Свет моих пустых ночей

До смачного хруста сжимаю челюсть, клацая зубами.

– Если бы ты не спряталась, они бы истязали тебя часами, вероятнее всего, прямо на глазах у деда. Если бы ты не послушалась его, твоему дедушке пришлось бы умирать, глядя на то, как убивают тебя. Поверь на слово, твоя смерть была бы мучительной, болезненной и унизительной. Ты всё сделала правильно. Ты сильная и храбрая девочка. Уверен, дедушка очень гордился бы тобой!

Слава всхлипывает, припадая к моей груди. Глажу неуклюжими огромными руками её хрупкую спину, не позволяя себе заехать ниже допустимого уровня. Невидимой запретной границы, за которой моя воля может дать сбой.

Она плачет так долго, так горько, что я начинаю переживать. Это точно нормально? Откуда в человеке столько слёз?! Но вот она постепенно затихает, перестаёт вздрагивать и шмыгать носом. Тело обмякает, и вскоре я понимаю, что девушка спит, уткнувшись в меня лицом.

Кое-как подтягиваю одеяло, накрывая Славу, и опускаюсь на подушку, обнимая тонкие плечи обеими руками.

Девчонка вздыхает, устраивается поудобнее, а я не мигая смотрю на её лицо, мокрое и припухшее от слёз. И даже сейчас сложно сходу вспомнить женщину краше!

Полный смятения, зарываюсь лицом в пушистые волосы, прикрываю глаза… и просыпаюсь буквально в следующее мгновение, стоит лишь почувствовать, как она осторожно перебирается через меня.

Открываю глаза, а за окном танцует тусклый свет.

– С добрым утром! – с румянцем смущения говорит мне Слава, зависшая над моими ногами.

Она. Сверху. Чертовски будоражащая картина!

– Доброе утро, – хмурюсь я.

Девушка поспешно скатывается на пол, поправляет платье. Я заставляю себя не смотреть на бесконечные стройные ноги с худыми коленками, на крошечные босые ступни, на острые сливочные грудки с чёртовыми вишенками на вершинах, на яремную впадину, на выпирающие ключицы, на плавный изгиб шеи, на мягкие губы. Но снова и снова терплю поражение.

– Я пойду в душ, – ничуть не помогает мне Мила. – Я позову вас на перевязку?

– Хорошо.

– Если хотите, я обработаю ваши ожоги. Уверена, в этом нет ничего сложного, – смущённо произносит она. – Вам необязательно дожидаться эту женщину.

Мне чудится, или в её голосе звучит недовольство? Интересно! Смотрю на неё с лёгкой улыбкой, и она смущается ещё больше.

– Я пойду..? – Слава мнётся на месте.

– Конечно. Ступай.

Ступай. А я приложу все усилия, чтобы не представлять твоё стройное, упругое тело под горячими струями душа.

За завтраком девушка мнётся, явно что-то спросить желает, да не решается. Спешу на выручку, начиная издалека:

– Сегодня буду делать заказ продуктов с материка, чем тебя порадовать? Пока человек по делам поплывёт, надо пользоваться моментом.

– Мне ничего не нужно, – поспешно отвечает Слава. И краснеет. Её румянец поднимает мне давление и ускоряет частоту сердцебиения. – Разве только… – продолжает, окончательно смутившись, и добавляет еле слышно: – Апельсинов?..

– Хорошо, – киваю, сохраняя спокойствие.

Девчонка жила в богом забытом месте на подножном корму, а ты, Егорушка, о ерунде всякой спрашиваешь!

Решено, значит. Нужно заказать побольше свежих овощей и фруктов. А ещё печенье и шоколад – куда же без них воздушным нимфам, вроде Милославы?

– Что-то ещё нужно? – спрашиваю, понимая, что не попросит, даже если нужно. Придётся мозгами пораскинуть самостоятельно.

– Нет, что вы. Мне ничего не нужно. Спасибо.

– Хорошо, – киваю ей. – Я понял, тебе совсем ничего не надо.

– Вообще-то… – решается она, – я хотела подышать свежим воздухом, но мои вещи…

Всё ещё в безобразном состоянии, да. Лежат на крыльце бесформенной кучей, а у меня никак не дойдут руки привести их в божеский вид.

– … я не могу их найти, – заканчивает девушка.

– Справишься с посудой? – Конечно, справится, идиот! Она же не немощная! Аккуратная, хозяйственная… Слишком уютная. До ломоты в зубах. – Давай ты доешь и приберёшь здесь, а я залезу на чердак и достану ещё вещи, идёт? Всё по-честному?

– Конечно, я буду очень вам признательна! – её губы расплываются в улыбке, и Слава накрывает мою руку своей крохотной ладонью. Маленькая льдинка, не иначе, но от места её прикосновения под кожей разливается пламя. – Спасибо, вы так много делаете для меня.

Смотрит огромными сияющими озёрами глаз, выворачивая душу наизнанку. Я слишком хорошо знаю, каково это – остаться один на один с целым миром. Но у меня был и есть брат. А у этой девочки не осталось никого. Наверное. Может, всё-таки и есть кто на просторах Необъятной?

– Я бы могла готовить и прибираться, – тихо говорит Слава, – пока живу в вашем доме.

– Это вовсе не обязательно.

– Да, но… в качестве благодарности. Мне будет совсем не сложно помочь вам в быту. Разве вам не будет приятно, что кто-то немного позаботится о вас?

Тонкие пальцы, нежные, как лепестки роз, мелко дрожат. Вибрации растекаются по венам, шумят в ушах, странным образом волнуют меня. Синие глаза смотрят пытливо, умоляюще. Почему же ей так важно моё согласие?

– Как знаешь, Слава, – решаюсь я. Признайся же, Егор, тебе просто любопытно, что из этого выйдет! – Настаивать не стану, всё же ты моя гостья, но я и не запрещаю, коли тебе от скуки заняться чем-то надобно.

– Спасибо! – выдыхает девчонка, коротко сжимает мою руку и тут же убирает свою.

Неловко поднимается, позабыв доесть завтрак, и я вдруг думаю: что, если ей моя стряпня не по вкусу, вот и упросила допустить до быта? А я уж было решил…

– У меня совсем нет аппетита, – словно читает она мои мысли. – Может, это из-за болезни или из-за того, что я постоянно думаю о доме?

– Ну, ничего. Скоро появится.

– Вот я и решила немного погулять, – признаётся она. – Развеяться.

– Аппетит нагулять, – поддакиваю ей. Пусть уж лучше приходит в себя скорее. Нечего предаваться самобичеванию.

– Хотя бы просто на некоторое время отключить поток мыслей в моей голове. Никак не могу перестать думать о дедушке…

Я поднимаюсь, не зная, как она воспримет новость. Не хотел давать ей ложных обещаний, не будучи уверенным на все сто, но сейчас понимаю: глупо держать её в неведении.