Ему сейчас любая молитва нужна.

Рыцарь утробно рыкнул, будто смахивая скупую слезу.

Я перешагнула порог. Грудь сжало, колени затряслись, руки похолодели.

Генри! Неужели я сейчас увижу тебя!

Он должно быть сильно ранен. Нужно крепиться, быть сильной. Не расплакаться…

Непослушными ногами сделала ещё шаг, мне навстречу вышла пожилая женщина с сединой под белым платочком.

— Идём, Светлая, — кивнула она, принимая у меня с плеч плащ.

Я задрожала всем телом, поглядев в сторону гостевого зала. Дом Хакона очень походил на “Свет Вейгарда”, и я инстинктивно хотела повторить путь, каким паладин вёл меня на ужин.

— Нам наверх. Это сюда, — сказала Эльса.

Женщина отворила дверь в небольшую, погруженную в полумрак спальню, и я увидела на постели Генри, накрытого тяжёлым покрывалом. Его голова и грудь были обмотаны окровавленными повязками. Бледное лицо выделялось на тёмном фоне комнаты. Заросшее бородой, спокойное и неподвижное. Глаза закрыты, губы сомкнуты. Эти губы, что требовательно и жадно целовали меня.

Ах, Генри! Мне никогда не забыть тебя!

Голова закружилась, я схватилась за стену, чтобы не упасть.

— Не буду мешать, — тихо сказала Эльса за спиной, и я услышала её удаляющиеся шаги.