Светлая сторона Луны (трилогия)

Луи вернулся первым. В ту ночь был сильный дождь. Днем мы похоронили Снорри и Леонида. Огонь принял их тела. Они оба ушли на горящей ладье, чтобы на сей раз уже не вернуться к пристани Города Ангелов. А вечером Храфн позаимствовал у наших викингов драккар и уплыл. С ним ушли те, кто собрался найти Альва и бороться дальше. Иллюминаты пообещали пока охранять их семьи. Храфн поблагодарил их, сказал, что воину легче идти в бой, зная, что его близким ничто не угрожает, — но я видел, что он зол. Из полутысячи спасенных из Северного домена боеспособных мужчин он едва-едва набрал одну команду гребцов. Остальные отказались — кто мягко и уклончиво, а кто и рубил сплеча: мол, ничего из этой затеи не выйдет. Даже низшие вдруг начали высказывать свое мнение. Все они поголовно хотели пополнить ряды иллюминатов. Наверно, кто-то встретил среди воинов Снорри знакомых, которые раньше были такими же низшими, а дальше — понятно. Храфн в душе винил в этом иллюминатов. А чувство благодарности за спасение не давало ему высказаться резко, да еще и в день похорон тех, кто пал в Северном домене. От этого он злился еще больше и ушел дождливым вечером, хотя опытные моряки советовали подождать до утра.

А в полночь пришел Луи. Мы с тетей Хильдой пили травяной чай. Она заваривает его просто великолепно, даже друиды так не умеют. Я вообще сплю мало, а ей со дня смерти Снорри и Леонида не спалось. Ей надо было выговориться, я приходил послушать. В ее словах было мало смысла. Они то лились потоком, а то падали редкими каплями. Она винила себя в том, что ушла, что не осталась, не помогла. Она винила себя в том, что они мертвы, а она — жива, хотя уходили все трое. Я знал, что, останься она с ними, трупов было бы три, а толку — столько же. Я говорил это ей, а на следующий вечер опять все начиналось сначала. И я вновь давал ей выговориться. Это пройдет. Она давно не ходила в бой, она разучилась терять соратников.

Луи бросил шляпу на стол, вымокшее насквозь перо сейчас напоминало крысиный хвост. Лило на улице действительно как из ведра. Я посочувствовал тем, кто в море: нелегко им сейчас приходится. Хильда повисла на шее у мужа, и наконец копившиеся все это время слезы хлынули потоком. Раньше она держалась, убеждала себя, что должна быть сильной, но, когда рядом появился ее мужчина, ее защитник, она вновь стала просто женщиной. А Луи, не говоря ни слова, просто обнял ее.

Мы с ним обменялись понимающими взглядами, и я тихо вышел. Напоследок лишь отметил, что Хильда была в той же одежде, в которой приняла бой, даже меч все еще висел на поясе.

Я знал, насколько не терпит Луи, когда в бою участвуют женщины. Скорее всего, это из-за смерти Аркадии и того, во что превратился его брат, потеряв возлюбленную. Я знал — будут и упреки, и нарекания, и требование обещаний больше никогда так не делать, — все это будет, но не сегодня. Сегодня Хильде нужна поддержка, нужно тепло и нежность, нужно рассудительное спокойствие и слова утешения. И Луи это прекрасно поймет. Я могу облегчить страдания измученной чем-либо души, но иногда нужен не целитель, а близкий, родной человек. Хорошо, что Луи вернулся так быстро.

Он зашел ко мне на следующий день, ближе к вечеру, снял шляпу, достал из-под плаща пару бутылок вина.

— Не против? — спросил он. — Аскетом еще не стал?

— И обета безбрачия тоже еще не принял, — в тон ему ответил я.

— Это хорошо. — Он окинул отведенную мне комнату быстрым взглядом и проворчал: — Бокалы надо было с собой прихватить. Здесь их вряд ли найдешь.

— Давай без церемоний, — сказал я. — Обойдемся кружками.

