Сверхновые религиозные звезды
Шрифт:
– ОК!
– лаконично ответил лейтенант, возвращаясь к своему монитору, - Девчонки! Вы самые замечательные в мире! На вас сейчас смотрит полтора миллиарда китайцев, не считая примерно двухсот менее крупных народов…
В динамике монитора дальней связи громко зашуршало, потом изображение на экране стало четким и появилась спокойная физиономия старшего лейтенанта Линси Ли.
– Тон-тон! «Taikobao» вызывает «Fenua-hinda».
– «Fenua-hinda», слышу и вижу тебя, «Taikobao», - мгновенно ответила Гвен.
– Докладываю, - сказал
– Привет, «Taikobao», - включилась Лвок, - Твои данные совпадают с телеметрией, ты приближаешься к островам Нор-и-Сот-И-Ами, слышны ли их позывные?
– Позывные Нор-и-Сот-И-Ами слышны. Уточняю свой курс: сто два и два от норда.
– Верно, «Taikobao». Курс подтверждается телеметрией. Корректировка не требуется.
– «Taikobao», - сказала Гвен, - что с температурой в контрольной точке подвесов?
– Проверяю. Температура 323, динамика повышения до четверти градуса в секунду.
– ОК, «Taikobao», данные совпадают.
Лейтенант Кабреро, продолжая смотреть на оперативный монитор, прикурил сигару и произнес в микрофон.
– Алло «Taikobao», у тебя остается три минуты до сброса первой пары бустеров. Для контроля, проведи тест магнитных держателей.
– Понял тебя «Fenua-hinda», тест включен.
– Далее, - продолжил Тино, - над И-Ами на высоте 80 тысяч ты пройдешь недалеко от нашего «Eretro» XF. Ты окажешься в плюс полста тысяч над ним, и тогда он сможет визуально определить, как прошел сброс. Пусть твой помкэп держит с ним связь.
– Понял тебя «Fenua-hinda». Мы видим сигнал от XF, его позывные «Run-sunrise».
– Точно, «Taikobao». Вот что еще: на скорости от 1500 метров в секунду постоянно отслеживай динамику и распределение температуры фронтальной зоны машины, до подъема в эшелон 120 тысяч метров. Это на всякий случай.
– Понял тебя. Мы это отслеживаем.
– Деривация элементов движения в пределах трех нулей, - сказала Гвен, - и. если кто-нибудь притащит кофе, то это будет классно.
– Кто-нибудь, это я? – прощебетала Скек.
– Ага, - суб-лейтенант кивнула, - И тогда моя благодарность не будет знать границ в разумных пределах.
Девушка-буньип хихикнула и пожала плечами.
– Мне не понять, что ты сказала, но кофе я принесу.
– Извините...
– осторожно произнесла оператор киностудии, до этого момента молча сидевшая в дальнем углу ком-пункта вместе со своим техником, - А нельзя ли…
– Можно, - коротко ответил Тино, - если Лвок готова пообщаться. Ты готова?
– Не вопрос, - ответила та, - если Йвви меня подменит.
– E-o, - отозвался парень-буньип, мгновенно оказываясь рядом, - Я все помню. Если картинки зеленые и медленные, то хорошо, если где-то желтое, или если где-то очень быстро прыгают цифры, то я кричу: «Joder! Hamani e te aha!». Правильно?
– Абсолютно, - подтвердила Лвок, уступая ему место
у монитора, - Ну, Минсо, я три минуты в твоем распоряжении. Давай, спрашивай, viti-viti.Омтон Минсо, второй оператор бригады гонконгской медиа-группы «Wizard-Portal» нервничала, вероятно, больше, чем все остальные присутствующие на ком-пункте. Во-первых, это было ее первое самостоятельное задание. Во-вторых, образование у нее, разумеется, было гуманитарное, так что ей было сложно разобраться в происходящем.
– Э… мисс Лвок, если это не трудно, расскажите, как проходит полет?
– Называй меня просто «Лвок», так быстрее. Полет проходит, типа, нормально. Я так понимаю, что для кино нужны подробности но не слишком подробные, e-oe?
– Да, в общем, так, - подтвердила молодая гонконгская китаянка.
– Ага! Тогда я излагаю популярно. Взлет ракетоплана ты видела. Ничего особенного. Взлет, как взлет. Те два бустера… Ну, ракеты на подвесах… Вот. Те, которые самые крайние, работают первые пять минут, и сбрасываются. К этому моменту ракетоплан набирает скорость 4500 метров в секунду и высоту 80 километров. Дальше он уже выходит из зоны поддержки атмосферы, и на второй паре бустеров разгоняется, как обыкновенная бескрылая ракета. В смысле, до этого он, как бы, крылатая ракета.
– Э… Лвок, а как наши астронавты выдерживают перегрузки?
– Ничего такого. Сейчас там два «g», как на карусели в луна-парке. Максимум будет на третьей паре бустеров: пять «g», как на русских горках. Древние астронавты летали с перегрузками более семи «g». Это, конечно, экстрим, но такое было время.
Минсо радостно улыбнулась, поскольку тема была ей близка.
– Да, я смотрела документальные фильмы про начало космической эры. И про первый полет на Луну в 1969-м. А какая скорость нужна, чтобы долететь до Луны?
– Ну, если это пассивный баллистический объект, типа как у Жюля Верна в книге «Из пушки на Луну» то его надо будет разогнать до скорости, больше второй космической, равной для Земли 11200 метров в секунду. Тогда объект уйдет по параболе, и полетит, удаляясь от Земли, и теряя скорость на преодолении земной гравитации. Если хорошо прицелиться и выстрелить то можно попасть точно в Луну. Так был запущен первый аппарат, долетевший до Луны: советский «Luna-2». Его отстрелили не из пушки, а из ракетной установки, но это детали. Короче: главная особенность древних космических кораблей в том, что после первого импульса, аппарат летел, как болванка.
Скек, как призрак возникла около стеклянного столика, поставила на него поднос с кофейником, чашками и шоколадками, и невозмутимо отбарабанила:
– «Luna-2» летела 33 часа 30 минут и врезалась в Луну 13 сентября 1959 года по евро-календарю. Сейчас так же летают строллеры в лунной регате к Морю Облаков, но они маленькие, как карандаш, и у них есть тормозной микро-движок и надувной демпфер, чтобы не разбиться. А если строллер разбился, то результат не засчитывается.