Сверхсекретный объект

– Сигнал максимальный! Цель прямо под нами!

– Садимся, – произнес в ответ начальник технического поста, он же – командир вертолета.

Что-то в его голосе показалось оператору странным и даже пугающим, да и отданный пилотам приказ противоречил полетному заданию. Оператор оторвал взгляд от экрана металлодетектора, на котором продолжали ярко светиться четыре расположенные рядом точки, и выглянул в иллюминатор. То, что он увидел, заставило солдата внутренне похолодеть. Внизу, на обгоревшей траве, в совершенно нелепых позах лежали пять человек в зеленой камуфляжной форме, а возле них – четыре брошенных автомата. Они-то и давали засветку на экране металлодетектора. Оператор еще продолжал смотреть тела, а командир вертолета уже приказывал пилотам:

– Передайте в штаб – в квадрате А9 обнаружены... пять мест холодного груза. – Он заменил слова «мертвые тела пяти человек» условной фразой и далее, уже открытым текстом, добавил: – ...В армейской полевой форме, с оружием. Производим посадку для первичного осмотра.

...В штабе поисковой операции сообщение командира корабельного вертолета было немедленно передано подполковнику Федорову. И спустя несколько минут Федоров на одном из двух находящихся в распоряжении штаба вертолетов «Ми-4» лично вылетел в указанный квадрат. Перед началом операции он проинструктировал командиров всех поисковых групп, поэтому, едва взглянув в лицо убитого лейтенанта, сразу узнал в нем одного из присутствовавших на инструктаже офицеров-пограничников. Возраст остальных погибших окончательно убедил Федорова, что он видит перед собой расстрелянных пограничников одной из поисковых групп. Сердце нестерпимо сжалось от боли, но он загнал эту боль далеко в глубь себя, как делал это и прежде, когда эмоции мешали выполнению боевой задачи. «Сейчас главное – обезвредить диверсантов. Сожалеть о погибших будем потом, не раньше, чем диверсанты будут захвачены или уничтожены. Главное – захват диверсантов», – беспрестанно повторял он про себя, направляясь к штабному вертолету.

Подполковник забрал у одного из пилотов шлемофон и принялся по очереди вызывать по рации экипажи вертолетов, участвующих в поисковой операции. Как он и ожидал, один из экипажей не отозвался. Федоров тут же связался с командиром «Ми-24», на борту которого находилась штурмовая группа майора Кудрявцева, и приказал срочно прибыть в квадрат А9. Передав приказ, он вернулся к лежащим на траве убитым пограничникам. За время службы в «Каскаде» Федоров научился довольно точно определять время смерти. Поэтому сейчас он привычно оттянул веко погибшему лейтенанту и заглянул ему в зрачок. Второй глаз у лейтенанта практически отсутствовал. На его месте зияло пугающе ужасное для неподготовленных людей входное пулевое отверстие. «Зрачок остекленевший, но трупное окоченение еще не проявилось, да и температура тела практически не понизилась. Их убили совсем недавно – около получаса назад, – определил Федоров. – Страшно подумать – тридцать минут назад диверсанты завладели вертолетом! Где они могут оказаться за это время? – Подполковник достал из планшета среднемасштабную карту Республики Коми, на которую собственноручно нанес план проводимой поисковой операции, и отыскал на ней квадрат А9. – Отсюда до южной границы зоны оцепления менее сорока километров. Пешком по тайге такое расстояние можно осилить за сутки, а на вертолете – пролететь всего за десять минут. Значит, за пределы кольца оцепления диверсанты вырвались наверняка. Да и оцепление проходит только по земле! Вот он – нестандартный ход, который я не смог предусмотреть. А ведь должен был! Должен! Ведь я знал, что Осокин умеет управлять вертолетом, но упустил это из виду».

С неба обрушился рев вертолетных двигателей. Уцелевшая в пожаре трава полегла, прижатая к земле воздушным вихрем. Федоров поднял голову, в распадок стремительно опускался боевой «Ми-24» со штурмовой группой «Каскада». Едва вертолет коснулся земли, как из десантного люка выпрыгнул майор Кудрявцев и, придерживая у бедра свой специальный автомат, бегом бросился к начальнику.

– Осокинцы? – Остановившись перед Федоровым, Евгений указал взглядом на тела убитых пограничников.

– Они. – Федоров кивнул. – Четверо, включая командира, убиты из пистолета единственным выстрелом в голову. Судя по всему, стрелял сам Осокин. Пятый пограничник – очередью из автомата. Калибр наш – 5,45.

– Выстрелы в голову, – повторил Кудрявцев. – Почерк палача.

– Он не палач, а маньяк! – не справившись с эмоциями, воскликнул Федоров. – Убивает при первой же возможности! Так, словно убийство доставляет ему удовольствие! – Дав выход накопившейся злости, Федоров немного успокоился и уже другим тоном добавил: – Евгений, полчаса назад диверсанты захватили транспортный вертолет и сейчас летят к своей цели. И на всем пути их некому перехватить. Я, конечно, свяжусь с командованием округа. Возможно, удастся направить на перехват истребители. Но ближайший военный аэродром находится в Котласе. Даже если истребители вылетят без промедления, они никак не успевают достать вертолет диверсантов. Отсюда до района расположения ракетного полка на «Ми-8» чуть менее часа лету. Однако ваша «двадцатьчетверка» способна преодолеть это расстояние в два раза быстрее. Если кто и способен перехватить машину диверсантов, так это вы. – Кудрявцев понимающе кивнул, а Федоров продолжал: – Бортовой номер захваченного диверсантами вертолета – тридцать три. Если вертолет диверсантов не удастся посадить, уничтожьте его. Хватит нам лишних жертв.

