Святая Мысль - Мать Мира

– Отец, ты веришь в то, что есть некое продолжение?

Анан усмехнулся:

– Если бы не верил, то ни я, ни вы не были бы священниками.

– Ты можешь нам, хотя бы немного, рассказать о жизни пророчицы Анны?

– Конечно, могу. Я знал ее хорошо, когда она уже была в преклонных годах. А об остальной ее жизни я многое слышал только от людей, старых и очень мудрых. Они рассказывали, что сама Анна была из Галилеи, род ее происходил от колена Ассирово, и являлась она дочерью Фануиловой. Будучи еще ребенком, перед глазами своих родителей, она казалось не такой, как все остальные дети. Родители побаивались, думая при этом: не больна ли их дочь. Но они ошибались: Анна росла и с каждым годом она преподносила для своих родителей что-то новое. Удивлению не было предела. И вот, когда от роду прошло четырнадцать весен, Анне во сне явился ее Ангел Хранитель и обратился к ней:

– Анна, ты будешь вершить очень добрые дела ради человеков. И когда на Земле родится Сын Божий, ты с Симеоном благословишь Его на путь благий.

– Да, но, как я узнаю Сына Божьего?

– Бог тебе укажет путь, и ты найдешь его.

Анна открыла глаза, пред ней стоял ее отец:

– Дочь моя, с кем это ты говорила?

– Отец, я говорила с Ангелом своим.

– И какой же он был на вид?

– Точно такой, как и я сама. Только он легкий и прозрачный, как родниковая вода.

– И часто ты с ним встречаешься?

– Да нет, отец, сегодня я впервые увидела его, а раньше я его только слышала.

– Хорошо, Анна, отдыхай. Не буду тебе мешать общаться с твоим Хранителем. Только прошу, никому об этом не сказывай, ибо наша семья от этого может только пострадать.

– Конечно, отец, я буду молчать, только верь мне, пожалуйста.

– Дитя ты мое, я верю, хотя признаюсь, с трудом.

Анна закрыла глаза, и вот снова пред ней появилось светлое свечение, от которого исходило тепло.

– Анна, скажи, тебе приятно общаться со мной?

– Да, очень.

– Я слышал твой разговор с отцом и прошу тебя, больше ему ничего не рассказывай до тех пор, пока тебя не признают люди, тогда и отец полностью поверит в тебя в твой Божий дар.

– Скажи мне, скоро ли это произойдет?

– Анна, дорогая ты моя, ведь это уже происходит, и я тебе говорю, что через два года вы всей своей семьей оставите Хоразинь, и будете жить в Иерусалиме, ибо так угодно Всевышнему.

– Боже, как это все интересно! Ангел ты мой, а чем ты еще можешь меня удивить?

– Анна, завтра, а точнее, уже сегодня, в обеденное время прогуляйся по берегу Галилейского моря.

– А со мной ничего не произойдет?

– Нет, не бойся. Только Бог своим теплым дождем омоет тебя, дабы ты была всегда духовно чистой девой.

– Что ж, я согласна.

– Анна, прошу тебя, ничего не забудь.

– Я не забуду и обязательно приду на то место.

– Вот и молодец.

Свечение исчезло, а вместе с ним и добродушное тепло.

Вскоре Анна проснулась: «Как это все прекрасно», - подумала она

Дети очень внимательно слушали Анана, и кто-то из них спросил:

– Отец, почему ты замолчал?

– Понимаете, дети, когда я вам все это рассказывал, можно сказать, что я себя не ощущал, вроде бы меня здесь с вами и не было.

Сыновья засмеялись:

– Отец, ты находился все время здесь.

«Ну, и, слава Богу», - подумал Анан. И промолвил:

– Все, дети, на сегодня достаточно.

– Ну, отец, мы тебя просим, расскажи нам еще про нее.

– Нет-нет. Охрон, Иасув, вам пора отправляться на службу, а с остальными братьями я в это время займусь делами по хозяйству.

– Отец, как же мы будем вести службу, если у нас перед глазами стоит образ пророчицы Анны?

– Это хорошо, а завтра мы опять продолжим начатое.

Охрон и Иасув с великим огорчением отправились исполнять свои обязанности, ибо отцовское слово для них было законом, и они чтили его. Отца своего они уважали точно так, как и самих себя. Они шли по улицам Иерусалима, не замечая прохожих.

– Охрон, почему ты молчишь?

– Понимаешь, Иасув, мне тоже хочется увидеть своего Ангела Хранителя.

Иасув улыбнулся и сказал:

– А ты раньше ложись спать, может, он и к тебе во сне придет.

– Иасув, ведь я серьезно говорю.

– Но ведь я тоже не шучу.

– Охрон, стой!

– Брат, что случилось?

– Куда мы идем с тобой?

– Ну, конечно же, в синагогу.

– Но ведь она уже осталась у нас позади. Эх ты, пророк, пророк.

– Иасув, а ты куда смотрел?

– Я не смотрел, а слушал тебя, все же, как ты хорошо умеешь говорить с самим собой!

Охрон покраснел:

– А разве я-я…

– Да, ты и, главное, какие ты вещи говорил, Охрон, я удивлен. – Иасув обнял брата, и они засмеялись.

– Все, Иасув, хватит, давай сделаем серьезный вид, ибо прохожие нас могут не так понять.

Анан вышел из дома, посмотрел на солнце, потом, опустив голову, он снова опустился в необыкновенный мир своих мыслей: «Странно, очень странно, я рассказывал детям даже то, что и сам никогда не слышал, неужели я все это выдумал?”

– Отец! Отец! – обратился к Анану один из младших сыновей.

– Да, Иддай, я слушаю тебя.

– Отец, ты случайно не заболел?

– Да нет, не обращайте на меня внимание, я уже стар, и порой хочется пообщаться с самим собой. Дети, приступайте к работе, я же немного посижу в тени.

Анан присел и, прислонившись к дереву, закрыл глаза. Некая тяжесть давила на него, и ему было приятно ощущать все это. Анан погрузился в сон, и ему грезилось, что он идет по безлюдной пустыне, и горячий ветер дует ему в лицо, раскаленный песок попадает ему в глаза - смотреть становится больно. И вот в один миг пред ним вырастает огромная каменная глыба, Анан чуть не столкнулся с ней: „О, Боже, как я не заметил этот камень сразу”, - подумал он. И вдруг этот камень заговорил с Ананом: