Суженый-ряженый

– - Неудивительно, что после этого у тебя самой крыша поехала, -- вставила Таня.
– - Похоже, только знамени для полного счастья, то бишь для полного комплекта, вам и не хватало. Раз уж большой рогатый цилиндр... Видела я такие, Анютку, наверное, в него можно целиком засунуть.

– - А потом вытаскивать ее оттуда за уши, как кролика, -- рассмеялась Лера.

– - А мячом вы в самом деле собираетесь играть в футбол?

– - Конечно!
– - подтвердил Макс.
– - Дедушка уже обещал постоять на воротах.

– - Знаешь, -- повернулась к нему Таня, -- я себе представляла твоего отца совершенно иначе.

– - Его все представляют себе иначе, особенно студенты.

– - Коллеги тоже, -- заметила Лера.
– - О его невозмутимости в нашем вузе ходят легенды. Я, например, проработала около семи лет, прежде чем впервые увидела удивленного Бориса Федоровича. Удивление выражалось в том, что одна его бровь чуть заметно дернулась вверх, -- уточнила она.

– - И ты запомнила этот знаменательный день на всю жизнь, -- насмешливо резюмировала Таня.

– - Просто этот день ознаменовался еще одним выдающимся событием, -- усмехнувшись, она покосилась на мужа, -- Макс только что сделал мне предложение...

– - Ты только что приняла мое предложение, потому что предложения я тебе делал несчетное число раз, -- с деланным возмущением уточнил Макс.

– - Ты меня просто вынудил!
– - В Лериных глазах мелькнули молнии -- отголоски той давней грозы.
– - Устроил настоящее шоу!

– - Должен же я был что-то сделать!
– - Притянув жену к себе, он чмокнул ее в кончик носа и улыбнулся. Его бесподобная улыбка, как и всегда, легко усмирила все Лерины молнии.
– - Иначе мы препирались бы вплоть до Анюткиного рождения.

– - Вот и заканчивайте препираться, -- вклинилась Таня, -- лучше расскажите, что так удивило Бориса Федоровича. Твое, Макс, предложение или твое, Лера, согласие?

– - Нет, тут он бровью не повел. Его удивили студенты. Дело в том, что когда я зашел к Лере в аудиторию...

– - Когда ты вломился ко мне на занятие...

– - Ничего подобного, дорогая, звонок уже прозвенел!

– - Но студенты еще не разошлись!

– - Макс!
– - потрясенно воскликнула Таня.
– - Неужели ты при студентах делал ей предложение?

– - До этого, слава Богу, не дошло, -- фыркнула Лера.

– - Нет, -- в один голос с ней возразил Макс.
– - Там, в аудитории, на стене красовалась мишень, в центр круга которой было помещено изображение моего родителя. Портретное сходство особо не просматривалось, но под рисунком имелась подпись: "Борис Годунов".

– - Борис Годунов?
– - переспросил Глеб.

– - Моего отца зовут Борис Федорович Годунов, -- ухмыляясь, пояснил Макс.
– - Так вот, по всему полу вблизи мишени были раскиданы монетки.

– - Когда я пришла на занятие, мальчики как раз упражнялись в меткости, -- вставила Лера.
– - Картина к приходу Макса оставалась весьма красноречивой, и, естественно, он догадался, что там произошло.

– - Мне сразу же вспомнился обычай кидать монетки в фонтан или в море, чтобы вернуться, -- подтвердил Макс.
– - Об этом я и рассказал отцу, когда чуть позже мы с Лерой встретили его на лестнице. Сначала я, само собой, сообщил ему потрясающую новость о том, что мы собираемся пожениться.

– - Неужели потрясающая новость потрясла его меньше, чем история с мишенью?

– - недоверчиво спросила Таня.
– - Я правильно поняла, что его бровь дергалась вверх именно по этому поводу?

– - Правильно. Впоследствии мы с Максом пришли к выводу, что просто новость оказалась для Бориса Федоровича не такой уж потрясающей.

– - А что касается мишени, то он вовсе не был потрясен. Видишь ли, Танечка, свои настенные изображения мой батюшка имеет возможность лицезреть ежедневно, поскольку денег на ремонт в институте из года в год не находится. Его заинтересовала идея кидать монетки, чтобы вернуться. Покосившись на ошивавшихся в сторонке ребят, кстати, тех самых, он громогласно вопросил: "К чему такие сложности? Знания большинства студентов сами по себе являются залогом того, что они ко мне еще вернутся. И не раз".

– - Вообще-то, насколько я помню своих собственных преподавателей, -- заметил Глеб, -- их зловещие пророчества по большей части носят профилактический характер. Я не прав?
– - обратился он к Лере.

– - По большей части. Однако грозный Борис Годунов действительно спуску не дает. Макс может подтвердить, он у него учился.

– - Серьезно?
– - ухмыльнулся Захаров.
– - Вот уж сомнительное удовольствие -- учиться у родителей!

Его жизнерадостное замечание не понравилось ни Тане, ни Лере.

– - Весьма, -- согласился Макс.
– - Хотя и к этому можно привыкнуть, спроси хотя бы у...

– - Ой!
– - Лера вскочила со стула, чувствуя, как по ней стекают потоки кофе. Решение в пользу собственных темно-синих брюк было принято мгновенно, их все-таки проще отстирать, чем голубые джинсы Макса. Слава Богу, кофе успел уже остыть, поэтому обошлось без ожогов.

– - Черт!
– - Макс тоже вскочил, лицо его выражало искреннее недоумение.
– - Неужели это я тебя толкнул?

– - Нет, я сама виновата. Слушай, дай полотенце, я просто-таки истекаю кофе.

– - Держи!
– - Преисполненная благодарности к самоотверженной подруге, Таня уже протягивала ей полотенце.

– - Спасибо, Танечка!
– - Лера стала усердно промокать брюки, но без особого успеха.
– - Ощущение такое, будто на меня вылилось содержимое целого ведра, а не маленькой кофейной чашечки. Нет, это лучше снять в ванной. Макс, ты не принесешь мне что-нибудь переодеться?

– - Конечно!
– - Он тут же сорвался с места, а Лера вышла следом, оставляя за собой на полу кофейные потеки.

– - Глеб!
– - Таня в упор посмотрела на Захарова.
– - Так ты всерьез предлагал Лере работу или просто флиртовал с ней?

– - Помилуй Бог! Флиртовать с женщиной, по уши влюбленной в своего мужа? Да еще на глазах у этого самого мужа, который тоже по уши влюблен в свою жену? Эти двое обменялись таким количеством влюбленных взглядов, которое вообще переходит всяческие пределы! Ты за кого меня принимаешь, Тань?

– - За прирожденного дьявола-искусителя, -- выпалила она.

– - Высокая оценка, -- усмехнулся Захаров, и усмешка, искривившая его губы, была точь-в-точь как у мраморного Мефистофеля.