— Как мать? — спросил он, сделав небольшой глоток.

— Я ее полгода не видел.

— Смотрю, вы не часто видитесь.

— Я уже давно взрослый. У каждого из нас свои дела, — ответил я.

Пару минут мы молча потягивали вино. Луи набил трубку и закурил. Я смотрел на него. Внешне он не изменился. Ярко-синие глаза, нос с горбинкой, вытянутое лицо в обрамлении вьющихся волос, черных как вороново крыло, аккуратная эспаньолка. А вот в манере говорить появилось что-то незнакомое. Война, унесшая жизни Аркадии, Хансера, Гюрзы, казалось, не оставила на нем такого следа, как прошедшие после нее годы.

— Хильда спит? — спросил я, чтобы прервать неловкое молчание.

— Да. Не стоило ей идти в Северный замок.

— Это был ее выбор, — заметил я.

— Этот выбор был неправильным, — отрезал Луи.

— А Фульк где? — быстро сменил я тему.

— Направил его к Бьярни. Думаю, дня через два оба будут в городе.

— Тогда, может быть, свидимся. Я соскучился по нем.

— Он по тебе тоже, — кивнул Луи. — А ты у нас надолго задержишься?

— Не знаю. Дня три, может, четыре.

— Лин-Ке-Тор к тому времени еще не вернется… — Луи нахмурился. — Опять вы не свидитесь. Может быть, задержишься? Нехорошо это. Сыну уже за двадцать перевалило, а так ни разу с отцом и не встречался.

— Мог бы — задержался бы, — сухо ответил я. Кто-нибудь другой удовлетворился бы этим, но не Луи, бывший живущий в тенях. Он сразу почувствовал: что-то не то. А как и любой меркурианец, он не мог отказаться от загадки:

— Ты обижен на него?

— Обижен — не то слово, — отмахнулся я.

— Тогда подбери то.

— Одним словом не объяснишь.

— Подбери столько, сколько надо.

— Где он сейчас?

— На Земле, — ответил Луи. — Я узнал о том, что там есть замок Некромантского домена. Где он точно, одному мне разведать было непросто, вот и вышло два отряда: разведка боем. Леонид не нашел ничего, а вот твой отец, похоже, напал на нужный след. Да это и неудивительно — он знает Землю лучше всех.

— Даже так?

— Он чаще всех там бывает.

— А попытаться найти своего сына времени все никак не может найти, — в тон ему закончил я.

— Ах вот что тебя обижает.

— Скорее, гнетет.

— Ну знаешь ли, у нас хватает дел, и на Землю мы ходим не прогуляться под кронами столетних дубов, — вспыхнул он. — А вот ты, к примеру, по крови — высший, иллюминат, а живешь среди друидов. Да и твоей матери пора бы вернуться к своим.

— Зачем?

— Что значит «зачем»? — Он задохнулся от возмущения. — В Городе Ангелов были бы рады и ей, и Иллюминату. Его и выгнали-то сгоряча, и я, если ты помнишь, был против.

— Был. Луи, что вы здесь делаете? Что вы такое теперь? Зачем вы? Ты не задумывался над этими вопросами? Вижу, что задумывался. Только боишься тех ответов, к которым пришел.

Эти ответы убили неунывающего шутника Луи:

— Да что ты можешь знать?!

— Не меньше тебя. Посмотри на иллюминатов. Мой отец пропадает на Земле в надежде встретить мою мать, но и пальцем не пошевелил для того, чтобы ее найти самому. Святослав торчит на границе Зеленого домена, развоплощает высшего за высшим — что он пытается доказать этим? Вильгельм стережет границу с Темной стороной. И тем же самым занимался и Снорри, а Леонид стерег границу со светлыми. Зачем? Оттуда на вас прут неисчислимые орды? Нет. С этим бы справились дружины низших, которых вы пытаетесь обучать. А кстати, кто обучает? Ричард Харрол да Бьярни. И только они противостоят Воинству Небесному. Только они пытаются делать что-то не так, как в доменах.