Связанная

Дойдя до конца коридора, он проскользнул через открытую каменную дверь, которая была больше всех остальных, и оказался в более широком туннеле с кристаллами, установленными вдоль стен. Как и сказала Корахла, там больше никого не было.

Скоро, Айви.

Равномерное, учащенное биение его сердец задавало темп, когда он пересекал эти глубокие туннели. К счастью, идти можно было только одним путем. Он чувствовал нити судьбы под своими ногами, проложенные Ткачихой, ведущие его вперед.

Позади него заскрежетал камень, эхом разносясь по тихим коридорам; Корахла снова закрыла тяжелую каменную дверь.

Он оказался в проходе, который спиралью поднимался и опускался. Единственные подобные проходы, о которых он знал в Такарале, вели вниз, к погребальным камерам. Он повернулся и начал спускаться.

Кровь снова наполнила разум Кетана. Кровь и мучительный, полный ужаса крик Эллы. Его охватила дрожь.

— Нет, — прохрипел он, плотнее закутываясь в темный саван. Он должен был отбросить эти воспоминания, должен был выбросить их из головы, должен был продолжать двигаться вперед. Придется игнорировать его провал, пока не придет время остановиться. Время дышать.

Айви нуждалась в нем. Они все нуждались в нем. И он… он нуждался в них. Но больше всего он нуждался в своей паре.

И все же было трудно забыть смерть, когда он вошел в темные, пустынные туннели, соединяющие погребальные камеры, где единственным источником света было мерцающее сине-зеленое пламя. Было трудно не обращать внимания на ощущение, что он просто все глубже зарывается в ловушку — что он никогда больше не покинет это место.

Его ярость ответила на эти опасения огнем и свирепостью. Он пробьет себе дорогу из Такарала, если потребуется. Он преодолеет реку крови, чтобы вернуться к своей паре.

Он замедлил шаг, добравшись до туннеля, ведущего к гробнице Королев. В последний раз, когда он спускался сюда, королева…

Нет. Прошлое осталось в прошлом. Оно не может удержать меня.

Прижавшись к стене у поворота, Кетан заглянул за угол в туннель. Он был освещен лучше, чем другие, и хотя свет все еще оставался тусклым по сравнению с остальной частью Такарала, он позволил ему мельком увидеть фигуру в белом у входа в гробницу Королев. Если бы Кетан не видел ужаса на лице Архиречицы Валкай, когда Зурваши совершала свой непростительный поступок, он бы не поверил обещанию ее помощи.

Войдя в коридор, он бесшумно направился к ожидающей Архиречице. Когда он преодолел половину расстояния между ними, она повернула голову, чтобы осмотреть туннель, и ее взгляд упал на него, поблескивая отраженным светом. Ее лицо терялось в тени под опущенным капюшоном. Она подняла руку и поманила его.

Кетан ускорил шаг. Даже когда он подошел к Архиречице, он не мог видеть ее лица, но узнал ее голос, когда она заговорила.

— Пойдем, Кетан. Мы должны поторопиться. Боюсь, Когти начнут охоту за тобой слишком скоро.

Он покачал головой, даже не учитывая, что этот жест был чужд его виду.

— Архиречица, я не могу просить тебя об этом. Ты слишком многим рискуешь.

— Ты не просил об этом, но я не позволю себя отговаривать. Если бы все пошло по-другому, если бы Восьмерка иначе рассудила в тот день, когда Зурваши бросила вызов королеве Азунаи… — ее жвала отвисли, и она внезапно показалась меньше. — Но сейчас не время для подобных мыслей. Нам нужно уходить…

Внутренности Кетана снова скрутило. Он боялся, что это ощущение никогда его не покинет, что он никогда не почувствует себя нормальным.

— Архиречица, я должен спросить. Элла, женщина, которую Ансет привела в Логово Духов…

Валкай высунула ногу из-под своего савана, мягко прижимая ее к ноге Кетан.

— Мои сестры ухаживают за ее останками, Кетан. Хотя это не понравится Зурваши, твоя Элла будет похоронена со всем уважением, которое мы оказали бы любому вриксу, и мы будем молиться, чтобы ее дух обрел покой, которого она, несомненно, заслуживала.

Это не могло отменить того, что было сделано, не могло устранить ужас, который был причинен невинному человеку… но это было что-то. Этого должно было быть достаточно.

Кетан поклонился и скрестил руки в знаке Восьмерки. Все почтение, с которым он принял эту позу, относилось не к богам, а к доброй женщине, стоявшей перед ним.

— Спасибо тебе.

— Поблагодари меня за свой побег, Кетан, — она посмотрела мимо него в конец длинного коридора, а затем повернулась, снова помахав ему рукой. — Пойдем. Нельзя терять ни минуты.

Он шагал за ней, и огонь струился по его венам, чувствуя правильность ее слов больше, чем она могла когда-либо знать.

Я иду, Айви.

Я иду, Ансет.

ГЛАВА 3

Айви стояла, уставившись на дверь комнаты. Единственное, что она делала с тех пор, как Кетан ушел искать Ансет и Эллу, забрав с собой ее сердце. Прошло так много времени — слишком много времени. Свет в стазисной камере давным-давно автоматически погас на ночь. Кое-кто из племени спал, в ее случае из-за явного переутомления, но Айви сомневалась, что кому-то удалось отдохнуть больше нескольких часов урывками. Не так давно снова зажегся свет, отмечая еще одно утро.

Страх, который она почувствовала в тот момент, когда за Кетаном закрылась дверь, за все это время только усилился, превратившись в уродливую, злобную штуку, которая угрожала утопить ее.

Кетан собирался вернуться к ней — королеве. И если бы все прошло хорошо, он бы вернулся еще вчера.

У Айви сжался живот, и она с трудом сглотнула, чтобы сдержать тошноту. Она глубже вонзила ногти в кожу предплечья, проводя ими до запястья и обратно, снова и снова. У нее сдавило горло, дыхание было поверхностным, глаза наполнились жгучими слезами, но она отказывалась плакать.

Он вернется ко мне. Он обещал, что вернется.

Но все ужасные вещи, которые королева могла сделать с Кетаном и Эллой, прокручивались у нее в голове.

Теплая, грубая рука накрыла ее руку, останавливая беспокойное движение. Вздрогнув, Айви подняла глаза и встретилась с багровым взглядом Рекоша.

— Ты вредишь себе, — сказал он на вриксе, склонив голову набок. — Почему?

— Я… — Айви посмотрела вниз, когда Рекош поднял руку, и только тогда поняла, что натворила. Ее ногти оставили на коже несколько длинных красных царапин, некоторые из которых были достаточно глубокими, чтобы из них выступили крошечные капельки крови. — Я не хотела. Я просто…