Сводные. На острие боли

— Меня не интересует твое мнение, — она еще сильнее злится после моих слов. — Немедленно верни меня в конкурс или…

— Или что?

— Или я расскажу твоему отцу и твоей невесте, как мы встретились в первый раз.

Девчонка вздумала меня шантажировать. Это что-то новенькое.

— Мышка умеет огрызаться? — вкрадчивым голосом, чтобы сбить ее с толку. После я одним резким движением опрокидываю ее на кровать и нависаю сверху, поймав тонкие запястья над ее головой. — Расскажешь, как залезла на меня, даже не узнав имени перед этим? Как терлась об меня и…

— Я не терлась! — мышка не перестает извиваться, так что мне приходится сместить часть веса с локтей на нее. — Помог…

Вовремя зажимаю ей рот ладонью, чтобы девчонка не оглушила своим криком весь дом.

— Перестань дергаться. Я в любом случае сильнее, а ты меня только злишь.

Мои слова действуют на мышку отрезвляюще, она замирает и лишь испуганно хлопает ресницами, все же вывернув одну руку из моей хватки и пытаясь оттолкнуть меня ею.

Маленькая ладошка давит на плечо, и это выбивает меня из равновесия. Швыряет в абсолютно противоположную сторону.

Ее прикосновение неожиданно отзывается разрядами тока, от которых начинает искрить перед глазами.

У мышки подо мной растрепались волосы, покраснели щеки, а сумасшедше огромный свитер сбился так, что я могу видеть ее острую выступающую линию ключиц. Почему мне нравится смотреть на нее?

В какую секунду этот мир успел перевернуться, и теперь я хочу вспомнить, как мышка неопытно двигает губами, когда целуешь ее?

Не могу сдержать манию соединить пальцами родинки на ее шее. У мышки мгновенно глаза становятся еще больше, а я повторяю свой порыв. Только на этот раз губами.

— Что ты делаешь?.. — ее дыхание сбивается, когда я втягиваю кожу возле впадинки между шеей и плечом. — В-влад…

Неподдельный испуг в ее голосе отрезвляет.

Мышка тут же отскакивает от меня на несколько шагов, когда я ее отпускаю. Врезается в комод бедром, сносит с него половину хлама и тут же начинает тараторить извинения, хотя еще пару минут назад готова была испепелить меня взглядом.

— Убирайся отсюда и не попадайся мне на глаза в ближайшее время, — слишком грубо бросаю в ответ на ее жалкие «прости, прости, прости». — Запомни, девочка, это только начало.

Осталось сделать что-то с потребностью ощущать под пальцами шелк ее кожи.

10. Марта

Обычно люди чувствуют себя в безопасности дома, а я могла расслабиться лишь за его пределами.

Мы с мамой сразу же переехали в дом ее нового мужа, моим мнением никто не потрудился поинтересоваться. До учебы теперь приходилось добираться на час дольше, от водителя Федора Николаевича я сразу отказалась, потому что не хотела привлекать к себе внимание одногруппников.

По дороге обратно я всегда начинала нервничать, а выданный мне ключ прикладывала к воротам дрожащими руками, потому что Влад ни на день не отходил от своей идеи выжить «приживалок», как он называл маму и меня, из дома его отца.

В ход шли все методы. От банальных запугиваний до шантажа.

— Милая, собирайся. Мы решили съездить в ресторан всей семьей.

Я собиралась посвятить субботний вечер заданному на следующую неделю реферату, но мама своим неожиданным визитом в мою новую комнату разрушила этот тихий план.

— Я не хочу никуда ехать. Может, вы поужинаете без меня? — я попыталась осторожно отказаться, но в ответ получила осуждающий взгляд и обвинение в том, что я все усложняю.

— …Хочешь опозорить меня? Немедленно одевайся. И, Марта, выбери что-нибудь приличное. Мы сегодня будем знакомиться с невестой Влада и ее семьей.

Теперь я еще больше не хочу никуда идти.

Почему-то это «невеста» неприятно царапает внутри. Я сразу же вспоминаю наши с Владом поцелуи. Вспоминаю, как хорошо его тяжелые ладони ощущались на моей талии.

Мне очень хочется действительно ненавидеть человека, который портит мне жизнь, но я не могу.

Кажется, я влюбилась в этого грубого жестокого мерзавца, потому что у меня никак не выходит выбросить его из головы. Пару раз я даже засыпала с мыслями о Владе, а потом мне снилось такое, о чем не принято говорить вслух…

Каждый раз, когда он ловит меня в лабиринтах этого огромного дома, я тайно мечтаю, что Влад предложит мне мир. Но я лишь вновь выслушиваю оскорбления, жалящие не хуже ударов профессионального боксера.

Он видит во мне меркантильную аферистку и продолжает саркастично называть «мышкой», произнося это с кривой ухмылкой на губах, которые снятся мне.

Не знаю, как долго я еще смогу выносить все это.

В ресторане у меня не получается расслабиться. Мне кажется, что все смотрят на меня и ждут, когда я как-нибудь опозорюсь.

За столом уже заняты четыре места — мужчина в синем костюме обновляет вино в бокале своей жены, Влад изучает меню, а рядом с ним яркая красивая девушка стучит наманикюренными пальцами по экрану телефона.

Сейчас обидное прозвище моего сводного брата пришлось бы к месту.

На ее фоне я и правда кажусь мышкой.

Серым невзрачным грызуном с растрепанными волосами и неидеальным носом. Невеста Влада же, наоборот, будто сошла с обложки популярного глянцевого издания с этим ее точеным кукольным личиком и шикарной фигурой в платье, которое стоит как весь мой гардероб.

— Здравствуйте, — быстро здороваюсь, когда очередь доходит до меня, и едва держу себя в руках, чтобы не отшатнуться, когда Влад поднимается со своего места и двигается в мою сторону.

Каким способом сегодня он решил меня унизить?

— Позволь поухаживать за тобой, сестренка, — на его губах обманчиво широкая улыбка. — Ты, наверное, не привыкла к тому, что мужчины могут так вести себя с женщинами.

Опять Влад намекает на мою ограниченность.

Я глотаю это и просто позволяю ему отодвинуть тяжелый на вид стул. Хочу уже сесть, но он больно перехватывает меня за руку и шипит на ухо:

— Только рискни хоть как-нибудь намекнуть сегодня на то, что было между нами… Закопаю, мышка. Живьем.