Суженая

Морально приготовиться к тому, о чём я не имела никакого представления.

Ночь… Ночь ведь уже почти опустилась.

Что там говорила леди Джейн про долг жены: лежать на спине и думать об империи? Но понравится ли оборотню, если я стану думать о чужой для него стране?

Быстро сложив остатки ужина в один из мешков, я, было, хотела помыть оставшуюся после трапезы посуду, но МакГрегор жестом остановил меня.

— Не надо, Милена.

Он махнул рукой — и грязные блюда с остатками гусиного жира исчезли во тьме.

— Вы пользуетесь магией даже ради такой мелочи? — не поверила я, всё ещё глядя на пустое место.

— Для такой мелочи и магии надо совсем мало, — хмыкнул супруг.

Спорить я не стала.

Поднялась, вытащила из саквояжа несколько необходимых вещей — холстину для вытирания, чистую нательную рубашку и кусок душистого мыла, которое мне положила с собой в дорогу Клер — и, не оглядываясь на МакГрегора, пошла к озеру.

Сумерки с каждой минутой сгущались всё сильнее, превращая отголоски дня в ночную темень. Но всё же я успела застать последние всполохи уходящего дня в виде светлого зарева там, куда опустилось на ночь светило…

Вода, как и предсказывал МакГрегор, оказалась не просто холодной — ледяной. И всё же было так приятно освободиться от одежды и протереть под нательной рубашкой усталое тело свежей, чистой водой; смыть с себя грязь и все тревоги прошедшего дня.

Оставалось лишь пережить ночь.

Я зачерпнула новую пригоршню ледяной воды и умыла пылающее лицо.

Страшно! Как же страшно!

Мамочка, милая, почему ты оставила меня, почему не позаботилась обо мне?

А что, если супружеский долг оборотней отличается от супружеского долга людей?

Память тут же услужливо напомнила, что, по слухам, ни одна человеческая невеста, отданная оборотням в жены, никогда больше не возвращалась в отчий дом — и даже не ступала назад, в земли империи.

Но ведь оборотни не стали бы проделывать такой длинный путь, если бы желали меня убить…

— Милена? — раздался совсем рядом голос МакГрегора. Видимо, я слишком долго находилась у озера.

— Ты замерла.

Нет, я…

— Замерла, — повторил мужчина с интонацией, в которой не было даже намёка на вопрос. Одно утверждение.

— Пора спать.

— Я сейчас, — суетливо пролепетала я, желая только одного: чтобы МакГрегор как можно дальше отошёл от берега — и от меня заодно.

Кажется, впервые в жизни я мысленно — и притом совершенно искренне. поблагодарила леди Джейн за те манеры поведения, которые она мне привила.

«Леди не должны купаться обнажёнными», — произнесла она, когда однажды я рассказала ей про тихую заводь неподалёку от замка. Там росли самые красивые кувшинки в самой тёплой воде во всей округе. Не помню, как именно леди Джейн выпытала, что я плавала за кувшинками полностью без одежды — но то, что после этого я не могла сидеть больше двух недель, я запомнила хорошо.

— Ты — леди, — повторяла леди Джейн, пока её служанка лупила меня розгами. — Будущая леди этого замка. Тебя не должны видеть обнажённой.

С тех пор я всегда купалась в нательной тонкой рубашке — и даже сейчас, направляясь за пределы империи, не изменила себе. Только… рубашка всё — равно намокла, и открывала больше, чем позволяли приличия.

— Пожалуйста, вождь, — взмолилась я жалобно, но вызвала своей просьбой у МакГрегора обратную реакцию.

— Я твой муж, женщина! — рыкнул он, поворачивая меня к себе. Его желтые глаза хищника сияли на темном, скрытым сумерками, лице. — Твой законный супруг.

Хищный взгляд мужчины скользил по моей мокрой, ничего не скрывающей рубашке

…. Мне было и страшно, и неловко… и в то же самое время какое — то непонятное новое чувство рождалось в моём теле от этого взгляда.

Наконец, рыкнув что — то неразборчивое, Лиам стащил с меня мокрую рубашку — и. швырнув её на берег, понёс меня (голую!) в сторону лагеря.

Поняв, куда он меня несёт, я страшно испугалась: ведь там, в лагере, должны были находиться все его воины.

— Это место только для нас одних, — отрывисто произнёс МакГрегор, будто прочитав мои мысли. — Никто в здравом уме не останется на ночь рядом с оборотнем, не познавшим ещё свою новобрачную.

Поняв, что он имеет в виду, я тут покраснела и отвела взгляд в сторону.

Когда мы подошли к лагерю, под липой, где лежал разложенным плед. теперь находилось что — то более большое и объемистое.

Шкура горного медведя, — пояснил Лиам, кладя меня на мягкий, необыкновенно приятный на ощупь, мех.

Тёмный силуэт супруга возвышался надо мной, не давая мне сдвинуться с места, а желтые яркие глаза его изучали моё тело, с каждой минутой разгораясь всё ярче.

МакГрегор вдруг громко завыл — задрав голову вверх — и как мне показалось, сквозь человеческое мужское лицо проглянул огромный смутно знакомый зверь.

Содрав с себя одежду, МакГрегор улегся на мех рядом, и — притянув меня к себе — накрыл нас теплым пледом более тонкой выделки, чем тот, на котором мы ужинали.

Не по своей воле я положила свою голову на жесткое плечо МакГрегора. Не по своей воле разрешала его руке обнять меня за талию — и остаться там на всю ночь.

Бесконечно долго я лежала на одном месте, не двигаясь и даже не дыша.

И лишь проваливаясь в сон, я поняла, что выдержала пресловутый «долг жены». Я спала со своим мужем, его рука, возможно и оставила синяки на моём теле — но вряд ли от этого будет большой урон. И да, я совсем забыла, что должна была думать об империи.

Глава 9

Солнечные лучи медленно ползли по моей спине, обжигая оголённую кожу своими прикосновениями.

Проспала! — с ужасом подумала я, все ещё находясь между сном и реальностью.

Всем хорошо известно, что утреннее светило никогда не жалит своим жаром, а лишь нежно ласкает… выходит, Солнце уже успело подняться высоко на небосвод.

А это значит….

Я в страхе открыла глаза.

Какой сегодня день: что именно я проспала? Первую среду месяца, когда мы с Роумом ездим в город сдавать зеленщикам ароматные травы и специи из нашего огорода? Или последний четверг месяца — когда все постельное белье замачивается в щёлоке и долго кипятится на костре? Другие аристократы — из тех, что побогаче, давно использовали для стирки магические амулеты, но нам все ещё приходилось делать это по старинке…

Представив себе, как много я могла пропустить из — за собственной лени, я перевернулась на спину — и тотчас отметила ещё сразу две странности: я спала полностью без одежды. И в лесу.

Надо мной величественно шумели сосны, липы, и дубы; вдалеке раздавались всплески воды — словно напоминая о том, что рядом находится чистое нетронутое озеро; высоко на ветвях заливались веселыми трелями лесные птицы.

Солнечный день «бил» в лицо яркими красками, не прося — требуя радоваться новому сказочному дню.