Свистопляска с Харриет

– А теперь, похоже, викарий пустился в бега. – У тётушки Лулу озорно дрогнули губы.

Фредди хмуро посмотрел на неё:

– Перестань молоть чепуху, мамуля.

– Мальчик мой, нельзя же быть таким наивным и думать хорошо обо всех подряд без разбору.

– Ушам своим не верю! – Мой кузен с силой дёрнул за череп в ухе. – А кто тут строил глазки этому прощелыге Прайсу, а? Человеку, который, вероятно, не кто иной, как заурядный автомобильный вор? Мамуля, неужели ты и впрямь полагаешь, будто кто-то купился бы на эту историю с ключом?

– Дорогой, разумеется, я сразу поняла, что мистер Прайс отнюдь не эталон честности. – Тётушка попыталась скрыть довольную улыбку. – Потому-то я и нашла его столь очаровательным! Тем более что он так мило показал свою полную несостоятельность в искусстве воровства и прохиндейства. Да этот наивный человек даже в имени собственной жены путался. Полагаю, либо он новичок в преступном мире, либо его вынудили ступить на криминальную дорожку. – Она мечтательно вздохнула. – Ах, как это романтично! Да и вообще, это ж пустяковое дело… – Тётя Лулу скосила глаза на Фредди и замолчала.

– Папа, Бен говорит, ты узнал в мистере Прайсе – если, конечно, это его настоящее имя – одного из тех типов на эскалаторе. – Я отобрала у отца стакан с бренди.

– Я так сказал? – он покачал головой и скорбно уставился в пространство.

– А ещё ты спросил мистера Джарроу, секретаря сэра Каспера, не бывал ли он в последнее время в Германии.

– Правда?

– А что, если это тот самый человек, которого ты видел в кафе? Помнишь, ты ещё обратил на него внимание? – не унималась я. – Как-то раз за вами с Харриет наблюдал человек с ненормально большими усами. Он делал вид, будто увлечённо читает газету, а сам украдкой следил за вами.

– Ну, раз ты так говоришь, Жизель…

Я встретилась взглядом с Беном и поняла, о чём он думает. Как ни печально, но верить папе на слово нельзя, воспоминания путаются в его голове.

– Что ты имела в виду, говоря про пустяковое дело? – Фредди, по-наполеоновски сложил на груди руки, жёг родительницу взглядом.

– А-а… не помню.

Тётя Лулу засуетилась, поправила ворот папиного пиджака, подобрала упавшую книжку.

– Помнишь, мамуля, ещё как помнишь.

– Фредди, дорогуша, ты ведь наверняка рассердишься. Но если ты настаиваешь, милый, я тебе покажу. – Тётя Лулу обвела нас заговорщицким взглядом и вороватым жестом выудила из-под диванной подушки сумочку. – Это действительно было парой пустяков. – Она щёлкнула застёжкой. – В Оклендсе я научилась стольким замечательным приёмам, тем самым, что отличаю профессионала от любителя. Но должна признаться… – она послала нам с Беном простодушный взгляд, – что я ощутила удивительно приятную дрожь, когда незаметно забралась в карман мистера Прайса. Он заводил машину отвёрткой и ничего не заметил! Удивительно…

– И впрямь удивительно, – проворчала я.

– Элли, дорогая. – Тётушка наконец раскрыла сумку. – Я вовсе не боялась, что мистер Прайс заметит и поведёт себя невежливо. Я многому научилась на наших ночных занятиях в Оклендсе. Меня поразило содержимое его кармана.

– Мамуля! – Фредди попятился и врезался в меня.

Я выронила стакан, и часть бренди растеклась по ковру неприятной коричневой лужицей.

– Прости, дорогой! Я не сразу поняла, что направила его на тебя. – Тётя Лулу опустила глаза на пистолет, который держала в руке. – Милая вещица, не правда ли? Такая блестящая, аккуратная… В самый раз для кармана или сумочки. Но, возможно, в чемодане у мистера Прайса имелся ещё один, побольше.

– Так. Похоже, веселье у нас нарастает. – Бен ошеломлённо обвёл всех взглядом. – Только огнестрельного оружия нам не хватало.

