Свобода
Шрифт:
... А не далее как вчера заведующий отделением психотерапии, пожилой профессор облачился в смирительную рубашку, да еще умудрился каким-то образом обвязать себя толстой веревкой.
... "Да, сотрудники клиники, кажется, постепенно становятся похожи на своих пациентов", - подумал профессор и, взяв одну из медицинских карточек, стал читать: "Возраст - двадцать семь лет, первичный диагноз: легкая форма психопатии, симптомы: разочарованность в жизни, злопамятность, тяга к одиночеству".
... Он взял другую карточку:
"Возраст: сорок три года, первичный
... В дверь тихо постучали.
– Прошу...
– профессор как попало сложил карточки и взглянул на часы. Было десять минут десятого.
... В кабинет вошел невысокий пожилой мужчина. Молча просеменив к столу, он сел напротив, потом положил на колени громадный, не соответствующий его росту портфель и устремил на профессора взгляд маленьких глаз.
... Лицо этого человека определенно показалось профессору знакомым, но он никак не мог вспомнить, где видел посетителя.
– Слушаю вас, - сказал профессор, поправив очки.
– Разрешите представиться, академик Сираджов...
– мужчина, не вставая, протянул профессору маленькую ладонь.
– Очень приятно, - ответил профессор, пожимая холодную, как лед, руку академика.
– Я... занимаюсь философией... так сказать, философ. Преподаю в университете...
– заговорил Сираджов, волнуясь и прижимая к груди портфель.
Профессор, слушая его, перебирал на столе карточки, но карточки академика среди них не было.
Она оказалась у академика, он извлек ее из портфеля и положил на стол.
– Сказали, что без карточки вы не принимаете, вот я на всякий случай и взял ее.
... "Сираджов К.Н., возраст: семьдесят один год, - читал профессор, первичный диагноз: старческий психоз, симптомы: мания преследования и опасности, страх, склероз".
– Профессор, - снова заговорил академик, придвигая свой стул ближе к столу, - я прошу вас, не относитесь ко мне как к больному. Я не лечиться пришел к вам. Я пришел к умному человеку, единственному специалисту, который сможет понять меня, помочь мне...
... От этих слов профессора затошнило...
– поймите меня правильно... Мы оба ученые...
– академик заговорил быстро. Словно боялся, что его остановят. Вы занимаетесь психикой людей, я - их самосознанием, мировоззрением... Наши специальности в чем-то родственны...
– Я слушаю вас, - проговорил профессор, раздражаясь этим длинным предисловием, - прошу вас, говорите.
...Эти слова словно успокоили академика, он провел рукой по редким волосам, зачесав их назад, молча в нерешительности посмотрел на профессора, а потом тихо сказал:
– Профессор, мне снятся кошмары...
– Странно...
– с нервным смешком отозвался профессор, - вроде бы видеть кошмары - это наше дело.
– Вовсе нет, профессор, - заволновался вдруг академик.
– Мне снятся какие-то ужасы... Просыпаюсь в холодном поту от собственных криков... А бывает, что и не могу проснуться... Задерживаю дыхание, задыхаюсь
... Вот, к чему приводят кошмары, подумал профессор, слушая академика. Типичный психоз. Это ждет и меня. А может, я уже дождался. Какой же сумасшедший признается в своем безумии?!.
Последнее время, наверное, и он, как и все сотрудники клиники, постепенно начал походить на своих пациентов...
...Академик совсем разволновался... Говорил так, будто сейчас должно произойти что-то ужасное и он не успеет договорить...
– ... Жена почти каждую ночь вызывает "скорую помощь". Врач приезжает, слушает мое сердце и смотрит так, будто видит меня в последний раз... Я боюсь, профессор, - проговорил Сираджов, и профессору показалось, что он вздрогнул.
Взглянув в маленькое лицо академика, затем, переведя взгляд на его щуплые, похожие на птичьи когти, руки, профессор сказал:
– Успокойтесь, дорогой, не спешите. Здесь, слава Богу, вам нечего бояться... Страх - это нормальное чувство, рожденное нервным перенапряжением, утомлением или глубокой депрессией. Не надо себя пугать, в этом нет Ничего опасного. Будет лучше, если вы постараетесь ответить на мои вопросы... Значит, вам снятся кошмары... Можете сказать, как давно это началось?..
Академик задумался, что-то подсчитал и ответил:
– Месяца три-четыре...
Он хотел еще что-то добавить, но промолчал, задумчиво посмотрев на профессора.
– А вы можете рассказать, что вам конкретно снится?..
...Казалось, академик давно ждал этого вопроса. Он приблизил лицо к профессору и тихо, словно боясь, что его подслушают, прошептал:
– За мной следят, профессор...
Профессору от этих слов стало не по себе, но, не подав вида, он переспросил:
– Следят?..
... Академик утвердительно кивнул головой...
– А кто следит? Вы его знаете?..
– Я не могу выяснить это...
– все так же шепотом ответил академик.
– Значит, вы не знаете его... А кого-нибудь подозреваете?.. Скажем, может быть, когда-то, пусть даже в молодости вы кого-нибудь обидели или остались кому-то должны...
...Академик молча смотрел на профессора, словно не понимая или не слыша его слов.
– Может быть такое, коллега?..
– повторил профессор, жирно подчеркнув в карточке фамилию академика.
– Решительно, нет...
– внезапно пробудившись, ответил Сираджов.
– Вы можете пересказать сон во всех подробностях?..
– Могу...- ответил академик и как будто испугался собственных слов.
– Расскажите, пожалуйста. И не спешите, нам никто не мешает. Чувствуйте себя спокойно. Мы ведь - коллеги, и к тому же ровесники. Представьте себе, что мы сидим на скамейке в маленьком сквере...
Профессор достал из ящика стола трубку, набил ее.
Весь страх, написанный на лице академика, в одно мгновение сконцентрировался в его потемневших глазах.