Кудрявцев вновь кивнул, на этот раз одобрительно:

– Эх! Если бы у нас еще НУРСы были! Но ничего, справимся и без них. Своими средствами. – Он демонстративно похлопал по ствольной коробке своего автомата.

Федоров заметил, что Кудрявцев уже собирается броситься обратно к вертолету, и придержал его за локоть:

– Евгений, ты только на рожон не лезь. А то я себе не прощу, если с тобой что-то случится. И жена твоя, и сын тоже мне этого никогда не простят. Так что помни об этом.

– А я всегда об этом помню. – Евгений попробовал улыбнуться, но зацепился взглядом за тело одного из погибших пограничников, и улыбка исчезла с его лица. – ...К черту!

Он стряхнул с локтя руку Федорова и бегом устремился к стоящему в ожидании вертолету.

Печоро-Илычский заповедник — 8 км от Южно-Печорска 09.30

Стен сомкнул веки и потер пальцами глаза, стараясь массажем снять накопившуюся зрительную усталость. Уже десять минут он вел вертолет над северо-западной частью Печоро-Илычского заповедника и все это время напряженно, до рези в глазах, вглядывался в однообразный таежный пейзаж. Внизу, насколько хватало глаз, простирались густые темнохвойные леса, покрывающие предгорья Северного Урала. Однако тайга была неоднородна. То и дело боры, казавшиеся с высоты совершенно непроходимыми, пересекали неглубокие пади, поросшие лишь травой да низкорослым таежным кустарником, и узкие долины, причудливо изгибающиеся между сопками. Именно по этим долинам и проходила невидимая трасса передвижных ракетных комплексов, по которой, согласно данным космической разведки, сейчас двигались две пусковые установки.

Стен заставил Боба перебраться в пилотскую кабину и занять кресло второго пилота. Несмотря на яростные возражения Боба, он переключил на него управление вертолетом, а сам установил на коленях ноутбук и, включив компьютер, вызвал на экран подробную карту заповедника. Желтая ломаная линия, пересекающая карту, обозначала маршрут одной из двух обнаруженных «Тритоном» пусковых ракетных установок. Стен впился взглядом в острие стрелки, которой заканчивался последний отрезок ломаной. «Ну вот же этот распадок! – Через стекло пилотской кабины диверсант осмотрел очередную не заросшую лесом долину, над которой пролетал вертолет. – Или предыдущий! А может, следующий? Черт! Все одно и то же! Те же сопки, рощи, опушки! Ни черта не разглядишь и с картой не сверишься!»

– Циклоп. Циклоп!..

Стен обернулся. Боб, намертво вцепившись левой рукой в рычаг поворота, правой указывал на что-то за ближним к нему боковым стеклом вертолетной кабины. Своим корпусом он закрывал почти все стекло, и Стену даже пришлось привстать со своего сиденья, чтобы проследить за направлением его руки. Боб указывал в сторону широкой сопки справа по курсу. Там за сопкой, в долине, которую пересекал вертолет, двигались два темно-зеленых пятна. По четким очертаниям первого Стен тут же узнал БТР. Второе пятно было почти в два раза больше. Оно не имело четких очертаний и практически сливалось с тайгой. «Маскировочная сеть, закрывающая тягач вместе с установленной на нем ракетой», – определил Стен, мысленно сравнивая размеры второго пятна с известными ему размерами самоходной пусковой установки. Он поспешно переключил на себя управление вертолетом, захлопнул установленный на коленях ноутбук и сунул его Бобу:

– Спрячь в мой рюкзак. Да заверни во что-нибудь. Сейчас будет жарко, а я не хочу, чтобы наш «навигатор» пострадал.

Боб взволнованно взглянул на командира. Но у того было такое лицо, что Боб не решился что-либо произнести. С компьютером в руках он молча выбрался из пилотской кабины. Стен даже не заметил, что остался в кабине один. Горящими глазами заметившего дичь охотника он впился в две неспешно катящие по таежному распадку боевые машины. Нисколько не заботясь о пределах маневренности десантно-транспортного вертолета, он заложил в воздухе крутой вираж и направил машину вслед за ракетным тягачом и идущим впереди него бронетранспортером. Стен снизился до тридцати метров и на такой высоте пронесся над боевыми машинами. Он даже заметил, как на ракетном тягаче вздыбилась и вновь опустилась поднятая воздушным вихрем маскировочная сеть. «Теперь уж они точно заметили пролетевшую над ними вертушку», – усмехнулся командир диверсионной группы, ведя вертолет над таежным распадком.

За сопкой долина резко сужалась. А еще через пару километров разросшаяся тайга почти полностью перегородила ее. Между опушками подступающих с обеих сторон сосновых боров остался лишь узкий проход, метров пятьдесят шириной. «Отличное место! – Издалека заметив сузившийся распадок, Стен довольно улыбнулся. – Уж это бутылочное горло им не миновать».

– Приготовься! Сейчас немного потрясет! – крикнул Стен в десантный отсек Бобу и, как только вертолет миновал сужение распадка, отжал от себя рычаг газа.