Суженая

— Вот — вот, — кивала Хоуп, недовольно сведя брови. — Пусть у нас и есть богатое приданое, да только женихов — то пока к нему нету.

Леди Джейн, гостившая тогда в нашем замке, тихо нашёптывала что — то моим сестрам, с неприязнью поглядывая в мою сторону. Она тоже была недовольна решением графа… хотя род Дуэрти со временем должен был получить майоратные земли Стивенсонов — и, кажется, лишь это грело сердце холодной леди.

Я же… Помню, я тогда по глупости решила, что у меня появился защитник. Ведь жених должен заботиться о своей избраннице, разве нет? И я даже несколько раз наивно жаловалась Джорджу, когда со мной приключалось что — то нехорошее.

Когда леди Джейн избила меня розгами на глазах у лакеев и служанок.

Когда отец замер меня в подземелье замка Дуэрти, забыв обо мне на долгое время.

Когда граф Дуэрти отвесил мне пощёчину при сестрах и своих же дочерях, когда я, услыхав его планы снести левое крыло замка, заметила, что именно там находится оружейная с родовыми артефактами.

Глотая слезы, я рассказывала Джорджу о несправедливости и просила защиты.

Мой же жених, глядя на меня честными и добрыми глазами, спокойно отвечал, что всё делается для моей же пользы. И я де должна каждый день благодарить леди Джейн за то, что она тратит на меня, неблагодарную ‚своё время; я должна каждый день благодарить своего и его отца за то, что они подписали брачное соглашение — и я теперь не останусь приживалкой при богатых сестрах.

— Милена, тебе надо учиться слушаться и повиноваться старшим, — произнес он, с тяжелым вздохом. И отбыл в столицу.

А леди Джейн тем же вечером заменила мой ужин на розги… — оказывается, лорд Джордж всё же попросил свою тетку отнестись ко мне с большим вниманием. И это внимание я хорошо запомнила.

Иногда я думаю, какая бы из меня получилась жена, случись наша с Джорджем свадьба? Он ведь не был злым, не относился ко мне плохо… просто поступал, как положено — и совсем обо мне не думал.

Сидя с закрытыми глазами в саду, я с сожалением признала, что, по крайней мере, граф и графиня были честны — и никогда не обещали мне счастливой жизни.

Лиам же самого первого дня делал все, чтобы я почувствовала себя в его замке счастливой новобрачной, молодой хозяйкой, которой не надо пачкать ручки. не надо экономить на себе — а просто отдавать приказы и отдыхать в остальное время дня.

Я вживалась. привыкала… благодаря зелью Арвелы слушала. как живут оборотни и искренне пыталась стать одной из них.

И оборотни меня приняли — приняли ещё до того, как обряд был совершён.

Только…

Я открыла глаза и с тоской посмотрела на яркое солнышко.

Только я оказалась совершенно не готова к цене, которую мне пришлось за это заплатить.

Смешно сказать, но именно сейчас, когда Лиам стал мне по всем законам настоящим супругом, именно сейчас я перестала его ощущать таковым.

Я стала его бояться. Нет — нет, он больше не причинял мне боли по ночам — наоборот, каждое наше соитие приносило моему телу только блаженство.

И только телу.

Теперь я уже не смотрела влюблёнными наивными глазами на этого высокого черноволосого воина, по счастью ставшего моим мужем и забравшего меня из старого нищего дома. Я не видела больше и заботливого мужчину, который в первый же день моей жизнь в его замке пообещал, что никто не сможет причинить мне здесь боли.

Видимо, никто кроме него самого.

Между нами не было больше ни доверия, ни нежности. ни единения душ — одна лишь телесная совместимость, которой он так долго ждал и, наконец. дождался.

Только это убило все мои мечты на счастливую жизнь.

Лиам не желал видеть больше Дункана в замке. Однако вести, которые хотел передать ему вождь клана Грейги, были важными — и не предназначались никому. кроме вождей Нагорья.

Родственники встретились в оранжереи возле замка

— Лиам… — заметив каменное выражение лица племянника, растерянно произнёс Дункан. — Прости.

— Ты предал меня.

— Я думал, что спасаю тебя от страшного поступка. В тот момент ты не мог удержать своего волка… а человеческие женщины такие хрупкие.

— Поэтому ты решил испортить всё до конца? — зарычал Лиам. мгновенно перекидываясь в полузверя. — Дункан, если бы не твоя гениальная идея спрятать Милену до поры до времени, этого ничего бы не произошло.

— Ты не контролировал своего волка, племянник! — зарычал в ответ Дункан. — Когда ты увидел, что твою суженую обнимает имперский лазутчик, ты пришёл в яросты!

— Я разозлил и готов был крушить всё вокруг, — подтвердил Лиам. — Но я никогда не стал бы причинять вреда Мили. Как бы меня не злил его запах на моей избраннице, я был уверен, что Мили приняла его объятия без какого — то умысла, ведь моя наивная жена только с неделю назад полностью избавилась от зелья отворота в крови.

Лиам, рыкнув, со всей силы ударил по стволу огромной ели, что росла возле выхода из оранжереи, на входе в сад.

— Тогда я хотел лишь наказать этого наглого щенка, посмевшего дотронуться до моей жены — и ничего более.

Ещё один удар Лиама свалил ель наземь.

Раздраженно фыркнув, МакГрегор произнёс:

— Неужели ты не понимаешь, что я готов был вынести всё угодно. Обнимала ли она чужака, в слезах ища у него утешения, или поверив моему вероломному родственнику решила бежать из нашего замка… Я, дядя, не ты и не тот слабак Нейл МакСвен, которые держали своё счастье в руках и позволили ему ускользнуть между пальцев.

Магией убрав поваленное дерево, Лиам тихо произнес.

— Ты прав — я сдерживал своего волка из последних сил. Но я сдерживал его.

И резко взвыв, он добавил:

— До тех пор, пока не увидел теребриса, атакующего её.

Остановившись, Лиам горько посмотрел на своего родственника.

— Понимаешь, любая её ненависть ко мне ничто по сравнению с её смертью.

— Получается… — ошарашено протянул Дункан. Лиам устало кивнул.

— Да. Только тогда я не сумел сдержать своего волка. Только в тот момент — когда Милена была на волоске от гибели.

— Но ведь всё закончилось хорошо, не так ли? — быстро осведомился вожак Грейги.

— Она ведь приняла тебя как мужа.

Лиам разочарованно покачал головой.

— Она не сопротивляется. Учтива. Вежлива. Обходительна. И как не живая ко мне.

Каждую ночь мы соединяемся телами, но отдаляемся душами — и я не знаю, как это остановить.

Дункан замер.

— Прости меня, — с трудом произнес вожак Грейги. — Я лишь не хотел, чтобы ты совершил мою ошибку… Хочешь, я наглядно продемонстрирую твоей избраннице, что происходит с вожаком, когда погибает его избранница?