– Полагаю, следует немедленно отнести его в полицейский участок, – подхватила я, зачарованно глядя, как тётушка Лулу любовно поглаживает никелированный корпус пистолета.

Фредди нагнулся и, словно слепой, нашарил на полу стакан с остатками бренди.

– Но тогда мамуле придётся признаться, что она слямзила эту штуковину. Вряд ли в участке её за это погладят по головке. А если полиция схватит мистера Прайса, он может отомстить мамуле, попытавшись выдать её за свою сообщницу. Да ему вообще ничего не стоит объявить, будто у них уже сто лет как интрижка, но недавно они поссорились, вот мамуля и решила ему свинью подсунуть. Может, в полиции и отнесутся к ней снисходительно, но, честно говоря, – кузен умоляюще посмотрел на меня, – не хочется рисковать.

Бен отобрал у него стакан, поставил на столик и проговорил:

– Эх, если бы только у нас была эта проклятая урна! Тогда мы смогли бы выяснить, какую роль играет Харриет во всех этих странностях.

Я ожидала, что отец выйдет из ступора, дабы ответить на столь богохульное упоминание о Харриет, однако он продолжал хранить подозрительную неподвижность.

– Да, а я хотела бы побольше узнать о Хопперах.

– Что именно, Элли? – с готовностью отозвалась тётушка Лулу.

– То, что вам удалось извлечь из сумочки то ли Дорис, то ли Эдит.

– Так ты всё же заметила? – Лицо маленькой девочки погрустнело.

– Нет, но от меня не укрылось, как похожи ваша сумочка и та, что оказалась неподалёку от вас. А ещё я подумала, что этот свитер не только очень красив, но и весьма удобен для воровства благодаря широким рукавам и плотно обхватывающим обшлагам.

Бен вздёрнул бровь, а Фредди простонал:

– Так устроена эта проклятая жизнь, дружище! Мужчины потому не годятся в детективы, что ничего не смыслят в женской одежде.

Тем временем тётушка Лулу вновь нырнула в свою сумочку.

– Вот! Не так много, но это всё, что там имелось, помимо кошелька с мелочью. А его я брать не собиралась. – Она лучилась гордостью. – Возможно, у Хопперов не было с собой других денег.

На небольшой фотографии, которую протягивала мне тётушка Лулу, была изображена привлекательная женщина средних лет с платиновыми волосам. Кроме снимка тётушка украла ещё и пуговицу.

Я подошла к папе и протянула ему снимок:

– Это Харриет?

– Мой ангел! – Он явно имел в виду не меня, когда вцепился в фотографию, как в спасательный круг. – Где, где ты взяла её, Жизель?

– У Хопперов, – уклончиво ответила я.

– Какая щедрость с их стороны! Какая неслыханная щедрость! Можешь представить, Харриет ни разу не позволила мне сфотографировать её и не подарила ни одного снимка!

– Да, думаю, что с лёгкостью могу это представить. Папа, мне кажется, настала пора непредвзято взглянуть на твои отношения с Харриет. Ты должен спросить себя, почему эта женщина наотрез отказалась назвать тебе точный адрес, где жили Фелькели. И почему она ни разу не позволила тебе навестить её там. Подумать только, мол, у этих людей нет телефона! Кто в такое поверит? В наше время телефоны есть везде! И даже пара законченных чудаков непременно установила бы телефон, если бы у них поселился человек, приехавший лечиться. На тот случай, если их гостье срочно потребуется врач.

– На что ты намекаешь, Жизель?

Папа выдохнул моё имя так, словно читал обвинительное заключение, и вздёрнул голову, нацелив свой римский нос точно мне в лоб.

– Морли, – Бен переместился к нам поближе, – не понимаю, эта мысль должна показаться вам невыносимой, но что, если Харриет подошла к вашему столику с вполне определённой целью? Что, если ей просто требовался честный, ничем не запятнанный человек, дабы тайно провезти в Англию что-то незаконное?

– Да, – подхватила я, – возможно, она сама давно уже была на подозрении у властей и не хотела рисковать.